Питер Фехервари - Каста Огня Страница 20

Время от времени аскари останавливал взвод, подняв руку или присев на корточки, затем подозрительно принюхивался к земле, словно дикий зверь, удовлетворенно кивал и поспешно семенил дальше. Часто абориген замирал, глядя на блестящее грибковое дерево или плотную завесу ползучих лиан, держась поодаль и выискивая какую-то малозаметную, но характерную примету. Потом он либо быстро проскальзывал мимо объекта, либо резкими жестами приказывал подопечным поворачивать назад. Однажды туземец бросился бежать от чего-то, поджидавшего их на дороге, отчаянными жестами требуя от конфедератов следовать за ним. В этот момент Эмброуз мельком заметил гигантский фиолетовый цветок, оскалившийся на него с полянки впереди. При виде тихо колыхавшейся мантии щупалец капитан вздрогнул, испытав одновременно восхищение и омерзение.

Он надеялся, что другим отрядам достались настолько же одаренные проводники.

Арканцы рассредоточили силы, продвигаясь по джунглям разреженным клином из двенадцати взводов, примерно по пятьдесят человек в каждом. По центру шли бойцы 2-й роты, отряды 3-й и 4-й развернулись по флангам. В джунгли они входили намного более плотным строем, но план продвижения не выдержал испытания дебрями, и вскоре группы потеряли друг друга из виду. Хотя конфедераты поддерживали вокс-контакт, никто уже не понимал, где они находятся, и Темплтону оставалось только молиться, чтобы все двигались в правильном направлении.

Поджарый аскари поднял руку, и серобокие из «Пылевых змей» и «Ястребиного клюва» стопились позади провожатого, вглядываясь в полумрак. В нескольких шагах впереди земля резко уходила под уклон, а джунгли обрывались на берегу окутанного дымкой болота. Здесь и там над водой виднелись сплетения чего-то, схожего с мангровыми деревьями, но в топи обнаружилось и нечто иное. Повсюду медленно плавали трупы, раскинув конечности наподобие сломанных кукол. Некоторые тела были настолько густо утыканы стрелами, что напоминали подушечки для игл размером с человека, а остальные оказались страшно обожженными и разорванными на части. Очевидно, последние стали жертвами мощного энергетического оружия.

Хотя трупы уже покрылись слоем мух и пиявок, они явно были свежими.

— Здесь их точно не меньше сотни! — сержанту Калхуну пришлось поднять голос, чтобы перекричать жужжащих, лихорадочно обжирающихся паразитов. — Похоже, несчастные ублюдки даже не успели понять, кто их атаковал.

— Джунглевые Акулы, — мрачно произнес лейтенант Сандефур. Высокому ветерану с квадратной челюстью доверили общее командование двумя отделениями, и сержант Калхун решил, что это ему по душе. Да, Сандефур закончил академию, ходил так, словно ему шест в задницу вставили, но при этом был более-менее приличным солдатом. По меркам Уиллиса Калхуна, весьма неплохой результат для офицера.

— Не с этими ли парнями нам следовало соединиться? — спросил он.

— Именно так, но я бы не спешил присоединяться к ним сейчас, сержант, — с черным юмором ответил командир. Затем лейтенант вопросительно посмотрел на проводника, и саатлаа кивнул, показывая, что их путь лежит через забитое трупами болото.

— Ну-ну, Император-то сегодня прям любит своих серобоких, — пробормотал Жук и заработал хмурый взгляд от Сандефура.

— Любовь здесь ни при чем, «Пылевая змея», — произнес лейтенант. Заметив витую кисточку, свисавшую с кепи Жука, он улыбнулся. — Готов вести отряд рядом с нашим болотным другом, разведчик?

— Я-то уж думал, что вы так и не спросите, лейтенант, — Клэйборн коснулся головного убора и кисло улыбнулся туземцу. — Отличная из нас двоих выйдет команда, мистер Рыбка.

К его удивлению, проводник улыбнулся в ответ.

— Чуете это? — спросил Валанс.

Остановившись, чернобородый разведчик подозрительно принюхивался к дыму, ползущему с болот.

Капитан Мэйхен не мог ничего почуять в герметично закрытом шлеме, но доверял инстинктам бывшего зверолова. Жак Валанс, огромный здоровяк с бочкообразной грудью, выглядел не совсем привычно для разведчика, но передвигался так же тихо, как и любой следопыт-северянин. Ходили слухи, что он развил свой талант, тайно добывая шкуры на землях диких орочьих племен.

— Что именно, разведчик? — прорычал Джон Мильтон, осматривая лишенные листьев деревья в поисках цели. Из-за проклятой дымки всё вокруг казалось размытым.

