Диана Дуэйн - Врачебные предписания Страница 21

— Ухура любезно разрешила мне ознакомиться с записью твоего сканера и анализом сигналов, — сказал он. — Должен признаться, вначале я подумал, что виной всему — неправильное обращение с устройством. Но два соображения позволили мне исключить такой вариант. Первое: ты очень хорошо знаком с работой сканера после стольких лет практики и даже причастен к его усовершенствованию, а второе — то, что даже тебе было трудно столь умело добиться такой совершенной чистоты каналов записи.

Маккой сидел молча и размышлял; что сейчас произнес Спок — комплимент или нечто иное? И решил, что вряд ли имелось в виду первое, а потому не следовало обольщаться.

— Спасибо, — произнес доктор. — Вы смогли что-нибудь выудить из записей сканера?

— Что-нибудь — да. Совершенно бесполезный сигнал, — ответил Спок. — К тому же довольно странный. Твой сканер сигнализировал о наличии близких радиоактивных источников. И хотя для такого соседства он не был откалиброван соответствующим образом, но все же определил близость этих источников.

— Радиация? Что-то опасное? — встревожился Маккой. Спок покачал головой.

— Лишь уровень превышающий пороговый: по составу — увеличенный распад частиц с высокой энергией; излучение Черенкова, остатки альфа-частиц. Очень любопытный состав.

— Но излучение Черенкова связано с черными дырами, — удивился Маккой, — а здесь таких не обнаружено.

— Да, их нет. Однако излучение Черенкова может быть связано с внезапным замедлением суперрелятивистского тела в атмосфере.

— Когда небесное тело движется быстрее света и внезапно начинает тормозить.

— Или что-нибудь в этом роде. Такой эффект могут вызывать атомы и субатомные частицы. Твой сканер зарегистрировал очень небольшое количество частиц — слишком малое, чтобы можно было думать о небесном теле или космическом корабле.

— Но все же сверхпороговое количество! — добавил Маккой.

— Да. — Доктор встряхнул головой.

— А как насчет альфа-частиц?

— Здесь то же самое, — ответил Спок. — Я затрудняюсь каким-то образом объяснить их происхождение. Естественно, возникающие столкновения и альфа-распад — достаточно редкие явления, и необходима очень чувствительная аппаратура, чтобы уловить их. Но на этой планете они, по-видимому, не редкость. Или, во всяком случае, их было немало в то время, когда работал сканер. На моих собственных сканограммах, сделанных несколько часов назад с помощью более чувствительного оборудования, таких распадающихся частиц уже не было.

— Тогда причина их появления каким-то образом связана с самими эт, — сказал Маккой. Спок кивнул.

— Я думаю, что это обоснованное предположение. Но как все объяснить — не имею понятия. Жаль, что твой сканер потом не обнаружил ничего стоящего. Похоже, кто-то или что-то сознательно мешало его работе, причем, весьма умело.

— Ты думаешь, что эт делал это преднамеренно?

Спок нахмурился.

— У нас нет прямых доказательств, — сказал он. — Но, с другой стороны, если данный экземпляр эт действительно не хотел, чтобы нам стало известно что-либо о его внутреннем строении и функциях, трудно придумать лучший способ добиться своего. Во всяком случае, эту версию следует расценить как одну из основных. Маккой вздохнул.

— Хорошо. Я бы хотел немного отдохнуть. Встречаемся через час. Пусть все принесут с собой отчеты о работе своих подразделений.

Он отправился вниз, в свою каюту. Звук закрывающихся за ним дверей наполнил его душу чувством облегчения, хотя, несомненно, оно было обманчивым. Через час ому, Маккою, придется выйти отсюда, сесть в качестве председательствующего в зале для собраний и сделать вид, что он владеет ситуацией.

Доктор опустился в свое любимое кресло, прекрасно вписывающееся в интерьер каюты, Безусловно, оно было здесь самым дорогим предметом, — антиквариат, ради которого пришлось отказаться от многих других личных вещей, чтобы освободить для него место Кресло-качалка было оригинальным экспонатом выпуска, примерно, 1980 года. Конечно, возраста не очень почтенного, ибо все старые образцы уже давно стали достоянием музеев. Но все-таки, кресло довольно неплохое; в нем хорошо размышлять, к тому же качание успокаивало.

«А мне так необходимо успокоиться», — подумал он.

