Оливер Джонсон - Нашествие теней Страница 42

Маллиана осталась недовольна: ведь она пришла сюда полюбоваться унижением Талассы, а возможно, и смертельным укусом. Вместо этого слуга вынес ей увесистый кошелек с золотом. На ее вопрос, доволен ли Фаран, слуга велел ей идти прочь, сказав, что встреча будет повторена в будущем месяце.

Маллиана почувствовала себя замаранной, словно это она висела на цепях, а не Таласса, которая, когда Маллиана набросила на нее плащ, впала в близкое к столбняку состояние. Словно это ей, верховной жрице, нанесли оскорбление. Храмы Сутис и Исса определенно сродни: оба придают первостепенное значение плоти, только Сутис печется о ее ублажении, а Исс — о ее сохранении. Однако всякая плоть слаба, и Маллиана поняла с годами, что свободен лишь тот, кто способен выйти за стены телесной тюрьмы. За эту-то свободу Маллиана и ненавидела Талассу пуще всего.

Теперь, в ночь своей горчайшей утраты, Маллиана снова думала о князе Фаране: неужто он решился после нескольких лет воздержания наконец вонзить зубы в чистые голубые вены Талассы, впрыснув яд ей в кровь? Или он будет держать ее при себе, словно жаждущий, глядящий на чашу с рубиновым вином, не касаясь ее, ибо предвкушение слаще насыщения? Маллиана подозревала, что потому-то он так и очарован Талассой: после двухсот засушливых лет только эта неутоленная страсть и поддерживает в нем жизнь. Он каждый раз колеблется на краю, мо никогда не дает себе воли.

Маллиана тяжко вздохнула, угнетенная тщетой своего существования. Таласса, как условлено, прослужит в храме еще несколько часов — но разве можно придумать для нее что-то ужаснее князя Фарана? Что может сравниться с вызовом в храм Червя, откуда возврата уже не будет? Есть этот незнакомец под капюшоном, который каждый раз пытается купить себе любовь Талассы. Что скрывает плащ, в который он кутается? Он уже предлагал в десять раз больше, чем потребовала бы Маллиана за любую из женщин, но из духа противоречия она ни разу не уважила его просьбы. Может, дать ему согласие сейчас, пока еще не поздно, и тем насолить Фарану?

Размышляя над этим, Маллиана смотрела сквозь стрельчатые окна на огражденный стеной сад позади храма. Там, как и спереди, разноцветные фонарики мерцали среди мокрых деревьев. Молния, сверкнувшая вдалеке, осветила ветви, похожие на скрюченные руки безумца. И Маллиана увидела двух человек, лезущих через увитую плющом стену. У нее на глазах они спрыгнули наземь и прошли к кухонной двери. В Маллиане пробудилось любопытство. В храме имелась стража для управы с нежеланными или уклоняющимися от уплаты гостями, по этих двоих, пожалуй, не следовало просто так выкидывать на улицу. Тут нужно было разобраться самой. Маллиана нажала на стенную панель позади себя, и та тихо открылась, повернувшись на петлях. Внутри стояла затхлая, кромешная тьма. Маллиана вошла и приоткрыла за собой дверь. Задевая лицом тенета, она шла по потайному коридору, придерживаясь за топкую внутреннюю стенку из оштукатуренной дранки. Вскоре она пришла к месту, где имелся секретный глазок, приоткрыла его деревянную створку и выглянула.

Перед ней открылась большая, с каменным полом, кухня, тускло освещенная одиноким фонарем и красными углями из печки у дальней стены. На низких дубовых стропилах висела посуда. Сюда-то и должны были войти два пришельца.

Маллиана не обманулась в своих ожиданиях. Оба были тут: один остролицый, другой в наводящей ужас маске. Они отряхивали плащи, промоченные о плющ на стене. Тот, что в маске, прислонил в углу свой причудливый посох. Тут же болталась проклятая старая нянька Талассы, Аланда — она, должно быть, их и впустила. Аланда старалась не приближаться к человеку в маске — похоже, он ее пугал. Потом она задала остролицему какой-то вопрос, и Маллиана приложила ухо к дыре, чтобы лучше слышать.

— Зря ты пришел так рано — это опасно, — говорила старуха.

— Больше некуда было, — ответил мужчина — наверное, тот, без маски. — Наш друг попал в беду, а я знал, что ты в этот час будешь одна.

— Счастье, что вы и вправду застали меня одну — у госпожи нынче был разговор с верховной жрицей.

— Что за разговор?

— Случилось худшее — ее вызывают в храм Исса.

— Когда?

— Нынче же в полночь. Но на сей раз Фаран намерен оставить ее у себя.

— Подумать только, что завтра она была бы уже вне опасности!

— Делать нечего: до полуночи она прослужит, как обычно, а потом за ней придут. — Голос Аланды дрожал от волнения.

— Ну нет! Просто нам придется осуществить задуманное чуть раньше срока. — Маллиана улыбнулась в темноте: дело поворачивалось так, как она и мечтать не могла.

— Кто это с тобой? — спросила Аланда про человека в маске.

