Ник Кайм - Саламандры: Омнибус Страница 44

Последние неразборчивые слова магоса обрекли их всех на погибель.

Приглушенный грохот привел Дак'ира обратно в чувство. Он потерял сознание всего на несколько секунд, потом организм закрыл раны, остановил кровь, срастил кости и выделил в мозг эндорфины, чтобы блокировать боль. Дак'ир не умер, и вслед за осознанием этого пришли и другие ощущения.

Наверху, под сводчатым потолком, тьму озарили вспышки, с мостков донеслись хлопки болтерных выстрелов. Им аккомпанировали звуки чего-то более тяжелого: частое «бум-чанк», «бум-чанк» пушки с ленточным боепитанием, лязг гусениц по железу и натужный скрип металлических подпорок.

Даже не успев приказать телу встать, Дак'ир уже был на ногах, снова готовый убивать. Цепной меч, не переставший работать, даже когда сержант упал, нашел новую плоть для своих зубов, когда Саламандр вступил в бой.

Успевая среди рукопашной схватки изредка бросать взгляды наверх, Дак'ир ловил блеск желто-черных доспехов, оскал нарисованного черепа, клыки хищника, намалеванные вдоль конической морды боевого шлема. Пока с обеих сторон хлестал шквал продольного огня, разрывая сервиторов на части, Дак'ира осенило еще одно прозрение. Их спасителями были Астартес.

Зажатые с двух сторон, ряды сервиторов наконец-то начали редеть и отступать. Но не из страха или хотя бы слабенького инстинкта самосохранения — они отступали потому, что их принуждал к этому некий нюанс в управляющей программе. Емек позже выдвинул версию о том, что потери, которые понесли сервиторы от совместных действий космодесантников, стали угрожать минимальной производительности корабля-кузницы и это условие, закрепленное в фундаментальных понятиях механикусов, отменило все прочие и стало причиной их капитуляции. Сервиторы просто опустили свои инструменты, развернулись и ушли. Некоторых убили при отступлении — последние капли жажды боя еще не выветрились из бурлящей крови Саламандр. Но большая часть сервиторов ушла невредимой, с трудом волочась обратно к дремотному ожиданию хозяйского зова снова приступить к работе. Но они никогда больше не дождутся этого приказа, ибо, Дак'ир теперь был в этом уверен, магос из восьмиугольного храма был последним магосом на «Архимедес Рексе».

Когда стихли болтеры таинственных Астартес, пропали и отсветы дульных вспышек и наверху вновь воцарилась непроницаемая тьма. Дак'ир собрался было воспользоваться спектральным зрением, чтобы проникнуть сквозь мрак и получше разглядеть незнакомцев, но решил подождать, когда с мостков раздался лязг тяжелых шагов. Подъемники, установленные парами с обоих концов каждого мостка, опустили незнакомых космодесантников на уровень контрольной площадки, где Саламандры впервые смогли ясно разглядеть неожиданных союзников. Дак'ир оказался прав: это действительно были космические десантники — десятеро, разбитые на два боевых звена, которые снова объединились, когда подъемники с тяжелым стуком коснулись палубы, плюс технодесантник, управлявший потрепанной в боях мобильной орудийной установкой. Боевая машина громыхала на ходу гусеницами из стальных пластин с подкладкой из вулканизированной резины. Ее зауженная конструкция идеально подходила для тесных коридоров корабля механикусов, из-за которых брат Аргос не смог принять столь необходимого, как оказалось, участия в операции. Стандартная шаблонная конструкция, или СШК, как ее еще называли, — две спаренные автопушки с модифицированным ленточным питанием — походила на модель, которая использовалась между Ересью и Эрой Отступничества. Схожая по сути с «Громобоем» Космодесанта, установка вдобавок несла совмещенные признаки мобильных орудийных систем «Тарантул» и «Рапира», которые Адептус Астартес не использовали уже многие тысячелетия. Образец, представший перед Саламандрами, был явно построен на архаичной схеме.

Сами космодесантники выглядели не менее архаично. Большинство было облачено в силовые доспехи Марк-VI «Корвус», окрашенные в желтый цвет, с черной кирасой и генератором и крупными заклепками на левом наплечнике. Нагрудники доспехов на месте имперского орла несли только восьмиугольную защелку в отличие от современных комплектов Марк-VII «Аквила». Каждый без исключения доспех был покрыт многочисленными щербинами и заплатами. Следы суровых сражений, похоже, носились ими как почетные отметины — с гордостью, точно так же, как Саламандры носили свои выжженные шрамы. Это была броня, сделанная на совесть, — но доказательством тому служила не превосходная ковка или исключительная надежность, а скорее то, что доспехи эти повидали сотни, может быть, тысячи побед и были пересобраны и перекованы так, чтобы еще повидать новые.

