Грэм Макнилл - Адептус Механикус: Омнибус Страница 53

Архимагос быстро миновал коридор, красная мантия неровно развивалась за его спиной. Тело автоматона напоминало прекрасную скульптуру в тёмно-красном, словно ожившую статую из темплума, а стальная рука сжимала рукоять покоившегося в ножнах меча. За мерцающим энергетическим полем мягкие черты лица Котова выглядели дряблыми и обвисшими, как у старого генерала, который провёл слишком много времени вдали от фронта. И всё же его глаза оставались невинными, как у Белого щита во время перестрелки.

— Вы можете открыть двери? — спросил Кул Гилад.

— Могу, — ответил архимагос, протянув гладкую чёрную руку и коснувшись холодного металла. Незащищённая кожа должна была бы отвалиться от плоти, но Котов вздохнул от удовольствия, словно касался гладких изгибов любимой. Потянулись долгие секунды, и рядом с дверью скользнула вверх встроенная приборная панель. Астартес мгновенно вскинули болтеры, и Хокинс с радостью отметил, что его люди не сильно отстали от Храмовников.

— Перед вами манифольдная станция Валетте — суверенная собственность Адептус Механикус, — произнёс искусственно модулированный голос. — Предъявите действующие учётные удостоверения или отступите и ждите осуждения.

Изображение на пикт-экране было ужасного качества и подёрнуто статическими помехами, но это не помешало без труда различить техножреца в капюшоне с квартетом светящейся серебром оптики.

— Это — живой человек? — спросил Хокинс, его палец напрягся на спуске лазгана.

— Был когда-то, — ответил Котов. — Запись сделана давным-давно. Автоматический ответ на несанкционированную попытку входа.

— Значит, на станции теперь знают о нас? — спросил Кул Гилад.

За глазами Котова замерцал свет. — Нет, это просто система периметра, не центральная инфомашина. Схемы станции указывают, что её основными административными функциями управлял эвристический биоорганический кибернетический интеллект.

— Разумная машина? — уточнил Кул Гилад.

— Разумеется, нет, — сказал Котов, возмущённый предположением. — Просто думающая машина, ситуативные функции которой увеличили, добавив взаимосвязанную кору головного мозга к её нейроматрице.

— Частью чего она является? — спросил Хокинс.

— Как ваша рука — является частью вас, капитан Хокинс, но она не вы. И она не знает ничего больше целого, частью которого она является. На самом деле такие машины редкость теперь, от их использования отказались много веков назад.

— Почему? — не унимался Хокинс.

— У искусственной нейроматрицы машины часто развивалось нежелание отключать связанную кору или уменьшать свои способности. Техножрецов не могли отсоединить, не причинив им непоправимые умственные повреждения. А если их оставляли подключёнными слишком долго, то целостная машинная сущность способствовала развитию отклоняющихся психологических моделей поведения.

— Вы хотите сказать, что они сходили с ума?

— Простое выражение, но по сути верное.

— Полагаю, что подобную информацию стоило бы включить в инструктаж миссии, — заметил Хокинс.

Котов покачал головой. — В этом нет необходимости. Шестьсот пятьдесят шесть лет назад генерал-фабрикатор издал указ, постановив отключить соединительные способности у всех подобных машин. Сейчас разрешены только самые базовые автономные функции.

— Итак, если мы откроем эту дверь, то разбудим станцию? — спросил реклюзиарх.

— Скорее это зависит от того, как мы откроем её, — ответил Котов, опустившись на колени рядом с консолью и отодвинув в сторону защитный экран. Из кончиков его пальцев показалось множество проводков, скользнув в разъёмы около клавиатуры. Хокинс наблюдал за работой архимагоса, пальцы свободной руки Котова танцевали над клавиатурой, слишком быстро, чтобы проследить, пока он вводил сотни цифр в непрерывно растущей последовательности.

— Похоже, центральная инфомашина всё ещё бездействует, — произнёс он. — Так и останется, пока мы прямо не вмешаемся в системы манифольдной станции.

— Вы можете, провести нас или нет? — спросил сержант Танна, направляясь к двери.

Котов вытащил цифровые дендриты и отступил с довольной улыбкой.

— Добро пожаловать, архимагос Лексель Котов, — произнесло подёрнутое статикой изображение техножреца с серебряными глазами.

