Оливер Джонсон - Нашествие теней Страница 47

Это было лицо из видения Джайала. Лицо сержанта Фуризеля, постаревшего на семь лет.

Джайал теперь понял, что лежит на полу левым боком вверх, с головой в тени. Руки, которые ему, согласно смутным воспоминаниям, связали в гостинице Вибила, были развязаны. Он разглядел утоптанный земляной пол, сваленную в углу старинную, обросшую паутиной мебель, высокое сводчатое окно, куда только что проник лунный свет: Эревон плыл, как фрегат, сквозь оставленные грозой тучи. Обойдя комнату, взгляд Джайала вернулся к пугающе знакомому лицу напротив. Молодой человек хотел заговорить, несмотря на запекшуюся во рту кровь, но не смог произнести ничего членораздельного. Старик знаком руки, заслонявшей свечу, призвал его к молчанию.

— Лежи тихо. Здесь ты в безопасности. На вот, попей. — Старик поднес к губам Джайала старую кожаную флягу. Джайалу казалось, что его рот забит песком со всей Страимской пустыни — сверхчеловеческим усилием он приподнялся на локте и приложил губы к горлышку. Старик запрокинул флягу, чтобы легче было пить.

Огонь. Огонь, ожегший легкие и кишки. Не холодная вода, которой он ожидал, а огненная вода, рака, крепкая водка из болотной ягоды. Недавнее прошлое немного прояснилось в памяти: гостиница Вибила, хмельной дурман, драка... Джайал поперхнулся и сплюнул, не в силах дохнуть, и Фуризель свободной рукой хватил его по спине, прочистив гортань.

— Ничего, ничего, — произнес при этом старик, — зато ты живой, хотя заслуги Вибила с друзьями в этом нет.

— Что со мной случилось? — обретя дыхание, проскрипел Джайал.

— Что случилось, говоришь? Смотрю, значит, я — бежишь ты под дождем через храмовую площадь. Что, думаю, за притча? Джайал Иллгилл собственной персоной — и вдруг направляется к Шпилю?

— И ты так сразу меня узнал? — спросил Джайал. Старик ответил снисходительной усмешкой: что, мол, возьмешь с человека, который треснулся головой?

— Ясное дело — и шел ты прямо к гостинице Вибила. Я почуял, что дело неладно, и пошел следом. Залез в сточный канал и жду. Твое счастье, что я так сделал. Несколько минут спустя тебя выкинули оттуда — и уже без того чудного меча, что висел у тебя на боку.

Зуб Дракона пропал — эта мысль не сразу уложилась в разламывающейся голове Джайала.

— Где это мы? — спросил он, попытавшись сесть.

— Через улицу от Шпиля — как обычно.

— Как обычно?

— Да, видать, рука у Вибила все такая же тяжелая — здорово он повредил тебе мозги. Куда ты всегда посылаешь, когда тебе нужен человек для грязной работы?

— Посылаю? За тобой? Да я семь лет как тебя не видел!

— Вот и видно, что с головой у тебя неладно, — хмыкнул старик. — Может, с Вибилом ты и не виделся какое-то время, а уж со мной-то... Только вчера ко мне приходил один из твоих.

Джайалу показалось, что он медленно сходит с ума.

— Вчера? Меня вчера и в Тралле-то не было.

— Будь по-твоему — Город Мертвых все-таки не совсем Тралл.

— В Городе Мертвых меня тоже не было!

— Ладно, — вздохнул Фуризель, — давай я хоть домой тебя отведу — Казарис выплатит мне награду, хотя его хозяин не помнит, ни кто он такой, ни где он был.

— Казарис? Кто это?

— Птица под стать тебе. Колдун твой.

Но тут Джайал ухватил старика за руку и крепко стиснул — силы ему было не занимать. Железные пальцы и решительно сжатый рот отбили у старика охоту ухмыляться.

— Все это очень забавно, — процедил сквозь зубы Джайал, — твои россказни о Казарисе и прочем. А теперь скажи мне, почему ты думаешь, что вчера видел меня, хотя я еще ехал тогда через Огненные Горы, а в этом городе не бывал семь лет.

Когда Джайал подался вперед, сжимая руку старика, его лицо впервые попало в круг света. На Фуризеля это произвело поразительное впечатление: он с приглушенным криком отпрянул назад, пытаясь вырваться, но Джайал держал крепко.

— Твой шрам — куда он девался? — простонал старик.

— Какой еще шрам?

— Да тот, что ты получил в битве при Тралле!

Недавнее видение снова ожило в памяти Джайала: сокрушительный удар булавой... и чернота. Все это словно приснилось ему семь лет, а не пару минут назад.

