Стив Лайонс - Мир Смерти Страница 20

Миры смерти Империума порождали независимых и гордых людей, которые хранили верность лишь тем, кто заработал их уважение. Но катаканцы выделялись даже на их фоне.

— У него хорошо получается, — пробормотал Малдуин, наблюдая за Макензи с неприкрытым презрением. — Слишком хорошо.

С этими словами он потянулся к веревке и взглянул на Лоренцо так, будто тот попытается что-то сказать или помешать ему. В этот момент Лоренцо подумал, что, возможно, ему стоило бы именно так и поступить, сделать что-либо. Наверное, такой поступок был бы правильным, но в горле у него так пересохло, что он не мог выдавить из себя и слова. В любом случае, это его не касалось, а если даже и касалось, он должен был оставаться верным своим товарищам, не так ли?

Не так ли?

Но слишком поздно. Он всегда опаздывал.

Пальцы Малдуина сомкнулись на веревке, и с мрачной довольной улыбкой Акулий Укус дернул ее.

Лоренцо в ужасе увидел, как комиссара дернуло на полдороге. Лоренцо все равно не успел бы предупредить его, даже если бы хотел. Макензи выпустил веревку, и его подбросило вверх. Комиссар судорожно попытался вновь схватить ее, и тут страховочный ремень лопнул, как и ожидал Лоренцо. Простой затяжной узел.

Теперь комиссара Макензи ничего не удерживало.

Он полетел в реку.

Девятая глава

Лоренцо не хотелось на это смотреть, но отвернуться он также не мог.

В любом случае, ему не хватит времени. Он и глазом не успеет моргнуть, как Макензи плюхнется в кислоту.

Но каким-то непостижимым образом тот прекратил падать.

Он вытянул руку и отчаянно вцепился в веревку у себя над головой.

Лоренцо даже сквозь шум реки услышал болезненный стон комиссара. Он держался одной рукой за веревку, которая все еще продолжала дергаться, пытаясь сбросить его вниз. Судя по его падению, тому, как он ухватился за веревку, и как теперь висел, молотя ногами воздух — Лоренцо был уверен, что Макензи вывихнул себе плечо. Требовалось огромное усилие воли, чтобы продолжать держаться, даже когда его пальцы онемели от боли. Но он висел и, более того, сумел подтянуться, ухватиться за веревку другой рукой, и, наконец, обхватить ее коленями.

Не желая того признавать, Лоренцо был поражен. Малдуин смотрел на комиссара так, будто не верил собственным глазам. Он помрачнел и вновь потянулся к веревке.

Недолго думая, Лоренцо схватил товарища за руку. Малдуин рассердился, но как Лоренцо мог винить его за это, если он и сам не до конца понимал мотив своего поступка? Он взглянул ему прямо в глаза и покачал головой: «Не надо!» Лоренцо знал, что не выдержит его взгляд и отведет глаза первым.

К его удивлению, Малдуин согласно кивнул, убрал руку и повернулся так, чтобы Лоренцо не увидел выражение его лица.

Веревка вновь задрожала. Даже не глядя в ту сторону, Лоренцо знал, что комиссар возобновил движение. Мгновение спустя веревку тряхнуло, когда комиссар спрыгнул с нее, и Майерс перекинул на противоположный берег последний страховочный канат.

Малдуин хранил молчание, пока обвязывал веревку вокруг пояса Лоренцо. Но когда он подсаживал товарища, они встретились взглядами, и Лоренцо увидел в них уважение.

Но затем Малдуин отвернулся, и он остался один, сконцентрировавшись на веревке, мускулах рук и ног, а также на кислотной реке под собой.

Пройдя половину расстояния, ему подумалось, что расстрой он Малдуина, то к этому времени уже наверняка бы купался в ней.

Когда Малдуин оказался на другом берегу реки, Макензи уже поджидал его. Бракстон зафиксировал плечо комиссара на самодельной перевязи, но тому, очевидно, было все еще больно. И все же он поприветствовал Малдуина с прибытием мощным ударом в челюсть, от которого катаканец распластался на земле.

Малдуин валялся среди травы, утирая с губы кровь.

Макензи отступил назад и поправил куртку, неотрывно следя за бойцом.

Катаканец злобно потер подбородок.

— Ладно, — признал он. — Я это заслужил.

Он поднялся на ноги и отряхнулся.

— И еще одно, — прошипел Макензи. — Если ты хотел присоединиться к Грейссу в камере смертников, то не смог бы придумать лучшего способа, Малдуин.

— Эй, — отозвался он с невинным лицом, — вы не можете винить меня за несчастный случай.

Ноздри Макензи гневно раздулись.

— Какой еще несчастный…!

В разговор встрял Грейсс.

