Аарон Дембски-Боуден - Ловец душ Страница 18

— Мостик за этими дверями, — сообщил Ксарл, кивнув на запечатанный портал.

Там, в конце просторного коридора, угрюмо возвышалась запертая двустворчатая дверь. Узас забарабанил по ней кулаком, но добился лишь того, что на металле появилась небольшая вмятина, а проход огласился звоном керамита по адамантию — камня о металл.

— Добыча! — проклекотал Узас.

До остальных донеслось мокрое хлюпанье — Узас истекал слюной в свой шлем.

— Добыча…

— Заткнись, выродок! — рыкнул Ксарл.

Остальные не обращали на Узаса внимания. Тот начал скрести переборку когтями, словно зверь, рвущийся из клетки на волю.

— Взрывчаткой эти двери не возьмешь, — заметил Кирион. — Слишком толстые.

— Тогда цепными мечами. — Ксарл уже включал свой.

Талос покачал головой, поднимая Аурум.

— Слишком медленно. Мы и так потеряли уйму времени, — сказал он и шагнул вперед, занося трофейный силовой клинок.

«Гелиос-9» был готов к атаке Повелителей Ночи.

Бойцы заняли позиции согласно приказам Вита. Большое количество смежных коридоров обеспечивало достаточно укрытий и защищенных огневых точек. Личный состав мостика был целиком поглощен орбитальной войной. Все знали свои обязанности, и, хотя люди то и дело нервно поглядывали на правую дверь, каждый присутствующий на мостике офицер должен был уделять все внимание развернувшейся за бортом битве. Космическая война заставляла членов команды сгибаться над консолями и вглядываться в панораму сражения на обзорном экране.

Никто, а в особенности бойцы «Гелиос-9», не ожидал, что укрепленные двери сдадутся так легко. Более метра толщиной, откованные из многослойного металла, двери незыблемо простояли почти две тысячи лет, с тех самых пор, как корабль сошел со стапелей.

Услышав взрыв, Вит изрыгнул проклятие. Астартес-предатели проделали в двери отверстие, достаточно глубокое, чтобы заложить взрывчатку и разнести в куски переборки командной палубы.

Трон Императора, где же подкрепление?!

— «Гелиос-девять»! — прокричал лейтенант в микрофон вокса, даже не зная, слышат ли его солдаты за шумом. — Отразить атаку!

За спиной Вита и его подчиненных старый адмирал открыл глаза — налитые кровью, пронзительно-голубые и сузившиеся от ярости.

Взрыв и последовавшая за ним связка ослепляющих гранат стали поворотным событием, которое навсегда вывело могучий «Меч Бога-Императора» из боя.

Во многих летописях, посвященных описанию Критской войны, гранд-крейсер класса «Мститель» останется мощной составляющей имперской обороны вплоть до последних минут существования. Конечно, захват мостика был чувствительным ударом, искалечившим корабль и лишившим его прежней боеспособности, однако крейсер продолжал доблестно сражаться.

История может оказаться чертовски забавной, если пишут ее побежденные.

Любопытно, что имперские хроники скромно умалчивают о том, как бесславно «Меч» провел заключительные полчаса своей жизни, как угасла его благородная ярость и развеялись надежды на славный последний бой. Вместо этого орудия «Меча» отстреливались слепо и вяло, пока крейсера Магистра Войны последовательно разносили гигантский корабль на куски. Среди нападавших был и «Завет крови», не постеснявшийся открыть огонь по кораблю, на борту которого находились его собственные Астартес. Магистру Войны требовалась быстрая и решительная победа, а Астартес, участвовавшие в абордажных операциях, были обучены отступать немедленно после выполнения боевых задач.

Ослепляющие гранаты, брошенные Первым Когтем, со стуком покатились по мозаичному полу и сдетонировали с интервалом в полсекунды. Из каждой гранаты повалили густые клубы черного дыма. Хотя дымовой завесы не хватило, чтобы затянуть даже половину обширного помещения мостика, цель диверсии заключалась не в этом. Четыре гранаты прокатились по палубе к передней артиллерийской консоли и взорвались там, ослепив дюжину офицеров и сервиторов, управлявших носовыми орудиями.

Люди выбрались из слепящих дымовых клубов, но прикованные к консолям сервиторы остались на местах, монотонно сигнализируя о неполадках — слабое электромагнитное излучение дымового облака лишило их зрения.

В эту секунду носовые орудия «Меча» замолчали.

На другом корабле Вознесенный расплылся в ухмылке — он понял, что Первый Коготь достиг мостика.

На командной палубе «Меча» несколько членов команды воззвали к милости бессмертного Повелителя Человечества. Впрочем, лишь самые благочестивые и самые отчаявшиеся из них верили, что Бог-Император и вправду придет к ним на помощь.