— Не знаю, капитан, но это что-то новенькое, — нахмурившись, Жак пытался разобрать запах. — Воняет, будто прокисшее молоко… и ещё что-то, душистое такое. Типа черного корня или…

— Проводник куда-то делся! — послышался крик впереди.

— Прентисс, Уэйд, за мной, — скомандовал Мэйхен по встроенному воксу. Вырвав железные ступни из липкого месива, капитан залязгал в сторону невидимого солдата, поднявшего тревогу. Братья-зуавы пристроились к Джону с боков.

Последний час или около того взвод Мильтона прошагал по лодыжки в грязи и со смогом над головами — липкий дым поднимался с земли целыми колоннами, превращая заросли в призрачную, кладбищенскую пародию на джунгли. Все живое вокруг выглядело иссохшим и увядшим.

«Даже по меркам этой сортирной планеты местечко просто отвратное!» — хмуро подумал Мэйхен.

— Хилл и Баухам тоже пропали! — головной дозорный явно начинал паниковать. Зуавы, за которыми поспевал Валанс, как раз притопали на место.

— Оба были тут секунду назад! — серобокий указал вперед. — Прямо за теми деревьями…

Капитан жестом отдал приказ разведчику, и Жак осторожно двинулся в указанном направлении. Остановившись возле подозрительного скопления деревьев, остроглазый арканец обратил внимание на брызги темной слизи, кое-где попадавшиеся на стволах. Опасливо понюхав пятна, Валанс едва сдержал рвоту; заметив блеск металла, боец опустился на колени и провел пальцами по коре. Порезавшись до крови, он поморщился и, приглядевшись, увидел, что дерево усеяно множеством крошечных, бритвенно-острых металлических волокон.

— Я нашел… — из смога впереди раздалось тихое шипение, и разведчик замер. Мгновением позже послышался низкий, влажный перестук. Поднявшись, Валанс отступил спиной вперед, не отводя глаз от дымки перед собой.

— Там что-то есть, — выдохнул Жак. — И это не просто животное.

— В боевой порядок, серобокие, вокруг меня! — скомандовал капитан, подбадривая старую ярость в груди, словно верного друга. Даже если сами Преисподние собирались разверзнуться, Джон Мильтон Мэйхен готов был встретить их обитателей.

Темплтон потерял ориентировку ещё несколько часов назад, но проводник явно знал свое дело, поэтому офицер с головой ушел в собственные ощущения от кошмарного странствия, надеясь постичь мертвенно живую фантасмагорию джунглей. В ней таился истинный клад аллюзий для утонченной души, огромный потенциал метафор и каламбуров… Но, как ни старался Эмброуз, слова ускользали от него, теряясь в пелене боли, которая медленно просачивалась в разум арканца. Виной тому, разумеется, были укусы, какая-то инфекция, которую он подхватил от этих проклятых трупных крабиков на берегу. Левая ладонь уже давно пульсировала болью, и от неё расходилась лихорадка, превращавшая мысли капитана в мутное месиво.

Остановившись, чтобы перевести дыхание, Темплтон размотал временную повязку и осмотрел раны; бойцы тем временем шагали мимо него. Вся ладонь распухла, и к запястью тянулись извилистые багровые линии. Эмброуз снова выругал себя за то, что не обработал укусы на заставе — но ведь тогда они выглядели такими безобидными, да и не хотелось показаться слабаком в глазах Мэйхена. Капитан 3-й роты и так относился к нему почти без всякого уважения.

Что-то пронеслось над головой арканца, издавая глубокое, резонансное жужжание. Подняв глаза, Эмброуз заметил силуэт, мелькающий среди верхушек деревьев, темный и зубчатый на фоне изумрудного полога. Мгновение спустя он исчез, но Темплтон остался под впечатлением чего-то шипастого и безобразного, похожего на огромное насекомое…

Повелитель Мух, хитиновый монарх болезненных небес…

— Охрененно здоровый жучина, а, сэр? — заметил сержант Бреннан, лишив Эмброуза смутного вдохновения. Это был жизнерадостный, прагматичный здоровяк, полная противоположность капитана. — За последний час видел, как полдюжины таких мимо пролетели, и что-то не особо они мне понравились.

— Трясина наполнена ксенопоганью, да, — вмешался подошедший к ним кадет-комиссар Рудык. К огромной досаде Темплтона, юноша прицепился к его взводу. — Здесь все животные, все растения испорчены. Однажды мы тут всё сожжем, но не сегодня.

Земён направился дальше, и Эмброуз увидел, что плащ на спине комиссара испещрен пулевыми отверстиями. Молодой кадет не был первым, кто надел это обмундирование, и, наверное, не станет последним. Судя по всему, комиссары на Федре особо не заживались.