— Будьте осторожней, комиссар, обвиняя хорошего бойца в попытке убийства, если у вас нет никаких доказательств, и особенно перед его отделением. Малдуин сказал, что это был несчастный случай, и я ему верю.

Не обращая на сержанта ни малейшего внимания, Макензи продолжал смотреть на Малдуина.

— Я хочу, чтобы его взяли под стражу, — холодно бросил он.

— Молчать! — крикнул он, когда бойцы взорвались хором возражений. — У этого человека нужно забрать оружие и связать ему руки. Бракстон!

Бракстон сделал шаг вперед, но когда Грейсс преградил ему путь, тот с облегчением вздохнул.

— Вы не можете так поступить, комиссар, — пророкотал он. — Оставив человека без оружия посреди джунглей, считайте, вы убили его без суда и следствия.

— И что ты прикажешь мне делать, Грейсс? Малдуин доказал, что несет опасность заданию и мне лично. Я могу казнить его прямо сейчас. Ты этого добиваешься?

— Это был несчастный случай.

Лоренцо удивился сам себе, но чувствовал, что был в долгу перед Малдуином. После этих слов все присутствующие уставились на него.

— Я был там, — продолжил он. — И все видел. На Малдуина набросилась птица. Одна из тех черных, вчерашних. Она слетела прямо с ветки у него над головой, и Малдуин от неожиданности зацепил рукой веревку.

— Точно, — произнес Вудс. — Я отсюда видел. Акулий Укус ранил ей крыло жнецом, и та улетела.

Пару солдат замахали головами и принялись одобряюще бормотать.

Макензи переводил взгляд с одного джунглевого бойца на другого, очевидно не веря ни одному их слову.

— Моя страховка…

— Должно быть, протерлась, — сказал Малдуин. — Простите. Я должен был внимательнее осмотреть ее. Я должен был увидеть повреждение до того, как отослать вас. Сэр.

Какое-то время Макензи глядел на Малдуина. Затем он обернулся к Бракстону.

— И все равно я хочу, чтобы вы его связали, — сказал он. — Просто, чтобы убедиться, что не произойдет других «несчастных случаев».

В этот раз вперед вышли Майерс и Сторм и, презрительно скрестив руки, встали между Бракстоном и Малдуином. Вудс достал коготь дьявола, и комиссар заметил его мерцание.

— Сомневаюсь, что ты поймешь нас, Макензи, — прорычал Грейс, став лицом к лицу с комиссаром. — Ты можешь быть Великим и Всемогущим комиссаром в своей уютной штаб-квартире в окружении тысячи гвардейцев, которые готовы всячески унижаться и отдать за тебя свои жизни — но ты сейчас на мире смерти. Это — наша территория, и потому мы здесь! Пока ты не наберешься уму-разуму и не начнешь поступать по-нашему, «несчастные случаи» будут происходить и дальше, улавливаешь?

— Ты мне угрожаешь, Грейсс? — спросил Макензи. — У меня есть свидетели.

— У тебя есть только Бракстон.

— Если со мной что-то случится, хоть что-то…

— Это будет в докладе. Да, это я уже понял. Если, конечно, он успеет его написать. Но, как я уже говорил тебе, Макензи, здесь несчастные случаи довольно частое явление.

Уши Макензи пылали, но остальное его лицо было белым, словно мел. Наконец, он понял намек.

— Знаешь, в душе он хороший.

Лоренцо следил за джунглями. Среди листвы шныряли ящерицы, и опять его одолевало чувство, будто за ними наблюдают, хотя подтверждений этому у него не было. Он не обращал внимания на Бракстона, пока тот не замедлил шаг и не поравнялся с ним. Лоренцо вдруг почувствовал раздражение из-за того, что валидианец постоянно околачивался рядом с ним. Сейчас ему меньше всего хотелось говорить, и особенно о том, что случилось у реки.

Но Бракстону, казалось, очень хотелось поболтать.

— Я о комиссаре, — продолжил он. — Сам увидишь, когда прослужишь с ним какое-то время.

Лоренцо скептически поднял бровь.

— Знаю, он относится к вам не лучшим образом. Но он еще вчера был кадетом. Возможно, Макензи просто слишком сильно хочет доказать, что достоин звания комиссара.

— Это его проблемы, — коротко ответил Лоренцо. — Мы не можем ему потакать. На Катакане он умер бы еще двадцать лет назад.

— В любом случае, спасибо, — сказал Бракстон.

— За что?

— За то, что остановил Малдуина. Я все видел.

— Ты стоял слишком далеко. Ты ошибся.

— Но согласись, комиссар не заслуживает смерти.

— Я согласен со своими товарищами, — ответил Лоренцо. — Старый Упрямец не заслужил того, что ему уготовил Макензи, Стальная Нога был отличным солдатом и не заслужил тех слов, которые наговорил о нем Макензи.