Движение кресла доставляло Маккою удовольствие. Но в мозгу проносились события сегодняшнего дня, являвшиеся уколами его самолюбию. И в то же время, другая часть мозга оставалась относительно спокойной. Если качаться в кресле подольше, то тело, успокоившись, умиротворившись, в конце концов, положительно повлияет и на мозг. «А что будет со мною через год?» — подумал доктор. И решил проверить свое физическое состояние: руки потные, пульс учащен, наблюдается легкое мышечное дрожание — тремор, общее недомогание. Еще боли в желудке. «Врач, исцели себя сам», — вспомнил он слова Кирка. «А когда я в последний раз принимал пищу? Может быть, утром? — Не помню. Нет, на меня не похоже, чтобы я пропускал завтраки, обеды и ужины. Наверное, у меня сейчас совсем низкий процент сахара в крови и поэтому плохо работает голова».

Он нажал кнопку связи и сказал:

— Интендантскую службу. Дэвид слушает.

— Это Маккой. Сможет ли кто-нибудь принести мне сандвич и кофе? Я у себя в каюте. — Сказал и откинулся в кресле. Вздохнул. Огляделся.

Комната вдруг показалась ему меньше, чем обычно. Интересно, так ли чувствовал себя Кирк во время передышек в кризисные моменты?

Неужели и у него было такое ощущение, будто все неприятности, существующие в мире, давят снаружи на входную дверь, которую только стоит открыть, как они сразу же настигнут тебя и захлестнут! Теперь понятно, почему периодически приходилось выписывать Кирку снотворное. Очень трудно уснуть, пока все не устроится.

«Да, все устроится. Выход будет найден. Все придет в норму, — сказала ему клинически активная часть мозга. — Мозг, который не отдыхает, в конце концов отказывает или работает неэффективно. А это вряд ли поможет вернуть ему Кирка. Но чтобы заснуть, надо принять чертову пилюлю! Или попросить Лию ударить тебя по голове молотком или еще чем-нибудь тяжелым. Нельзя потакать себе и бодрствовать, если это делает тебя разбитым…»

Доктор вздохнул. Когда он прежде давал Кирку советы, то всегда был твердо уверен в своей правоте. А командир ни разу его не одернул: сидел в своем центральном кресле, шутил, иногда принимал его советы, иногда игнорировал их… Частенько Маккой был убежден, что все сразу пойдет на лад, если Кирк будет следовать всем его советам. Однако, так или иначе, он прислушивался к ним, и доктор, пожимая плечами, возвращался к своим делам в лазарете и там тоже работал неплохо.

Но здесь проблем оказалось на порядок больше, чем там, в лазарете, и он, Маккой, стал вдруг в ответе за все. И уже не имело никакого значения, кто и что ему советовал, — все равно ответственность за правильный выбор теперь ложилась только на него И если появится хорошая идея, которую он попытается воплотить в жизнь, и окажется, что идея не работает, то за это тоже будет ответственен только он, Интересно, каким образом Кирку удалось принимать советы, сохраняя при этом чувство юмора. И были ли его советы хоть иногда полезны капитану?

"Ну что ж, — подумал Маккой, — по крайней мере, хоть все службы корабля работают без сбоев. Но нужно опять все проверить. А я в первый раз за много часов позволил себе отдохнуть. Способность заглянуть внутрь проблемы и самого себя — это в целом неплохо для врача, в особенности, если он хотя бы от части врач-психиатор или психолог. А Маккой с полным правом мог отнести себя к этой категории, ибо под его опекой находилось психологическое состояние всей многочисленной команды корабля. Однако чрезмерное погружение внутрь себя не бывает полезным, а доктор Маккой имел такую склонность.

Кто-то позвонил в его дверь. Он поднялся, открыл, но обнаружил только поднос на автоматической тележке. Доктор улыбнулся: очевидно, Мэг заставила Скотти запрограммировать его транспортные тележки еще и для таких забавных целей.

Маккой взял поднос, и тележка внезапно понеслась по коридору, исчезнув за углом. «Тоже неплохо, — пробормотал он, внося поднос в каюту. — Мне следует завтракать поплотнее, если я еще собираюсь побыть в этой должности. Чай и тосты — этого очень мало».

Зазвенело его личное устройство связи.

— Маккой, — ответил он, допив последний глоток кофе.

— Доктор, — раздался голос Спока. — До начала конференции осталось пять минут.

— Что? Не может быть! Я только что вошел в свою каюту, — пробормотал он. — Да, черт побери, время просто летит, когда ты получаешь от жизни удовольствия. Я спускаюсь, Спок.

— Принято. Маккой переоделся в чистую униформу, но принять душ не успел, И вышел.

— Ну что ж, — произнес он, оглядев озабоченные лица за столом в зале совещаний. — Давайте по очереди, от самых хороших новостей до самых плохих. Слово инженерной службе.