Уильям Кинг - Истребитель скавенов Страница 53

Он порывисто дотянулся до пера и пергамента, и быстро написал сообщение.

— Отнеси это в нору, где обитают гном и человек Ягер. Удостоверься, что они это получили — и быстро! Доставь это лично!

— Л-л-лично, наиболее почитаемый из крысолюдей?

— Лично.

Танкуоль ясно дал понять своим тоном, что не потерпит никаких возражений.

— Ступай. Быстро! Быстро! Беги-торопись! Не трать время попусту!

— Незамедлительно, могущественнейший из хозяев!

Вилеброт Нуль смотрел слезящимися, полными ненависти глазами. Он прокашлялся, но звук его кашля был незаметен в коридорах на фоне сухого кашля другого скавена. Его терпеливость в конце концов была вознаграждена. Долгие часы залегания в ожидании возле логова Танкуоля наконец окупились. Каким-то образом Вилеброт Нуль догадался, что за провалом его тщательно разработанного плана стоит серый провидец. Так куда же отправился в такой час мелкий подхалим Ларк Стукач? Аббат знал, что есть лишь один способ это выяснить.

— Он это начал! — сказал Феликс, слишком хорошо осознавая, что это смахивает на нытьё.

Он оглядел комнату, которую они делили, и взгляд его остановился на свёртке с одеждой, доставленной из лавки. Он ещё не распаковал его.

— Это ты так говоришь, — жёстко произнесла Элисса. — Я думаю, что ты просто забияка. Тебе нравится избивать людей, таких как бедный Ганс.

— Бедный Ганс поставил мне на голень синяк размером с бифштекс! — злобно парировал Феликс.

— Так тебе и надо за то, что ударил его, — сказала Элисса.

Феликс от досады затряс головой. Он уже почти приготовился поскандалить, когда внезапно разбилось окно. Феликс бросился поверх Элиссы, прикрывая её от осколков разбитого стекла. К счастью, на них попало не так много. Феликс перекатился на ноги и обследовал помещение при свете лампы. Что-то тёмное и увесистое лежало на полу.

Он быстро достал меч и ткнул им в это. Ничего не произошло.

— Что это? — спросила Элисса, опасливо поднимаясь на ноги и плотно прижимая к себе ночную рубашку.

— Понятия не имею, — сказал Феликс, нагибаясь, чтобы поближе рассмотреть.

Он смог распознать контуры предмета и полагал, что распознал вещь, которая его оборачивала.

— Это кирпич, завернутый в бумагу.

— Что? Должно быть, это опять граф Штернхельм. Он и его дружки постоянно бьют окна, когда напьются!

— Мне так не кажется, — сказал Феликс, осторожно разворачивая бумагу.

Это был такой же толстый грубый пергамент, на котором были написаны все остальные сообщения скавенов. Он развернул его и прочитал:

Друзя! Чёрный Корабль несёт гибель ваш город! Он придёт ночю и несёт верный смерть! Зло загружен в зирновой баржа! Ви должны это остановить!

Иди БИСТРО! БИСТРО! Ви не имел много время! Они уничтожить ваш зерно!

Феликс поднялся на ноги и начал одеваться.

— Сбегай и принеси мне бумагу! Нужно отправить сообщение во дворец. Давай! Быстрее!

Настойчивый тон его голоса заставил Элиссу покинуть комнату без лишних вопросов.

Ларк потёр лапы друг о друга и вознёс благодарственную молитву Рогатой Крысе. Его сообщение было доставлено, и он каким-то образом смог избежать смерти от страшенного топора гнома. Через несколько минут после того, как он бросил кирпич в окно комнаты Ягера, он увидел, что вся таверна осветилась, а спустя некоторое время гном и человек выбежали из здания с оружием и горящими фонарями в руках.

«Дело сделано», — удовлетворённо сказал он про себя и поднялся, чтобы уйти. Он тяжело шмыгал носом, пытаясь его прочистить. Он чувствовал себя нехорошо, и с каждым днём всё хуже. Он раздумывал, не прицепилась ли к нему неизвестная новая болезнь, ходившая по лагерю скавенов… болезнь, что была так странно похожа на чуму, что обрушилась на людей. Ларк весьма надеялся, что это не так. Он пока молод и ему многое предстоит сделать. И скончаться, не достигнув цели, было бы нечестно по отношению к нему.

Он чуть не упал в обморок, когда на его плечо опустилась тяжёлая рука, и мерзкий голос зашептал ему в ухо: «Рассказывай мне, что ты натворил! Всё! Быстро! Быстро!»

Даже сквозь туго забитые соплями ноздри Ларк распознал тяжёлую вонь Вилеброта Нуля.

— Что за спешка, человечий отпрыск? — громко произнёс Готрек. — Мы даже не знаем, куда идти.