— Достаточно будет сказать, что наши враги его ищут. Я собирался вывести его из города вместе с тобой и Талассой.

«Значит, заговор существует давно, — подумала Маллиана, — а я не сумела его раскрыть». Она прямо-таки корчилась от удовольствия, предвкушая, как поступит сейчас. Теперь в храм Исса отправится не только Таласса, но и Аланда с этими двумя. Остролицый продолжил:

— И мы уведем ее, только придется выждать почти до самый полуночи. Раньше Зараман и остальные не будут готовы. Притворимся до той поры, будто мы гости. Нет ли у тебя другой маски? Нельзя же ему войти в зал в своей.

— Маски найдутся, но что ты замышляешь?

— Мы присоединимся к другим гостям. Когда придет время, наш жрец выберет Талассу: пусть лучше будет с другом, чем с чужим. Незадолго до полуночи я приду к ней в комнату, и мы вместе уйдем. Но сейчас маска: лучше всего подошла бы та, что носят служители Червя.

— Есть и такие: пьяные жрецы то и дело забывают их тут. Сейчас принесу. — И старуха заторопилась прочь, оставив мужчин одних.

— По-твоему, этот план хорош? — Маллиана впервые услышала голос жреца в маске — в нем чувствовалась большая усталость.

— Другого у нас нет.

Жрец неохотно кивнул головой.

— А как я узнаю, кто из них Таласса?

— Узнать ее нетрудно — мужчин так и тянет к ней: золотоволосая, высокая, бледная... — Говоривший умолк, будто и сам был неравнодушен к той, кого описывал. — Ты не ошибешься, жрец: она тут самая красивая.

— Не будут ли другие гости добиваться ее?

— Нет: она обещана князю Фарану. Сторонники Исса будут держаться от нее подальше. Быть может, верховная жрица откажет и тебе — тогда выбери кого-нибудь еще и веди себя так, будто хорошо знаком с обрядами богини.

— А вдруг у меня не получится?

— Придется постараться. И еще одно...

— Да?

— Если пойдешь с Талассой, не забывай, кто она.

— Думаешь, я способен поддаться соблазну? — с явной насмешкой спросил жрец.

— Нет, но она так красива...

— Мир плоти чужд мне.

— Многие говорили так и все же пали. Вот тебе деньги, чтобы уплатить за жрицу. — Маллиана услышала звон монет и снова приникла к дыре глазом. В кухню как раз вошла Аланда, неся серую маску в виде черепа, неотъемлемую принадлежность жрецов Исса.

— Вот эта должна подойти, — сказала она, подав маску неизвестному.

— Хорошо, — сказал первый. — Ступай к себе и уложи свои вещи и вещи своей госпожи — к полуночи все должно быть готово.

— Мы уже сделали это. Я буду у нее в комнате. Дорогу в зал ты знаешь. Если кто-то увидит вас, скажите просто, что заблудились. — С этими словами Аланда ушла. Первый сказал жрецу:

— Надевай это, а свою маску брось в огонь — вот сюда, в печь. Теперь она тебе больше не понадобится.

Хотя лица второго не было видно, Маллиана почувствовала, что он не согласен.

— Нет, сжечь я ее не могу, но могу спрятать под плащом.

— Как хочешь. Но если Чернь схватит тебя, она обеспечит тебе колодки.

— Придется рискнуть. Отвернись: я не слишком... хорош собой. — Первый, пожав плечами, отвернулся. Жрец, глубоко вздохнув, отстегнул свою маску, и Маллиана едва сдержала крик ужаса, увидев его изуродованное лицо. Обличье демона из Хеля — такого она могла пожелать разве что злейшему врагу. Вот он-то и должен стать последним клиентом Талассы в храме: он послужит девчонке достойной наградой за все ее ужимки и гордый вид. Притом устроить это будет до смешного просто: заговорщики сами играют ей на руку. Жрец уже надел на себя другую маску, спрятав свою, страшную, под плащом. Его спутник обернулся и, оставшись доволен увиденным, сказал:

— Теперь ступай за мной.

— А посох? — спросил жрец.

— Его пока придется оставить здесь. Спрячь его вот сюда. — Остролицый открыл чулан рядом с печью, где хранились метлы, тряпки и тому подобное. Жрец сунул туда посох, и оба ушли влево, из поля зрения Маллианы.

Маллиана немного поразмышляла. Эти двое, конечно, преступники, и Червь хорошо заплатит за сведения о них. Она уже слышала от кого-то из гостей, что Голон, чародей князя Фарана, рыщет по городу в поисках человека, убившего верховного жреца Огня. Этот человек носит демонскую маску. Жрец, который явился сюда, несомненно, и есть убийца. Маллиане по всем статьям полагалось бы немедленно отправить гонца в храм Исса. Но Таласса должна увидеть его лицо в свою последнюю ночь — это даже хуже, чем вечные поползновения Фарана. Нет, гонец подождет, пока Таласса не обслужит своего последнего клиента в храме Сутис. Маллиана тихо скользнула обратно в потайной коридор.