Стив Лайонс - Имперская гвардия: Омнибус Страница 199

— Космодесантники Хаоса… — пробормотал Адуллам. — Трон Императора!

На протяжении многих лет Захария слышал произносимые шепотом истории об этих ужасных созданиях. О космических десантниках, восставших против Империума и обратившихся к поклонению темным силам.

Сержант почувствовал, как сидевший слева здоровяк Беор неловко поерзал на ячеистой металлической скамье; сам Захария был зажат между ним и Адулламом. Напротив, почти соприкасаясь с ними тяжелыми ботинками, располагались трое других бойцов из его команды: гвардейцы-ветераны Сояк, Мелнис и Коарто. Все они молчали, сохраняя силы для выполнения задания. Ход мыслей элизийцев нарушил рев парных турбин «Валькирии» — летательный аппарат вошел в верхние слои атмосферы.

Захария единожды кивнул, и за несколько секунд бойцы подключили к шлемам дыхательные маски, после чего опустили на глаза визоры. Четким движениям гвардейцев не мешали страховочные ремни и обвязки, защищавшие их от резких содроганий транспортно-боевого самолета.

«Точка сброса через две минуты. Все транспортники поддерживают строй. Чистого неба, элизийцы — приземлитесь целыми!»

Голос пилота вздрагивал в тон сотрясениям быстро снижающегося самолета. Захария ответил ему и жестом приказал отряду сохранять вокс-молчание, зная, что пять других отделений, находившихся где-то позади, сделают то же самое. Неприятель, скорее всего, прослушивал линии связи, и последнее, чего хотели гвардейцы — выдать свою смехотворно малую численность.

Элизийского сержанта беспокоило, что полк бросили в бой почти неподготовленным и, соответственно, почти не отдохнувшим после сражения на Ризге. Однако, десантников убедили, что их драгоценный 158-й получит подкрепления, как только будет возможность. Неважно, успеет ли помощь прийти вовремя: гвардейцам предстояла работа, и, несмотря на долгие годы службы, у Захарии что-то затрепетало под сердцем.

Сбросив с плеч страховочные ремни, сержант ухватил лежавший под скамьей гравишют за поцарапанный сопловой блок, вытащил наружу и водрузил на палубу. Подавшись вперед, Адуллам и Беор взялись за бока аппарата и подняли его над головой командира, который пропустил руки через лямки и начал застегивать крепления. Наклонившись, чтобы стало посвободнее, оба ветерана проделали те же рутинные упражнения, после чего все трое оказались готовы к высадке. В течение нескольких секунд Коарто, Сояк и Мельнис повторили процедуру. Это была самая неудобная часть любой миссии, поскольку гвардейцам приходилось осторожничать, чтобы ничем не загреметь и не врезаться друг в друга по пути к выходному люку. Ещё одним препятствием становились объемистые ящики с оружием, занимавшие почти всё свободное место в транспортнике. Именно поэтому отделение ветеранов всегда «одевалось» в последнюю минуту перед высадкой; в ходе бессчетных заданий они выучили тысячу подобных вещей.

Уамм!

Захария мгновенно взглянул на левую переборку отсека. Это не был привычный для сержанта лязг при входе в атмосферу: что-то попало в них, и весьма крепко. Жестокой иллюстрацией к выводу стала пробоина в серой стенке. Трюм «Валькирии» наполнился отчаянным визгом металла о металл, словно партитурой к балету для шести бойцов, ловко бросившихся к закрепленному оружию.

Когда внутрь пробились две пары бритвенно-острых когтей, полоска света превратилась в зияющую дыру с рваными краями, и раздался вой сирены — предупреждение о разгерметизации. Крупное существо в бронзовом и алом цветах, держась за грубо проделанный им вход, безучастно посмотрело на людей. Элизийцы расстегивали пряжки, ослабляли ремни и сдвигали крышки контейнеров, но было уже поздно.

Создание закричало.

Ударивший гвардейцев звуковой кулак заставил их чувства упасть на колени. Пригнувшись, чудовище в доспехах бросилось в отсек, яростно рассекая когтями подвески и ремни. «Валькирия» резко накренилась, и врага бросило на Мелниса, Коарто и Сояка, которых он на глазах Захарии превратил в облако багровых ошметков. Повернувшись к троим уцелевшим элизийцам, великан поднял руку в силовой броне, но в момент замаха потерял равновесие из-за того, что самолет резко содрогнулся и пошел вниз.

