Стив Паркер - Мир Ринна Страница 56

Кантор вдруг понял, что и сам улыбается. Виктурикс и его отделение были первыми выжившими воинами его Крестоносной роты, которых он увидел со времени катастрофы в горах Адского Клинка. И, во имя Терры, какое же великолепное зрелище они являли собой!

— Что ты делаешь здесь, Рого? Разве ты не нужен на стенах?

Виктурикс остановил свое отделение метрах в четырех от гостей. Беженцы раньше никогда не видели броню терминатора и считали магистра Ордена и сопровождавших его до сих пор воинов массивными гигантами, но те даже близко не походили размерами на Рого и его людей.

Паломники, не веря своим глазам, смотрели на голубые громады, пока другие Багровые Кулаки, те, что выбрались из подземелья, спускали их на землю. Никто не осмеливался пошевелиться.

Сержант Виктурикс взглянул на людей и потом перевел взгляд на магистра. Тон его стал мрачнее.

— Стены, которые мы можем удержать, будут удерживаться, мой лорд. Но вот этот сектор уже почти потерян, так что нам нельзя здесь задерживаться. У меня четыре машины на площади как раз к западу. Это всего в паре минут отсюда. — Мы, — добавил он, разводя руками, — ваш эскорт.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Прежде чем такие теории стали почитаться Экклезиархией за ересь и караться смертью, кое-кто верил в существование параллельных вселенных и в их бесконечную множественность. В то, что есть такие же места, как наша вселенная, где все возможности использованы. И хоть я и считаю себя практичным человеком, нетрудно увидеть некоторую привлекательность таких поверий. Если бы, в конце концов, такие параллельные вселенные существовали, во многих из них орки никогда бы не вторглись на Мир Ринна.

Каждый день я думаю о том, что хотел бы жить именно в такой вселенной.

ОДИН

Город Новый Ринн, провинция Риннленд

Имперские историографы однажды напишут целые тома о событиях на Мире Ринна. Миллионы страниц пергамена запечатлеют подвиги и свидетельства величайшего героизма и самопожертвования. Самоубийственную атаку Шестнадцатого риннского отделения женской милиции против орков, которые ворвались во взятые врата Верано. Многие храбрые поступки, вдохновленные подвигом женщин. Как и отважную, хотя с очень большими потерями, контратаку Третьего гарнизонного полка Риннсгвардии против вооруженных полчищ орков, уничтоживших Зону Резиденциа-2.

День за днем последние свободные обитатели Мира Ринна цеплялись за жизнь, доказывая свой твердый характер и сохраняя отчаянную надежду на то, что, может даже сегодня, большой имперский флот спустится с небес и сотрет в пыль орды захватчиков. Каждый час они выдерживали атаки неисчислимых орд Архиподжигателя Снагрода, и каждый этот час был испытанием их сил и веры, храбрости и стойкости. Каждый час их жизни был куплен потом и кровью.

Много подвигов записано в хрониках, но сколько не было запечатлено! Ни один имперский документ никогда не поведает о благородной гибели сержанта Ракалиса Филиана, человека средних лет, командира отделения пехоты, родившегося на острове Каллиона. Он руководил ночной атакой против орочьих сил, ставших лагерем У его сектора стены, зная, что они нападут на этот участок утром. Никто из его людей не вернулся живым, но каждый забрал с собой не одного врага.

И никто из живущих не расскажет о последних часах капитана Голрида Принаса из Второй роты Девятого риннского артиллерийского полка. Принас и его верные артиллеристы сражались до последнего человека против волны орков. Перед смертью Принас прошептал: «Моя жизнь за Мир Ринна, жемчужину Империума, уступающую лишь одной Терре».

Никто из тех, кто слышал эти слова, не выжил, чтобы записать их.

Эти храбрые воины и еще миллионы таких смельчаков умерли за свой мир, своих любимых и за честь Императора. Но никто не сражался так яростно и беспощадно, не жалея себя, как последние двести восемнадцать боевых братьев Ордена Багровых Кулаков.

Зеленокожие подбирались все ближе и ближе к Серебряной Цитадели и ее ближайшим районам, но Багровые Кулаки заставили их заплатить высокую и кровавую цену за каждый сантиметр земли. Наступление орков замедлилось. Когда появлялась их техника, ее на куски разносили батареи защитников. Если твари пытались установить на стены взрыватели или прорваться в ворота с мелтаснарядами и лазпушками, их расщепляли в пыль вихрем болтерного огня и плазмы.

