Джон Толкин - Две крепости Страница 22

– Возьмите мой, повелитель, - раздался вдруг ясный и твердый голос.

На лестнице стоял Йомер. Он был без шлема и кольчуги, а в руке сжимал обнаженный меч и, преклонив колено, протягивал его рукоятью вперёд повелителю. Позади стоял Хама.

– Что это значит? - сурово произнёс Теоден, поворачиваясь к Йомеру. Немощного старца больше не было. Воины не верили глазам и не могли отвести их от гордого, властного вождя.

– Простите меня, повелитель, если я поступил неправильно, - потупился Хама, - но Йомер - военачальник, и я сам вернул ему меч, думая, что он свободен.

– А я кладу его к вашим ногам, повелитель, - добавил Йомер.

Теоден стоял неподвижно, глядя на него сверху вниз. Потом, по знаку Гэндальфа, медленно протянул руку и, когда его пальцы сомкнулись на рукояти, всем показалось, что прежняя сила вернулась к нему. Он взмахнул сверкнувшим клинком и издал боевой клич Рохана. Воины на лестнице дружно ответили ему.

– Слава Теодену! - вскричал Йомер. - Как радостно видеть, что вы возвращаетесь! Никто не скажет теперь, что Гэндальф приносит только дурные вести.

– Возьми свой меч, Йомер, - произнес старый правитель, - а ты, Хама, принеси мне мой: он должен быть где-то у Гримы. Пусть Грима тоже придет сюда! Ну, Гэндальф, ты обещал добрый совет. Что теперь делать?

– Все, что нужно, уже сделано, - ответил Гэндальф. - Справедливость восстановлена. Но отбросить страх и выйти из тени - это лишь начало.

Он посоветовал Теодену собрать всех, способных носить оружие, и выступить против Сарумана, пока не поздно. Женщины, дети и старики должны укрыться в неприступных горных убежищах, но не брать с собой никакого имущества. Речь идет о спасении жизни.

Теоден предложил гостям отдохнуть, но Арагорн, поблагодарив, отказался. Он попросил Теодена позволить им присоединиться к войскам, потому что обещал Йомеру сражаться рядом с ним.

– Тогда мы обязательно победим! - воскликнул Йомер.

– Да, надежда есть, - сдержал его Гэндальф, - но Изенгард могуч, а есть еще и другие опасности. Не медли, Теоден. Как только мы выступим, уводи народ в горы.

– Нет уж, - возразил тот, - ты исцелил меня. Теперь я сам поведу войска в бой! - и воины вокруг ответили ему громкими ликующими криками.

– Но народ нельзя оставлять без управления, - забеспокоился Гэндальф. - Нужен человек, которому все доверяли бы и соглашались повиноваться.

– Я приму решение до того, как мы выступим, - пообещал король.

Двое воинов ввели Гриму Червослова. Он был очень бледен и щурился от солнечного света. С ним пришел Хама. Преклонив колено, он подал Теодену меч в окованных золотом и отделанных яхонтами ножнах.

– Меч был в сундуке у Червослова, - сказал воин, - он не хотел отдавать нам ключи. Там нашлось много других вещей, которые считались потерянными.

– Лжешь! - прохрипел Грима. - Твой господин сам отдал мне меч на хранение.

– Теперь он требует его обратно, - властно произнес Теоден. - Или тебе это не по нраву?

– Конечно нет, повелитель, - отвечал тот, - я ведь забочусь о вас и вашем благе по мере сил. Не утомляйтесь, прошу вас, и берегите себя. Пусть кто-нибудь еще займется этими докучливыми гостями. Стол накрыт. Прикажете подавать кушанье?

– Да, подавай, - ответил король. - Я приглашаю гостей отобедать со мной. Сегодня мы выступаем. Пошли герольдов - пусть все способные сражаться: люди и кони соберутся у ворот к двум часам пополудни, чтобы выступить сегодня же.

– Ох! - вскричал Грима. - Вот чего я боялся! Этот старец околдовал вас! И вы никого не оставляете охранять Золотые Палаты и их сокровища? Никого, чтобы охранять вас?

– Если это колдовство, - возразил Теоден, - то оно мне больше по нраву, чем твои нашептывания. Еще немного, и я бы встал на четвереньки, как животное. Нет, я не оставлю здесь никого, даже рачительного Гриму. Он тоже идет с войском. Ступай! У тебя есть еще время почистить свой меч от ржавчины.

Грима упал перед ним на колени.

– Сжальтесь, повелитель! - простонал он. - Не отсылайте от себя верного Гриму! Пожалейте того, кто так долго служил вам.

– Могу и пожалеть, - ответил Теоден, - ты останешься со мной. Я сам поведу войско, а ты будешь сопровождать меня и тем докажешь свою верность.

Червослов встал, озираясь, как затравленный зверь.

– Так я и знал, - сказал он. - Если бы они любили вас, то пожалели бы вашу старость. Выслушайте хотя бы мой совет: оставьте в Эдорасе того, кто знает и чтит вашу волю. Назначьте наместником того, кому вы доверяете. Верный Грима сохранит все в целости до вашего возвращения.

