Алексей Завальнюк - Блеск и нищета Великого Инквизитора (СИ) Страница 54

Мельхиор лежал на холодном мраморном полу и постанывал от боли. Его посох валялся в противоположном углу тронного зала, а над ним возвышалась фигура Тасии Тайрины, могущественной «Вершительницы Судеб». Её холодный глаза в тот день пылали огнём. Владычица гневалась.

— Как же ты посмел, Мельхиор? Как же ты посмел презреть мой запрет и запрет Князя Тишины?! Мой внук не должен был знать правду! Он не должен был верить.

— «Вершительница»! Поди прочь. Поди прочь из моего замка. Тварь, — Мельхиора колотила мелкая дрожь. — Ты отняла у меня всех, ты потакала своим ублюдкам, а теперь осмелилась явиться в мой замок! Уходи!

— Ты мог стать Великим, Мельхиор, но выбрал путь убийцы. Я могла бы забрать твою жалкую жизнь прямо сейчас, но заключив Договор с моим внуком, ты сам подписал себе приговор. Нет, ты подписал приговор вам обоим. Придёт день, когда ты вкусишь его гнев, но это случиться не сегодня. Сейчас я уйду, ты обязан выполнить своё обещание, но мне придётся лично вмешаться в жизнь Экзеля, да будешь ты за это проклят!

Тасия Тайрина исчезла также внезапно как и появилась здесь.

Я спустился в подвалы Ордена и направился в запретную секцию. Казалось ещё вчера в этом самом коридоре встретил свою Смерть Самир Эллотий. В той самой камере, где содержались члены Конклава сидел Лайл. Человеческий облик уже вернулся к нему, но глаза светились неярким светом, да и клыки выступали вперёд. Я велел стражнику покинуть нас, и хотя он не оставил мне ключей от камеры, я презрев все мыслимые запреты Хабека прошёл в камеру прямо сквозь прутья решётки.

Лайл сидел привалившись спиной к стене. Рядом с ним валялась перевёрнутая тарелка с едой. Увидев меня он тихо зарычал, но с места всё-таки не двинулся.

— Здравствуй, Лайл. Прости меня за то, что я пришёл без приглашения. Ты позволишь мне сесть?

— Экзель! — Лайл дёрнулся в мою сторону, но раненая нога всё ещё не пришла в нормальное состояние, мой друг со стоном рухнул наземь возле меня.

— Я пришёл просто поговорить, Лайл. Я не твой враг.

— Почему, Экзель? Как можешь ты защищать интересы тех кто предал нас? Айлен была для меня всем: душой, жизнью, любовью! И где она теперь? Убита! Почему ты отказал мне в праве на месть?!

— Я отвечу на твой вопрос, Лайл, но только если ты пообещаешь выслушать меня.

Лайл всегда был до ужаса нетерпеливым. Он обожал перебивать наставников, доказывать свою точку зрения, и не считался с мнением старших. Только Айлен могла его хоть в чём-то переубедить. Только Айлен могла заставить моего друга смотреть на мир трезво. Но Айлен с нами больше не было, и я начал понимать, какую огромную потерю мы все понесли. Лайл последний наследник Аркасана, и со временем, хочет он того или нет, ему придётся возложить на себя венец. Я подождал пока Лайла снова вызверится на меня, и только после этого я рассказал ему обо всём что знаю сам. В том числе и о том, что я теперь знаю правду. Лайл пытался спорить, но наткнувшись на мой изнурённый взгляд, запнулся, и тихонько всхлипнул.

— Почему, Экзель? Почему это должно было произойти со мной? С нами со всеми?! Мы что, хуже всех остальных? Мой отец — Император, твой — Бог Разрушения. У тебя была возлюбленная эльфийка, и у меня была. Но все говорят, что счастье между нами невозможно. Все говорят о Великом Долге, Великом Благе! Экзель, почему мы должны страдать, в то время как те, кто этого заслуживают, благоденствуют?

— Знаешь, я думал об этом. — Я присел на корточки рядом с рыдающим другом и положил руку ему на плечо. — Действительно, нам с тобой в жизни очень и очень не повезло, но, всё-таки, могло быть гораздо хуже. Лайл, у меня есть огромное количество привилегий перед остальными, но вместе с тем, меня боятся все те, кто знает правду. Даже те кто знают меня опасаются пробуждения «Разрушителя» спящего во мне. Лайл, тебе это не нравится, я знаю, но тебе однажды придётся признать, что ты наследник Аркасана. Лайл, твой отец не хотел становиться на твоём пути, тут была ещё одна причина, так что, не следует винить его.

— Не надо выгораживать моего отца, Экзель. Он — убийца. Он виновен в гибели моей матери! — снова разъярился Лайл.

— Я знаю историю Карии Д'Кармен, Лайл. Твой отец несомненно виновен, но отнюдь не в убийстве. Но не спрашивай меня, я дал клятву молчать. Просто не забывай о том, кто ты есть на самом деле.