Завопившего космодесантника Хаоса швырнуло в потолок, и его вой, раскалывающий сознание, с хрустом прервался в миг удара. Свалившаяся в штопор «Валькирия» опрокинулась на левый борт, неприятеля протащило вдоль фюзеляжа, после чего он вылетел в прорезанную им самим дыру, забрав с собой немаленький фрагмент корпуса. Передышка гвардейцев оказалась короткой: линия разлома пробежала по верху отсека, и самолет с оглушительным треском развалился надвое.

Не успев моргнуть, Захария оказался в свободном полете, всё ещё пристегнутый к скамье между Беором и Адулламом. Как только морозный воздух прочистил ему мысли, опыт взял верх над шоком, и сержант начал освобождаться от несущегося к земле сиденья. Мимо проносились обломки «Валькирии»: наклонная крыльевая секция, оторванные куски трюмного настила и вся носовая часть расчлененного транспортника. В бешеном вращении кабины элизиец мельком разглядел обоих пилотов, отчаянно дергающих заевший механизм сброса фонаря. Им не было суждено выбраться.

Сражаясь с тошнотворными перегрузками, Захария резко уперся ногами в скамью и вытащил боевой нож. Трижды полоснув по ремням, десантник мощно оттолкнулся от сиденья и, кувыркаясь, полетел в бездну. Вскоре к нему присоединились Беор и Адуллам, последовавшие примеру командира.

Выбросив руку в сторону, сержант выровнялся относительно горизонта, а затем плавным движением убрал клинок в ножны и закрепил оружие. Распластавшись в воздухе, чтобы ускорить падение, все трое приняли классическое прыжковое построение — и в тот же миг между ними пролетела болтерная очередь.

Оглядевшись, Захария увидел, что к ним несется космодесантник-предатель, ведущий почти неприцельный огонь. Адуллам и Беор, заметив угрозу, вылетели из строя, чтобы врагу предстали две небольшие цели вместо одной крупной. Изогнувшись, сержант развернулся и вытянулся в струнку, благодаря чему набрал скорость; при этом он понимал, что представляет собой отличную мишень. Вариант с включением рулевых двигателей и ответным огнем не имел смысла, поскольку любое замедление только ухудшило бы ситуацию. Кроме того, чтобы вытащить из разгрузки висящий на груди лазган, сначала требовалось выровняться.

Захария попал в серьезный переплет.

Тут же в его поле зрения ворвалось размытое темно-зеленое пятно «Валькирии», внезапность появления которой ошеломила сержанта так же сильно, как и яростный, сотрясающая реактивная струя из парных турбин. В этой неразберихе элизиец совсем забыл о пяти других самолетах ударной группы. Вновь прибывший транспортник с ревом устремился к падающему врагу; огромное создание ринулось было навстречу, но копье жгучего света из лазпушки пробило идеально ровную дыру в его груди.

«Ну, по крайнем мере, их можно убить», — подумал Захария, глядя, как космодесантник Хаоса несется к земле, обливаясь кипящей кровью из выходного отверстия в спине. Перед глазами сержанта возникли послеобразы, испуганные лица Мелниса, Коарто и Сояка, погибающих в «Валькирии», и он тряхнул головой, прогоняя жуткое видение. То существо забрало половину его команды. Половину его друзей.

С этим Захария разберется позже.

За мгновение до того, как нырнуть в толстые слои облаков прямо внизу, десантник увидел боковым зрением приближающиеся к нему с разных сторон силуэты в прыжковых комбинезонах. Окруженный чрезвычайно влажной белизной, сержант ощутил два похлопывания по отстраненной, трепещущей на ветру руке. Через полоски изморози и конденсата на визоре он разглядел, как Адуллам кивает один раз.

Ответив на приветствие, Захария решил рискнуть и вышел на связь, дважды постучав по шлему у виска.

— Высота примерно три мили. В облаках они нас не заметят, а после снижения мы окажемся под прикрытием уцелевших «Валькирий». Начинайте искать площадку, как только…

— Серж, погляди на это.

С такого расстояния поверхность далеко внизу казалась нечетким наброском, обрисованным широкими мазками черной, опаленной солнцем земли и пышных зеленых лесов. Элизийцы уже сотню раз, если не больше, видели подобные узоры, но сейчас их взорам предстал колоссальный, возносящийся к небу монолит из черного камня. Сооружение, поражающее размерами и грубостью очертаний, устремлялось навстречу гвардейцам. Не меньше мили высотой, в основании оно имело форму неровного треугольника, а затем истерзанные, поеденные, частично разрушенные ветрами и дождями стены монолита начинали завиваться спиралью к вершине. В бело-желтом сиянии солнца Офеля становились заметны тысячи случайно расположенных выступов, бортиков и проходов.