Раздался гулкий лязг расцеплявшихся тяжёлых магнитных замков, и дверь скользнула вверх. Свисавшие с её нижней части молитвенные перфокарты развевались из-за изменения давления, что недвусмысленно свидетельствовало о наличии на станции атмосферы. Воздух оказался спёртым и тяжёлым, но пригодным для дыхания.

Первым вошёл реклюзиарх, из-за огромной неуклюжей терминаторской брони ему пришлось повернуться. За ним последовали Танна и остальные Храмовники, затем Котов и его свита улучшенных для боя воинов. Хокинс шагнул на станцию, чувствуя холодную дрожь вдоль позвоночника, лязгая ботинками по металлическому решётчатому полу.

Шлюзовой тамбур оказался сводчатым вестибюлем с голыми металлическими стенами, тусклыми витражными молитвенными панелями и фигурами в капюшонах в глубоких нишах. С железных статуй техножрецов свисали сосульки. Люминесцентная полоса на потолке вспыхнула и изо всех сил попыталась зажечься, но результат ограничился только слабым мерцанием. Включился новый пикт-экран и их снова приветствовал знакомый голос записанного техножреца.

— Добро пожаловать на борт манифольдной станции Валетте, архимагос Котов. Чем мы можем помочь вам сегодня?

— Откуда он узнал ваше имя? — поинтересовался Хокинс.

— Я излучаю данные, как вы излучаете тепло. Даже такая простая система способна считать информацию обо мне через мои цифровые дендриты.

— Добро пожаловать на борт манифольдной станции Валетте, архимагос Котов, — повторил техножрец. — Чем мы можем помочь вам сегодня?

— Мне не требуется ваша помощь.

— Вопросительно: вам требуется, чтобы мы пробудили более высокие функции центральной инфомашины для решения цели, ради которой вы прибыли сюда?

Кул Гилад покачал головой и приложил палец к безгубому рту шлема-черепа.

— Нет, — произнёс Котов. — В этом нет необходимости.

— Как вам угодно, архимагос, — согласилось потрескивающее изображение техножреца, прежде чем исчезнуть в статическом фоне.

Скитарии включили фонари на шлемах. Резкие лучи света отбрасывали чётко очерченные тени на стены, ставшие скользкими от тающего льда.

— Никто не был здесь уже очень давно, — сказал Рей.

— Восемьдесят лет, если быть точным, лейтенант Рей, — ответил Котов, направляясь к следующей двери в сопровождении Чёрных Храмовников. Хокинс чувствовал, что за окружающей пустотой скрывалось что-то большее, чем просто отсутствие посетителей, станция выглядела заброшенной, как что-то сломанное и выкинутое, обречённое на медленный упадок. Капли воды упали ему на шлем и скользнули по лицу. Он вытер их, и увидел на руке следы чёрного масла.

Он смахнул его и произнёс. — Хорошо, не спускайте глаз с тыла. Я хочу быть уверенным, что маршрут эвакуации не перережут, если нам придётся быстро убираться отсюда. Я возьму отделение “Кредо”, ты, Рей, берёшь “Кокон”. Следите за углами, не спускайте глаз с тыла и будьте начеку. Мне не нравится это место и у меня такое чувство, что и мы ему не нравимся.

Хокинс повернулся и направился за прыгающим светом фонарей скитариев.

Судя по схемам манифольдной станции, её построили вокруг центрального узла, предназначенного для производства энергии, с главным коридором доступа, который шёл вдоль периметра комплекса. От него ответвлялись многочисленные лаборатории, библиотеки и жилые помещения, а верхние и нижние уровни использовались для частных исследований, астропатических залов и ремонтных мастерских. Шлюзовой тамбур, сквозь который они прошли, располагался в вытянутой центральной секции, и сводчатый проход вывел их в главный коридор станции.

Он представлял собой проход в шесть метров шириной, с арочным потолком и стенами из чёрного железа, которые украшали отштампованные цифровые коды и изображения шестерёнки с черепом. Коридор изгибался влево и вправо во мрак. Люди Хокинса двигались вдоль стен, держа оружие наготове и внимательно осматриваясь. Единственными источниками света оставались фонари скитариев и мигающие люминесцентные сферы, свисавшие на тонких кабелях. Лампы медленно покачивались в недавно возмущённом воздухе и звуки перемещавшегося вдали металла отражались подобно приглушённым стонам.

На стене включился сломанный пикт-экран. Изображение техножреца с серебряными глазами подпрыгнуло и резко произнесло сквозь статику.

— Магос Котов, мы можем помочь вам в путешествии по манифольдной станции Валетте?