Джек Лоуренс Чалкер - Четыре властелина бриллианта. Тетралогия (ЛП) Страница 32

Один раз мы столкнулись с самым настоящим кордоном. Видимо, магистр Артур решил взяться за меня всерьез. К счастью, отец Бронц хорошо зная охранников, и нас пропустили без особых хлопот. Я не склонен был недооценивать Артура: если ему сообщат, что экипаж священника пропустили без обязательного досмотра, он бросит в погоню за нами всех оставшихся людей.

Однако все обошлось. Видно, судьба благоволила к нам. Большую часть времени дорога оставалась совершенно пустой, и мы с Бронцом могли свободно беседовать. У меня появилась прекрасная возможность выяснить многое из того, что меня интересовало.

— Похоже, тебе не очень-то нравится система, сложившаяся на Лилит, заметил он однажды. Я усмехнулся:

— Система всеобщего принуждения. Крошечный правящий класс из самых отпетых уголовников Конфедерации, обладающий к тому же неограниченным могуществом. Никогда не видел ничего более омерзительного.

— Ну и что ты собираешься с этим делать? — весело спросил он. — Какой общественный строй предложил бы властитель Тремон?

— Микроорганизмы Вардена усложняют дело, — уклончиво ответил я. Власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно… — Отец Бронц как-то странно посмотрел на меня. — Большинство людей, — неловко поправился я. — Те, кто обладает силой, как правило, и без того достаточно испорчены; их преемники должны обладать еще большей силой — и, естественно, пороками с ней сопряженными. А сюда и так отправляют королей преступного мира.

Отец Бронц улыбнулся.

— Итак, истинный рай заражен пороком, — заключил он, — и ныне здесь правят порождения тьмы и исчадия ада, я правильно понял? То есть достаточно уничтожить гадину, и иступит новый золотой век?

— Не надо так упрощать. Вы же прекрасно понимаете, о чем я. Более прогрессивные властители способны создать лучшие условия для самых бесправных, избежав при этом как самого террора, так и его непременного следствия — разложения высших слоев общества.

— Да ну? — Он задумался. — Интересно, очень интересно. Лилит — планета непростая, и мне кажется, ты рассматриваешь ее слишком однобоко. Микроорганизмы Вардена не только и не столько источник силы и могущества. Это еще и основополагающий элемент биосферы, который оказывает определенное влияние абсолютно на все. Эти симбиоты — специфический продукт эволюции, не встречающийся больше нигде, лишь по странной случайности человек оказался здесь и научился использовать новые возможности.

— Вы о чем?

— Этот огромный организм можно рассматривать как развивающийся всепланетный регулятор. Как и почему он возник — вопрос не ко мне, но я думаю, что эта планета в далеком прошлом претерпела ужасную катастрофу. На Лилит нет ни рептилий, ни млекопитающих, ни кристаллических структур, а именно этими формами изобилуют остальные планеты Вардена. Здесь выжили только насекомые, которые обладают большей приспособляемостью и — как ни странно — гораздо меньшей изменчивостью. Но я считаю, что даже растения и насекомые подверглись очень мощным изменениям во время катаклизма, и для поддержания стабильности биосферы потребовался особый механизм. Вот в чем причина появления бактерий Вардена.

А… Вы говорите о планете, как о живом существе, — заметил я.

Отец Бронц кивнул:

— Да, я думаю, что так оно и есть. Сам посуди: когда столетия назад человек вышел в космос, он ожидал встретить множество инопланетных цивилизаций. А что получилось? Миллионы безжизненных каменных глыб, газовых гигантов, осколков льда — и редко, крайне редко нечто такое, что после определенных усилий можно колонизировать. На планетах, пригодных для обитания, обязательно существовали местные формы жизни, по крайней мере простейшие. И все они, невзирая на биологические различия, образ мышления и негуманоидное поведение, все они были постижимы. Человечество никогда не сталкивалось с инопланетянами, которых невозможно понять в принципе, которые противоречили бы всем известным законам биологии и социологии. Никогда — до открытия Лилит и соседних планет.

Я осмотрелся. Яростно шумели деревья, в неправдоподобно синем небе ярко светило местное солнце.

— Не понимаю, куда вы клоните, — честно признался я. — Я не встречал планеты более похожей на Землю.

Он кивнул:

— Сходство чисто внешнее. Все здешние насекомые уникальны, но это действительно насекомые, их не спутаешь с другими живыми существами. Здешние деревья — самые настоящие деревья, и в них идут процессы фотосинтеза, благодаря которым здешним воздухом можно дышать. Но посуди сам существование Ромба Вардена невозможно объяснить с помощью теории вероятности и математической статистики. Четыре очень похожие друг на друга планеты находятся на орбитах, позволяющих развиться жизни.