Мы оба замолчали. Лайл думал о своём, я же думал о том, что нас ждёт впереди. Время приближалось к десяти, и я с сожалением посмотрел в сторону своего друга.

— Лайл, мне нужно идти. Мы с братьями идём на штурм Воровской Гильдии. Ренганр, или же то, что от него осталось, должен быть схвачен. Я дал клятву Мельхиору, что я убью его и как можно скорее. Я попрошу Хабека, чтобы тебя освободили. Ты только веди себя прилично. Ладно?

— Клянусь тебе, Экзель. Ты только отомсти ему за Айлен сполна.

Не ответив ему направился к выходу. Напоследок я бросил печальный взгляд в его сторону и с коротким поклоном исчез, перемещаясь прямиком к друзьям.

Спустя полчаса.

Операция была подготовлена тщательнейшим образом. Вместе с моими головорезами отправились Инквизиторы Первого Ранга, которые, по велению Хабека были обязаны полностью подчиняться нам. Я, Нильсен, Диамонд, и Насториан провели подробный инструктаж. Приют должен был штурмоваться с трёх сторон сразу. Я нападал с главного входа, Нильсен и Диамонд с боков, Насториан с тыла, а Алтенион и сёстры Торисон прикрываемые Джеромом и Рагнором хотели пробраться по подземному тоннелю. Согласно наблюдениям Нильсена, щит ослабевал в том случае, если на него долго воздействовали маги.

— Значит так, братья, — начал я подражая манере Тористана. — Внутри засел враг, который может всю нашу группу размазать по стенам, и даже не заметить этого. Большинство врагов — Одержимые «Видящие», поэтому мы не имеем права убивать их. Я лично создавал это заклинание, — пришлось послать мысленный образ плетения. — Оно оглушает, наносит огромный вред и причиняет страшную боль, но не убивает. Инквизиторы ниже Первого Ранга просто не смогут его использовать, поэтому импровизируйте. Если оглушили кого-то, немедленно транспортируйте его в тюрьму. Ренганра мы с братьями Нильсеном и Диамондом возьмём на себя. Всем всё понятно?

— Да, Инквизитор Экзель! — прогремело вокруг.

— Вот и Хорошо. Да свершится воля Конклава! Начинаем, Нильсен.

Мы с братом вошли в контакт и закрыли глаза. Нильсен зачерпнул Силу у Госпожи Тьмы и Превратил её в подобие копья, метнул прямиком в купол магии. Я не отставая от него обратился к потаённым ресурсам огня, и Хаоса, и сплёл паутину, отправив её вслед за копьём. Со стороны это должно было смотреться восхитительно. Из рук Нильсена вылетело чёрное копьё невероятных размеров и со свистом отправилось в сторону щита. Врезавшись в него, копьё взорвалось снопом искри, а по всему периметру щита прошла рябь. Сверху упала лазурная сеть, полностью накрывая барьер. Я знал, что паутины надолго не хватит, но она превосходно справилась со своей задачей, щит заискрился и весь пошёл рябью, но всё же остался цел. Я снова сплёл заклинание, но на этот раз оно представляло собой армию золотистых пчёл-гигантов, которые начали со всех сторон бомбардировать барьер, взрываясь при соприкосновении с ним.

— Экзель, барьер поддаётся! — услышал я мысленный шёпот Алтениона. — Бейте все вместе, и тогда можно будет попросить помощи у Мельхиора.

— Отряд, все вместе, на барьер накладываем заклинание «прямого удара».

Грубо но эффективно. Такое заклинание применяли при осаде магических крепостей. Таран конечно действеннее, но его и плести дольше. Мы убили около получаса на беспрерывную атаку, но теперь даже я почувствовал, что барьер ослаблен и послал ментальный сигнал Мельхиору. Мой бывший наставник не подвёл меня. В мгновение ока всё небо затянуло тучами и прогрохотал гром. Я велел всем закрыться барьерами, и как только мою команду выполнили, Мельхиор нанёс «Звёздный Удар».

Сначала по барьеру ударила цепочка молний, но Сила этих молний на голову превосходила ту, что использовал я. Барьер жалобно засверкал, но всё же выдержал удар, но потом, спустя секунды, небо над головой озарилось серебристо-розовым сиянием — это открывался портал — и на барьер начали падать огромный куски энергии, собранные в восхитительные звёзды. Каждый удар отзывался мучительной болью в висках, и не только у меня, у некоторых Инквизиторов из носа пошла кровь, но что самое главное, барьер начал исчезать, и тогда Мельхиор нанёс последний удар. Звёздная энергия собралась в единый кулак, который резко ударил по куполу.

Раздалось жалобное звяканье всё заволокло едким дымом, он лез в глаза, в ноздри, заставлял надсадно кашлять, но когда мы смогли справиться с ним, барьера больше не было.