Йомер рассмеялся.

– На меньшее ты не согласен, доблестный Грима? Например, нести в горы мешок с провизией, если кто-нибудь доверит его тебе?

– Нет, Йомер, ты еще не понимаешь, что задумал наш благородный Грима, - вмешался Гэндальф, обратив на Червослова пронизывающий взгляд. - Он хитер и дерзок. Даже сейчас он играет с огнём и надеется выиграть. На колени, змей! - прогремел он вдруг. - Признавайся, давно ли Саруман купил тебя и за сколько? И не обещал ли он тебе, что, когда все воины погибнут, сокровища Эдораса достанутся тебе, включая женщину, которой ты домогаешься? Ты ведь давно ее преследуешь!

Йомер схватился за меч.

– Я знал это и раньше! - воскликнул он. - Поэтому и хотел тогда убить негодяя на глазах у правителя… - Он шагнул вперед, но Гэндальф удержал его.

– Подожди, Йовин больше ничто не угрожает. Ты, Червослов, хорошо служил своему настоящему господину и заслужил награду. Но Саруман любит забывать о своих договорах. Советую тебе поскорее вернуться к нему и напомнить условия, а то он забудет и о твоей верной службе.

– Ты лжёшь! - став совершенно серым, прошипел Грима.

– Слишком легко и часто ты бросаешься этим обвинением, - спокойно ответил Гэндальф. Я никогда не лгу. Ты пригрел змею, Теоден. Брать его с собой - небезопасно, оставлять здесь - тем более. По справедливости его следовало бы убить. Но когда-то он был человеком и, как мог, служил тебе. Дай ему коня, пусть едет, куда хочет, а ты посмотришь, что он выберет.

– Слышишь, Червослов? - сказал Теоден. - выбор за тобой. Либо докажи в бою свою преданность мне, либо убирайся на все четыре стороны, но тогда уж не рассчитывай больше на моё снисхождение.

Грима с трудом встал на ноги. Во всем его облике была такая злоба, что стоявшие рядом с ним воины невольно отпрянули. Оскалив зубы, он зашипел, как змея, плюнул на ступени и, метнувшись в сторону, сбежал по ступенькам. Теоден приказал проследить, чтобы ему не чинили препятствий и дали коня.

– Если какой-нибудь конь согласится нести его, - добавил Йомер.

– Я приглашаю вас к столу, - обратился Теоден к гостям. - Вам надо передохнуть и поесть, пока позволяет время.

Они вернулись в королевские палаты. Внизу, в городе, уже кричали герольды и трубили трубы. Король решил выступить, как только будет готова дружина и подойдёт ополчение из окрестностей.

За столом Теоден беседовал с Гэндальфом, остальные ели, почтительно прислушиваясь.

– Кому ведомо, как далеко простирается измена Сарумана? - говорил маг. - Были времена, когда он по праву считался истинным другом Рохана. Но даже когда они прошли, вы все еще были нужны ему. Но и после, когда он думал уже только о погибели Рохана, ты продолжал видеть дружелюбную маску. В те годы Гриме жилось легко, и все твои планы немедленно становились известны в Изенгарде. Земли ваши были открыты, и чужеземцы свободно бродили по ним. А нашептывания Гримы постепенно отравляли твои думы, выстуживали сердце, и в конце концов он настолько завладел твоей волей, что твоим приближенным, с болью смотревшим на все это, до тебя было уже не докричаться.

Когда я вернулся и предупредил тебя, маски были сорваны. Началась отчаянная игра. Теперь Грима пытался не дать тебе собрать силы. Он искусен - умеет играть на людской осторожности, на страхах. Помнишь, как он убедил всех не отправлять отряды на север, раз основная опасность исходит с запада? Ведь это он вынудил тебя запретить Йомеру преследовать изенгардских орков. Если бы Йомер послушался, сейчас орки уже доставили бы в Изенгард драгоценную добычу. Правда, не совсем ту, которую жаждал заполучить Саруман, но все же двое из моего отряда, знающие о тайной нашей надежде - о ней я даже тебе пока не могу сказать открыто, - это немало. Подумай, что мог бы выпытать у них Саруман!

– Я многим обязан Йомеру, - сказал король. - Я забыл, что верному сердцу далеко не всегда сопутствует учтивая речь.

– Лучше сказать, - усмехнулся Гэндальф, - что кривому глазу и правда кажется кривдой.

– Да, ты прав, - согласился Теоден. - И тебе я обязан больше других. Ты снова приходишь вовремя. Выбери же дар, какой пожелаешь, а мне теперь дорог только мой меч!

– Вовремя или нет - это мы еще увидим, - отвечал Гэндальф, - а от дара я не откажусь. Сейчас нужнее всего быстрота и верность. Подари мне Сполоха! Мы друзья с ним. Серебристым лучом в любой ночи он пойдет со мной сквозь все опасности, но я не могу рисковать тем, что мне не принадлежит.