Каждую атаку орков Багровые Кулаки отражали всеми силами и отвечали контрударом. И мало-помалу осада превратилась в системную, кровавую рутину, где истощение, казалось, стало будущим этого мира.

Даже смена времен года, остававшаяся неизменной задолго до того, как на Мир Ринна ступила нога человека, тоже изменилась под влиянием Вааагх.

Спустя почти неделю после прибытия магистра Ордена Кантора в столицу, в права наконец вступил Матилувиа, месяц проливных дождей. Но он был не похож на все предыдущие. Реки Пакомак и Ринн вышли из берегов, затопив ближайшие земли и превратив захваченные орка-ми районы в зловонную, кишащую насекомыми топь. Экскременты захватчиков смешивались с водой, загрязняя все вокруг. Когда дожди наконец ослабли и пришла жара, поднявшийся зловонный желто-коричневый туман сократил видимость до пяти или шести километров, усложнив работу риннской артиллерии и пунктов наблюдения.

Лето принесло осажденным новые проблемы. Хотя через центр города протекала река Ринн и проблем с обеспечением населения свежей водой не было, яростно палящее солнце добавило страданий обороняющимся. Стражи, несшие вахту высоко на стенах, день за днем страдали от непрерывной жары и ослепительного света. Многие обращались к медикам с болезнями, вызванными интенсивным излучением под риннской системой двойных солнц. Другие просто падали в обморок там же, где стояли. Многие ли из них были застрелены комиссарами за то, что заснули на посту? И сколь многие от головокружения, от истощения, измученные борьбой с собственным телом, становились беспечными и попадали под огонь орков, когда могли бы жить, если бы им только позволили немного отдохнуть?

Только космодесантники были защищены от подобного. Дожди их не тревожили, не действовали на них и слепящие светила. По городу распространялись слухи, рождались новые легенды. Одни говорили, что Багровые Кулаки не едят. Другие — что им не нужно спать. Третьи утверждали, что их вообще нельзя убить, что они будут сражаться еще тысячу лет, если понадобится, даже если не останется жителей, которых нужно будет защищать.

Может быть, такие истории кого-то и успокаивали, но реальность была куда печальнее. Даже Астартес не могли держаться вечно. Вааагх Снагрода становился все сильнее. Никто не стал бы спорить, что каждый отдельно взятый боевой брат был намного смертоноснее и опаснее обычного орка. Но сами Багровые Кулаки знали правду. Они видели, что силы их на исходе, и это знание выжигало изнутри.

Лето превратилось в осень. Возможно, оркам нравились более мягкие времена года и они тоже страдали от удушливой жары риннского лета. Кто знает? Они были ксеносами, и пытаться их понять запрещалось имперским эдиктом всем без специального предписания. Осенью твари явно воспрянули духом. Атаки стали чаще, численность отделений увеличилась, несмотря на ежедневные потери. Все больше и больше орков роилось по разрушенным улицам, грабило своих собратьев, снимая доспехи и выдирая зубы, служившие им чем-то вроде денег.

И именно поздней осенью ксеносы начали сооружение первого из своих массивных железных зиккуратов. Желтая пелена все еще висела в воздухе, и было непросто рассмотреть, что именно они делали, но было ясно, что работают они с какой-то целью. Постройка была быстро окончена, и орки приступили к строительству множества остальных. Огни все еще полыхали на оккупированных ксеносами территориях, но скоро костров орочьих мануфактур стало больше, чем пожаров.

Пессимисты шептали, что это знак близкого конца. Орки строили свои зловещие сооружения вне зоны досягаемости батарей «Василисков» и «Сотрясателей», и осажденные могли только беспомощно наблюдать. Вид массивных дымящих труб зеленокожих быстро деморализовал защитников Ринна. Сразу увеличилось число самоубийств среди гражданских и даже солдат, несмотря на предупреждения и угрозы комиссаров. «Не смейте оскорблять Императора, убивая себя, — предупреждали каждого зилоты-наставники. — Или ваши близкие в наказание познают еще более длительную и болезненную смерть».

Однако это просто побуждало отчаявшихся людей убивать свои семьи с милосердной быстротой, прежде чем покончить с собой. Положение становилось нестерпимым. Каждый человек, способный управиться с лазганом, должен был воевать на стенах.