— К реке, — ответил Феликс, преследуемый странным чувством срочности дела. В записке говорилось о том, что времени у них немного, а его информатор-скавен ранее никогда им не лгал. — Корабль должен приплыть по реке.

— Я знаю, человечий отпрыск, но это большая река. Мы не можем обследовать её полностью.

— Это баржа! Здесь очень немного мест, где может пришвартоваться баржа, и она должна пройти по судовому ходу{23}.

Феликс обдумал возможности. Что конкретно может произойти, когда этот «Чёрный Корабль» причалит, кроме как, допустим, взрыва. Затем его осенило. Огромные склады зерна находились ниже верфей, а в письме упоминалось зерно. По крайней мере, он на это надеялся.

— Зернохранилища, — пробурчал он. — Северные доки расположены рядом с зернохранилищами.

— Тогда лучшая ставка — северные доки, — сказал Готрек, взвешивая на руке топор.

— Ладно, нужно же где-то начинать.

Они перешли на бег. Феликс сильно надеялся, что мальчишка из таверны сумеет доставить его записку графу Оствальду.

Скитч выругался, когда баржа снова сбилась с курса. Это был не такой корабль, которым умели управлять скавены, и у кормчего было множество неприятностей с коварными течениями на пути вниз по реке. Скитч надеялся, что скоро они доберутся, так как весь план рухнет, если они не достигнут человечьей норы за тёмное время суток. Окрашенная в чёрный цвет баржа, не привлекающая к себе внимания в безлунную ночь, днём будет заметна, как человечий младенец среди новорождённых крыс.

«Однако, — полагал он, — корабль был необходим». Не имелось другого способа без возбуждения подозрений переправить такое огромное количество образцов по Подземным Путям и выпустить их в городе людей. Он знал, что самая последняя вещь, которой хотелось бы его хозяину — это чтобы люди или серый провидец Танкуоль получили хотя бы намёк о происходящем. Было общеизвестно, что планы соперников Танкуоля имеют обыкновение проваливаться, если тот про них разузнает. Скитч содрогнулся при мысли о том, что может случиться, если люди выяснят, что происходит.

Он покачал головой и вернулся к обследованию своих «вооружений». Те карабкались по прутьям своих клеток, голодные и отчаянно пытающиеся освободиться.

— Скоро! Скоро! — проговорил он им, ощущая некоторое родство с этими недолго живущими грызунами, которых породил его могучий интеллект.

Скитч знал, что они дефективны, совсем как и он сам. Жить им всего несколько дней.

Корабль продвигался в ночи, всё ближе подбираясь к спящему городу.

«Ночные доки нельзя назвать ободряющим местом», — подумал Феликс. Свет лился из многих убогих таверн, и множество красных огней освещало переулки. Вооружённые патрули сторожей ходили между складами, но аккуратно избегали входить в те места, где моряки получали своё удовольствие. Они больше были заняты охраной товаров своих нанимателей, чем предотвращением преступлений. Однако Феликс приободрился, узнав, что на случай, если дела пойдут плохо, в пределах окрика находятся вооружённые люди.

Он стоял на краю верфи и вглядывался в реку. В этом месте Рейк был шириною, наверное, с милю и проходим для океанских судов. Немногие из них заплывали так далеко. Большинство торговцев предпочитали сгружать товары в Мариенбурге и отправлять вверх по реке баржами.

Отсюда он мог видеть бегающие огни обеих барж и маленьких яликов, которые перевозили народ через реку до поздней ночи. Он догадывался, что судов там намного больше, чем огней. Не все лодки или их пассажиры желали афишировать свои дела. Феликс предположил, что «Чёрный Корабль» должен находиться в их числе. Только вместо того, чтобы перевозить груз нелегальных товаров, он везёт какое-то ужасное оружие скавенов. Феликс вздрогнул от предположений, что бы это могло быть. Котёл Тысячи Болезней и вооружение клана Скрайр были уже достаточно ужасны для него.

Дул холодный ветер, и он поплотнее натянул на плечи свой потрёпанный плащ. «Что я тут делаю», — недоумевал он. Ему следует быть дома, в «Слепой свинье», и пытаться восстановить отношения с Элиссой.

А может, и не пытаться. Может, поэтому он пошёл сюда, избегая Элиссу.

Он прикидывал, куда могут зайти его отношения с девушкой, и не имел конкретных идей. Его словно несло по течению, и он даже не представлял, что у них может быть совместное будущее. Феликс знал, что не любит Элиссу так, как он любил Кирстен. В последнее время он даже не мог сказать, что они дружны. Он думал, что, наверное, и для неё их отношения тоже остались в прошлом, стали чем-то завершившимся. Возможно, ей будет лучше с её деревенским парнем. Он пожал плечами и продолжил вглядываться в темноту, и слушать, как мягко плещутся волны о деревянные сваи верфи.