— Отпусти меня, господин! — ныл Фуризель, мешая думать. Джайал, несмотря на боль в голове, свирепо тряхнул старика за ворот истрепанной рубахи:

— Говори, что тебя так испугало? — От ужаса, с которым глядел на него старик, по спине прошел холод. В этом взгляде Джайал видел свое отражение, отражение дьявольского лица, леденящее кровь до мозга костей. Джайал отпустил ворот Фуризеля и потер, морщась от боли, покрытый запекшейся кровью висок, — в это самое место пришелся удар булавы. Но был ли он, тот удар? За семь лет Джайал ни разу не вспомнил о нем. А вот теперь, когда он лишился сознания, память вернулась к нему с болезненной яркостью. Тот удар должен был убить его. Почему же он, Джайал, здесь? Почему он не воет среди навеки проклятых в бездне и не блуждает в Долине Теней? Почему его череп не лежит среди других в пирамиде, а его кости не истолчены на дороге в пыль ногами и копытами?

Вот и Фуризель смотрит на него, как на призрак.

— Скажи мне, что тебя пугает! — взмолился Джайал, снова хватаясь за ворот старика, как утопающий за соломинку.

— Твой глаз!

— Что с ним не так?

— Глаз! — жалобно взвыл Фуризель.

— Который? У меня два глаза, как у всех. — Старик тупо качал головой. — Ну, говори! Язык у тебя, что ли, отсох?

— Правый глаз ты потерял в битве — а он опять вырос. И шрам пропал.

Недавнее видение вернулось к Джайалу во всей своей остроте — кровь отхлынула от головы, и он снова стал падать во мрак. Смертельный удар, копье, пронзившее бок, тьма, пустота впереди... Он — блуждающий по свету призрак, который теперь, как это у призраков заведено, вернулся в дорогие ему места. Неужто вся жизнь — только сон, населенный такими же призраками? И эта комната, и полная будто бы луна — неужто все это иллюзия, отраженная бесконечными зеркальными стенами Хеля, где все не то, каким кажется, даже муки, которым подвергаются грешники? Джайал поморгал, стараясь снова вызвать перед собой картину водоворота и летящих в бездну душ. Но свеча все так же горела, и Эревон светил в высокое окно, и Фуризель — не могло быть сомнений, что это он, — все так же ежился от страха.

Однако ведь пережил же Фуризель эту кровавую баню, и Вибил тоже? Разве рог отца не трубил атаку, когда Джайал упал? Их всех могли спасти — просто у него, Джайала, выпало из памяти нечто такое, что разъяснило бы все.

Старик обрел голос и произнес, словно в трансе:

— Ты демон — демон из бездны. Ну, скажи мне, что это не так, что это Казарис своим чародейством сумел убрать твою рану. Никто не обрадуется этому так, как старый Фуризель...

— Я не демон, — сказал Джайал, хорошенько тряхнув старика для пущей убедительности. — Разве ты не видишь, что я из такой же плоти и крови, как и ты?

Фуризель, не слушая его, ежился, стараясь стать как можно меньше.

— Твое лицо было в крови, да еще темнота... Я не заметил сразу, что шрама нет...

Джайал думал о своем. Если булава все-таки обрушилась на него, шрам непременно должен был остаться.

Он снова потрогал висок, но нащупал под волосами только рану, нанесенную Вибилом.

Нет, он не призрак — ведь призраки не чувствуют боли. А его рана жжет зверски, да еще рака подбавляет изнутри. Призраки — они не ощущают ни жары, ни холода, их не беспокоят ни седельные потертости, ни укусы насекомых. А он за семь лет достаточно настрадался от всего этого. Он живой человек: это ясно. В этом месте своих рассуждений Джайал заметил, что Фуризель высвободился и успел извлечь из-под плаща кривой кинжал зловещего вида. Клинок, мерцающий в пламени свечи, мстил Джайалу в грудь.

Джайал встал, пошатываясь, но пристально глядя в глаза Фуризелю.

— Ни шагу дальше, или я убью тебя, демон! — с дрожью в голосе сказал старик.

Это показалось Джайалу крайне нелепым: кто же угрожает смертью демону или призраку? Ведь они бессмертны. Откинув голову, он залился сухим, лающим смехом, сотрясшим все его тело. Тут и до истерики недалеко — так все перевернулось в этом мире. И подумать только — когда-то он приказал этому человеку обречь на смерть лучшего друга, и тот подчинился! А теперь он угрожает своему командиру. Чего только Джайал не лишился за эти семь лет: и священного гнева, который придавал ему сил, и власти, которой так широко пользовался, и женщины, которую любил, и дома — а теперь вот еще и Зуба Дракона, в поисках которого объехал полмира. И в довершение всех зол его бывший сержант принимает его за призрак из бездны! От смеха Джайала старому ветерану стало совсем не по себе, и кинжал затрясся в его руке. Джайал отнял у него оружие без труда, как игрушку у ребенка, и охота драться покинула старика столь же быстро, как овладела им. Фуризель понурил голову, глядя в пол.