Бойцы «Гелиос-9», которым Император послал благословение в виде угловатых консолей и заграждений, все, как один, навели оружие на разбитую дверь.

Из проема выдвинулась фигура чернее клубящихся за ней теней. Вит увидел чудовищного великана, по всем статьям слишком громадного, чтобы быть человеком, закованного в массивную керамитовую броню — броню, изготовленную в незапамятные времена. За какой-то миг лейтенант отметил мельчайшие детали. В одной руке чудовище сжимало золотой клинок длиной с самого Вита; клинок искрился смертоносной энергией и все еще ронял с острия капли расплавленного металла из рассеченной им двери. В другой руке пришельца был гигантский болтер с широким дулом, зиявшим, словно пасть хищника.

На наличнике шлема был изображен череп — цвета выбеленной временем кости на темно-синей краске доспеха — с красными, подсвеченными изнутри глазными линзами. Вокруг левого наплечника был обмотан древний, потрепанный и обожженный свиток с метками пулевых попаданий. Кремовую поверхность бумаги исчертили руны, чуждые Виту. С другого плеча свисала связка коротких цепей, на которых, словно зловещего вида фрукты, болтались окованные бронзой черепа. Черепа позвякивали при каждом движении чудовищного гостя.

Но одна деталь особенно неприятно поразила слезящиеся глаза Вита. Изуродованный имперский орел на нагруднике гостя, вырезанный из слоновой кости и затем перечеркнутый ударами меча в простом, но наглядном акте богохульства.

Командир «Гелиос-9» не знал и не мог знать, что Повелитель Ночи парой лет раньше снял свой нагрудник с убитого космодесантника из ордена Ультрамаринов. Вит понятия не имел, что десять тысячелетий назад, когда этот воин впервые облачился в боевую броню, только избранному Третьему легиону, Детям Императора, была дарована привилегия иметь символ аквилы на доспехах. Вит не догадывался, что в теперешнем ношении Талосом этого нагрудника — пусть и оскверненного — заключалась немалая доля иронии.

Зато Вит знал наверняка — и только это имело значение, — что Астартес-предатель проник в самое сердце обороны «Меча» и что, если он, Вит, сейчас не сбежит (а возможно, и если сбежит), его ждет неминуемая смерть.

Виту многое можно было поставить в упрек. Возможно, посредственный офицер, вне всяких сомнений, он слишком налегал на выпивку. Но он не был трусом. Он намеревался умереть с теми же словами на устах, с которыми множество солдат Императора отправлялось в вечность в течение тысячелетий:

— За Императора!

Но, каким бы благородным ни был этот призыв, крик лейтенанта полностью утонул в том, что совершил в следующую секунду Повелитель Ночи.

Сетчатку Талоса бомбардировали вспыхивающие на визоре руны. Цель, цель, еще одна цель, белый контур идентифицированного целеуказателем дробовика. Шагнув в комнату, Талос не поднял оружия и не стал искать укрытия. Выдвинувшись из разбитой двери, он запрокинул голову, очищая визор от назойливых рун, и завопил.

Обычному человеку нипочем не издать такой крик: оглушительный и дикий, словно рев царя ящеров — карнозавра. Динамики шлема усилили и без того нечеловечески громкий вопль до невозможности. Крик, подпитываемый воздухом из трех легких Астартес, звучал, не затихая, почти пятнадцать секунд, отражался от стен и гремящим потоком катился по коридорам «Меча». Люди, подключенные к консолям, ощутили его всем телом — это затрепетали стальные кости судна. Техножрецы и сервиторы, связанные с системами корабля, почувствовали, как машинный дух «Меча» содрогнулся в ответ на небывалый вопль.

На мостике лорд-адмирал Валианс Арвентур, слившийся с машинным духом «Меча» куда теснее, чем кто-либо еще, начал плакать кровью.

Все это прошло незамеченным для бойцов «Гелиос-9», окруживших своего командира. Солдаты Вита, как и все остальные смертные в циркулярном помещении мостика, упали на колени, прижав ладони к кровоточащим ушам. Кое-кто из них с радостью покончил бы с собой, лишь бы не слышать душераздирающего вопля. Так бы они и поступили, если бы могли дотянуться до выпавших из рук дробовиков.

Талос опустил голову, и руны целеуказателя вспыхнули снова. Дымные облака стали реже, зато расползлись почти по всей командной палубе. Смертные на мостике валялись без движения. «Меч» завис неподвижно, большая часть его орудий молчала. Талос представил, как флот Магистра Войны стягивается сейчас к поверженному гиганту и как глаза каждого капитана горят жаждой убийства.