Болтеры тоже были необычными. Удлиненные приклады с более широким плечевым упором были устаревшей версией Марк-Vb «Годвин» Саламандр, если не учитывать ноктюрнских усовершенствований. С барабанным магазином и сарисой — зазубренным, похожим на штык клинком под стволом, болтеры Астартес в желтых доспехах очень походили на устаревшее оружие, место которому разве что в музее.

Но сами воины были тертыми ветеранами, все до единого. У них не было кузниц и технического мастерства Саламандр. Они редко получали новые припасы и снаряжение. Они знали только войну и вели ее столь неустанно и непрерывно, что снаряжение их было изношено почти до предела. Когда командир Астартес вышел вперед — почетные знаки указывали, что это сержант, — и протянул руку, на Дак'ира снизошло последнее прозрение: это и были те незваные гости на борту «Архимедес Рекса».

— Я сержант Лоркар, — заговорил Астартес в желтых доспехах скрипучим шепотом, — из Злобных Десантников.

Глава третья

I

Злоба

— Брат-сержант Дак'ир, третья рота Саламандр, — представился Дак'ир, оказавшийся перед сержантом Лоркаром. После секундного замешательства он сжал запястье космодесантника в воинском приветствии и благодарно кивнул.

— Саламандр? — переспросил Лоркар, словно только сейчас их разглядев. — Из Первого Основания? Это огромная честь для нас.

Злобный Десантник склонил голову, затем отступил назад, чтобы снять шлем. Его боевые братья просто стояли и смотрели.

«Что-то с ними не то», — подумалось Дак'иру. Злобные Десантники, казалось, нервничали. Все показное дружелюбие Лоркара, вся его почтительность выглядели наигранно, точно его тяготила неожиданная компания.

Отсоединив замки горжета, Лоркар снял шлем и сунул его под мышку. Шлем был такой же исцарапанный и побитый, как и остальные доспехи сержанта. Большая часть желтой краски облезла, обнажив керамит. Металл шлема покрывали черные косые полоски в сочетании с желтыми — знак, обычно предупреждающий об опасности, — которые, как предположил Дак'ир, указывали на ветеранский статус Лоркара. Суровое лицо десантника только подкрепило его догадку.

В надбровье сержанта Злобных Десантников блестели два платиновых штифта за выслугу лет. Кожа на лице была темной и грубой, словно грязь сражений и кровь врагов въедались в нее столетиями. Подбородок, щеки и скулы покрывала сетка шрамов — настоящая карта перенесенной боли и памятных войн. Волосы Лоркара были обрезаны коротко и небрежно, будто их состригли, особенно не заботясь об аккуратности и явно без помощи слуги. Но больше всего поражали его глаза: пустые и холодные, точно привычные к убийствам и не знающие сострадания и заботы. Дак'ир видывал куски кремня, которые выглядели теплее, чем глаза Лоркара. Не желая показаться невежливым, Дак'ир тоже снял шлем и прицепил его к магнитному замку на поясе. Дрожь изумления пробежала по лицу Лоркара, передавшись его товарищам, когда сержант впервые увидел лик Саламандра.

— Твои глаза и кожа… — начал он. На какой-то миг Дак'иру показалось, что рука Лоркара пытается нащупать болтер, висящий сбоку на ремне. Движение было явно неосознанным. Без сомнения, Злобные Десантники никогда прежде не встречали Астартес с меланохроматическим[6] дефектом.

— Такими нас сделал наш примарх, — невозмутимо пояснил Дак'ир, чувствуя неприятие своих братьев, и нахально встретил взгляд Лоркара своими горящими красными глазами.

— Конечно… — Плохо скрытое подозрение на лице Лоркара могло означать что угодно, но только не удовлетворенность объяснением.

Наступившее неприятное молчание нарушил голос Тсу'гана:

— Злобные Десантники, значит? Считаешь, что злоба приносит пользу в бою, брат?

Лоркар повернулся к сержанту Саламандр, который явно издевался над ним.

Тсу'ган решил, что ему не нравится, как их новообретенные «союзники» пялятся на Дак'ира. В их поведении сквозили отвращение и неприятие. Но он вмешался не ради игнейца — его презрение к Дак'иру гнездилось слишком глубоко, — он вмешался потому, что неуважение Злобного Десантника бесчестило всех сынов Вулкана, а этого Тсу'ган стерпеть не мог.