Натан Лонг - Проклятие Валнира Страница 6

Павел и Халс неумело погнали лошадей вперед.

— Капитан, — сказал Халс, — это ж наши, мы не можем просто так…

— Нет, — мрачно сказал Вирт. — У нас есть работа. Вперед.

Но похоже, подобная перспектива не радовала и его самого.

Эрих кашлянул:

— Капитан, я впервые позволю себе согласиться с пикинером. Деревня отсюда недалеко, и мы могли бы…

— Я сказал нет! — взревел Вирт, и все двинулись дальше. Но не проехали они и четверти мили, как он ударил себя по ноге затянутым в перчатку кулаком. — Во всем виноваты эти сладкоречивые дураки, которые окружают Императора и льют ему в уши трусливую ложь, прикрываясь осторожностью! Мы зашли слишком далеко, говорят. Казна, мол, истощена. Мы не можем себе позволить продолжать войну. Глупцы! Все ж наоборот! Война не может быть окончена!

Отряд в изумлении смотрел на него. За время недолгого знакомства все привыкли, что Вирт молчалив и не выдает эмоций, но тут он бушевал, как какой-нибудь кабацкий оратор:

— Недостаточно изгнать врага за пределы нашего государства, в горы, и вернуться, словно бы с победой. Так говорит барон Альбрехт. Мы должны уничтожить их полностью. Иначе все продолжится так, как вы только что видели: немного пограбят там, порушат здесь, — и наши матери и сестры никогда не почувствуют себя в безопасности, а Империя не обретет полноту власти. Если нам не нужна бесконечная борьба за землю, которая веками была нашей, надо поймать варваров в их собственном логове и перебить всех до последнего — мужчин, женщин и детей.

— Верно, — отозвался Эрих. — Хорошо сказано. Но тогда…

— Нет, — сказал Вирт. — Реликвия, за которой нас послал барон Альбрехт, намного важнее. Она может наконец изменить ситуацию и навсегда отвратить от нас северное проклятие. Когда мой господин Альбрехт ее получит, он и его брат Манфред смогут отобрать Нордбергбрухе — дом своих предков — у грязных хаоситов, которые украли его, пока господа бились на востоке. Тогда замок станет бастионом против этого сброда, прячущегося в горах, и проклятие Валнира явится тем копьем, которым Империя заколет наконец…

— Капитан, — резко сказала леди Магда, — это тайная миссия.

Вирт глянул на нее и сдержался с видимым усилием:

— Простите, госпожа. Язык подводит меня.

Вирт снова поехал рядом с ней, и отряд продолжил путь.

— Вот это речь, — пробормотал Райнер, чуть отставая.

— Да уж, — усмехнулся Халс. — Старина Вирт может так сказануть — мало не покажется.

— Ты служил под его командованием?

Павел покачал головой:

— Нет, а жаль. Он-то уж точно не струсит в бою.

Халс рассмеялся:

— Не то слово. Вот почему он оказался здесь и пытается снова вернуть расположение Альбрехта.

— Вирт тоже впал в немилость? — удивленно спросил Райнер.

— Еще хуже, — сказал Павел. — Совсем обнаглел. Прямое неповиновение приказам.

— Он сражался под командованием брата Альбрехта, Манфреда, в битве при Ванденгарте. Манфред приказал ему держать позиции, но Вирт увидел, как на отряд стрелков напали какие-то ужасные твари с севера, и не смог бездействовать. Помчался на помощь, заплатив высокую цену.

— Потерял почти сотню бойцов, — сказал Павел.

— Но люди Вирта никогда не отступали, — с гордостью заметил Халс. — В тот раз перебили этих выродков всех до единого. Вот это капитан.

— Ага.

Райнер усмехнулся:

— Отряд осужденных, и командир ему под стать.

— Ничего смешного, — фыркнул Эрих. — Я и не знал. Мужика разжаловали.

Райнер заметил еще несколько факелов в поле к северу от дороги:

— Капитан, справа!

Вирт посмотрел в том направлении и вполголоса выругался.

— Хорошо. Поворачиваем на запад. Фон Эйзенберг, приготовьтесь.

Отряд неохотно свернул с дороги. Бросив последний тоскующий взгляд через плечо туда, где полыхал хутор, Эрих погнал коня галопом, пока не опередил остальных шагов на пятьдесят. Они ехали через поля и редколесье, пока факелы курганцев не исчезли из виду, и все, что осталось в их поле зрения, были оранжевые всполохи, играющие на низко висящих тучах.

Наконец Вирт снова повернул отряд на север. Между ними и дорогой пролегала длинная полоса леса. Вирт позвал Эриха и выдал ему фонарь, прикрытый козырьком и испускающий узкий луч света, чтобы не привлекать излишнего внимания, после чего они принялись пробираться между деревьями.