— Я уже слышал гипотезу, что планеты Вардена имеют искусственное происхождение. Но пока это не доказано.

— Это правда. — Отец Бронц вздохнул. — Но вспомни, я ведь только что говорил о достижимости внеземного разума. Я чувствую, что в огромной Вселенной слишком многое необъяснимо из-за нашего догматизма. То, с чем мы столкнулись здесь, действительно непостижимо. Это чужое. Мы просто не способны принять возможность самого существования чуждого нам разума. Но он ведь существует! Я убежден, что в споре между теорией и Вселенной всегда права Вселенная.

— Божественное провидение, да? — сказал я просто, чтобы что-то сказать.

Как ни странно, он не обиделся и даже улыбнулся:

— С тех пор, как я уверовал в то, что Господь, сотворивший Вселенную, присутствует везде и во всем, — с тех пор я убежден в этом. Да-да, Господь абсолютно логичен. И этот мир пребывает в гармонии со всей Вселенной — даже если он противоречит нашим представлениям. Впрочем, это к делу не относится. Я просто хотел объяснить, почему твои мечты о превращении Лилит в рай навсегда останутся лишь мечтами.

Я усмехнулся:

— Все равно я не отступлю, святой отец. Что же еще остается?

Он махнул рукой:

— Кто знает? Можно обсуждать это с пользой, а можно — впустую. Не знаю почему, но мне кажется, что тебе предопределено стать властителем. Возможно, ты погибнешь, так и не достигнув цели, но если все-таки достигнешь, хотел бы я знать, что тогда?

— Властитель Тремон! — Я засмеялся. — Да в Конфедерации все поумирают от хохота!

— Ты такой же Тремон, как я — Марек Криган, — резко сказал он. Довольно врать, тебе все равно никто не поверит. И я в первую очередь.

Я похолодел:

— Это вы о чем?

— Знаешь, почему за тобой охотятся? Не знаешь. Так вот, за тобой охотятся потому, что агентура Кригана в Конфедерации сообщила, что ты агент спецслужб, направленный сюда специально, чтобы убить Кригана, И мы оба знаем, что это правда. Ты слишком благороден и воспитан для настоящего Тремона, у которого была одна радость — делать отбивные из тех, кто попадет под руку. Я сразу все понял, еще во время нашего первого разговора. Не тянешь ты на пирата — слишком уж манеры хорошие. Кто же ты на самом деле?

Да, пожалуй, притворяться бессмысленно. Все равно и Криган, и Артур знали правду.

— Какая разница, кто я? Все равно я уже совсем другой человек, отныне и во веки веков я — Кол Тремон; с тех пор как я оказался в его шкуре, мы с ним успели сродниться. Это трудно представить.

Он кивнул:

— Ну что же. Кол так Кол. Но ты правда агент?

— Профессиональный, — честно признался я. — Но не такой, как вы думаете. Ведь работа на Лилит имеет свою специфику. Я должен буду остаться здесь до конца дней. Зачем мне убивать Кригана? Разве только, чтобы самому сделаться властителем? Нет, у меня другая цель.

— Знаешь, мне даже трудно представить, что в Конфедерации уже освоили процесс транспортировки личности.

— Неужели вы знали об этих исследованиях? — поразился я.

— А как же? Разве я не говорил тебе, что был очень влиятельным лицом? Ведь в подобных экспериментах принимали участие и католики, которых интересовали определенные теологические проблемы, например, — бессмертие души. Откровенно говоря, не только я, но и вся Церковь наша Святая относилась к этому весьма скептически. Помнишь мои слова о теории и Вселенной?

Если честно, его слова меня несколько насторожили. Уж кто-кто, а я слишком хорошо знал, насколько засекречены все эти исследования. Но как бы то ни было, отец Бронц — мой единственный союзник. Выходит, я вынужден ему поверить.

— Итак, ты утверждаешь, что не намерен убивать Кригана, — продолжил отец Бронц. — Что тогда? Какие интересы Конфедерации оказались затронуты, если она решила пожертвовать лучшим агентом? И почему ты добровольно пошел на это?

Что поделаешь? Пришлось рассказать ему о пришельцах, об утечке информации из Генштаба, — все, как на духу.

Когда я закончил, отец Бронц тяжело вздохнул:

— М-д-да, значит… враждебные пришельцы? Которые используют Четырех Властителей в своих целях… Да, поразительно умные твари, сразу поняли, что к чему.