Полоса леса была неширокой, но в средней ее части деревья росли так близко друг от друга и подлесок был таким густым, что кони перешли на шаг. Бедные животные ломились сквозь кустарник, словно борясь с потоком, и нижние ветви деревьев пришлось обрубать, чтобы всадников просто-напросто не стащило с седла.

— Капитан, — сказал Эрих, — могу я предложить все же обогнуть эти заросли?

Вирт кивнул:

— Поворачивайте. Потом мы…

— Капитан, — промолвила леди Магда, — кажется, копыто моей лошади застряло. Я не могу развернуться.

Вирт заворчал и вложил меч в пристегнутые к седлу ножны.

— Минуточку, леди. — Он спешился, забрал у Эриха фонарь и присел на корточки, а через несколько секунд снова встал. — Уркарт! Копыто зажато между двух корней. Мне нужна твоя сила.

Рослый инженер соскочил с коня. Пока они тащили корни, Оскар тревожно поднял голову.

— Вы ничего не слышите? — дрожащим голосом спросил он.

Остальные замерли и прислушались. Это было нечто похожее не то на шорох волны по прибрежной гальке, не то на дыхание, какое-то ритмичное бормотание, заглушаемое скрипом кожи и храпом лошадей. Они вгляделись в черноту леса. Со всех сторон чьи-то горящие желтые глаза отражали свет фонаря.

Вирт выругался и потянулся к своей лошади, чтобы достать меч. Мужчины схватились за оружие и натянули поводья, стараясь успокоить лошадей, нервно натыкающихся друг на друга, — те уже явно почуяли угрозу.

— Защитите леди! — приказал Вирт.

Заржала лошадь.

Райнер обернулся. Темная фигура размером с дикого кабана, но тоньше, пыталась завалить лошадь Франца, глубоко запустив зубы и когти в круп несчастной животины. Лошадь рухнула на бок в кусты, Франц вылетел из седла. Прежде чем Райнер смог окликнуть его, появились новые ревущие и рычащие звери.

Райнер и Эрих потянулись за пистолетами, Оскар — за ружьем.

— Не стрелять! — крикнул Вирт, обнажая меч. — Их повелители могут услышать!

«Повелители, — подумал Райнер. — У кабанов их вроде не бывает». И тут он заметил на одном из животных ошейник с шипами. Значит, это собаки! Но таких собак он прежде никогда не видел: огромные, уродливые, с кривыми до безобразия мускулистыми лапами и толстыми загривками, с длинных зубов капала желтая слизь.

Эрих пришпорил коня и прицелился копьем в одну из собак. Удар оказался недостаточно сильным, чтобы убить ее, поскольку движениям обоих животных мешали заросли кустарника. Собака закрутилась на месте, хватая копье зубами. Райнер подъехал к ней сзади и ткнул мечом в спину. Мускулы оказались твердыми почти как дерево. Даже тусклую шерсть оказалось непросто пробить. Райнер снова поднял меч и ударил, держа его обеими руками.

У него за спиной Павел и Халс быстро спешились и бились в пешем строю, как и подобает пикинерам. Они опустили копья и поймали атакующее чудовище сразу на два острия.

Еще одно получило в глаз стрелу из арбалета Джано. Зверь взвыл и замотал головой, стремясь избавиться от источника мучений, но стрела засела намертво. Собака остановилась и попыталась вытащить стрелу, водя мордой по земле, но только вбивала оружие все глубже, вплоть до самого мозга. Наконец оно харкнуло кровью и издохло. Джано взвел арбалет для нового выстрела.

Ульф размахнулся огромной кувалдой и ударил собаку в плечо, сбив наземь, но не рассчитал и рухнул сам.

Другое животное напало на лошадь Оскара. Оскар полоснул его мечом, но сильнее зверю досталось от лягающейся лошади.

Капитан Вирт проламывался сквозь кустарник к безумному артиллеристу.

Наконец Райнеру удалось проткнуть собаку мечом до самого сердца. Зверюга вздрогнула и осела. Он вытащил меч и оглядел поле битвы в поисках Франца. Позади лошади мальчика наблюдалось какое-то движение. Собака прыгала и била лапами. У нее на спине кто-то сидел… Франц! Он оседлал зверя, одной рукой вцепившись ему в ошейник, другой нанося новые и новые удары кинжалом, стараясь увернуться от клацающих челюстей. Райнер никогда прежде не видел настолько испуганного человека. Выражение лица мальчишки могло показаться комичным, если бы ситуация не была столь отчаянной.

Густав находился ближе всех к Францу, но, хоть и держал меч наготове, не сделал ни единого движения, чтобы помочь. Райнер выругался и погнал было лошадь вперед, однако животное запуталось в кустах и никак не могло развернуться. Треклятый лес! Он спрыгнул с седла и двинулся дальше пешком, на каждом шагу обдираясь о терновник.