Дэн Абнетт - Почетная гвардия Страница 60

— Фес, нет! — выдохнул Роун, его теплое дыхание обернулось белым паром.

Неожиданно еще один снаряд поразил «Льва Пардуса» и разорвал его на части, уничтожив и несколько дюжин инфарди. Похоже, уничтожение имперских танков было единственным, о чем заботились враги.

В снежной траншее слева от майора Ларкин выругался и, велев прикрыть его, откатился со своей огневой позиции. Куу и Токар устроились рядом с лежащей на снегу Бэндой и продолжили стрелять.

Ствол лонглаза Ларкина неожиданно дал осечку. Стрелок открутил пламегаситель и затем перегнул и вытащил длинный, выработанный орудийный ствол. Ларкин был настолько натренирован в этом, что мог заменять усиленные стволы ХС 52-3 меньше, чем за минуту. Но запасных у него больше не осталось.

— Фес! — он подполз к Бэнде. Над головой свистели выстрелы. — Вергхаст! Где у тебя запасные стволы?

Бэнда сделала еще один выстрел и, дотянувшись, рывком открыла рюкзак.

— Там! Сбоку, внизу!

Ларкин залез и вытащил рулон ткани. В него были завернуты три ХС 52-3.

— Это все, что у тебя есть?

— Все, что нес Твениш!

Ларкин поставил ствол на место, проверил линию и прикрутил свой гаситель.

— Они же не собираются все фесово время палить в таком темпе?! — пробормотал он.

— Танитец, должно быть, на складе амуниции больше, — сообщил Куу, вгоняя новую силовую ячейку в лазган.

— Ага, но кто пойдет за ней в Усыпальницу?

— Ну да, — пробормотал Куу.

Ларкин подул на пальцы, торчащие из митенок и вновь открыл стрельбу.

— Какой счет? — прошипел он Бэнде.

— Двадцать три, — сообщила она, не оборачиваясь.

Всего на два меньше, чем у него. Фес, а она хороша.

Хотя кто тут не попадет, если впереди так много проклятых целей?

Роун двинул огневую команду вперед, в укрытие за своей уже полыхавшей «Химерой». Лилло, Гутс, Кокер и Бен упали в грязный снег рядом с машиной, стреляя через яростный дым, клубившийся из двигательного отсека. Через мгновение Лухан, Филен, Кайлл и Маззедо приблизились и открыли перекрестный огонь, когда Фейгор подал знак.

Роун махнул третьему отряду: Орул, Сангал, Дорро, Ресс и Мурил двинулись в обход другому концу «Химеры». Они как раз приближались к цели, когда инфарди выстрелили. Два снаряда АТ70 маленькими вулканами взорвались в центре отряда. Филен и Маззедо испарились мгновенно. Кокер был ранен осколками и упал. От его горячей крови в воздух поднимался пар. Гутс и Бен побежали вперед, чтобы оттащить окровавленного танитца в укрытие, но Гутс был немедленно ранен в ногу лазерным лучом. Бен обернулся и получил два выстрела в спину. Вскинув руки, он рухнул лицом в снег.

Пехота инфарди наступала слева, паля из всех стволов. В бешеной перестрелке сначала Орул, а затем Сангал были убиты неоднократными попаданиями. Дорро смог оттащить Бена и Кокера в укрытие, но затем словил осколок выстрел в челюсть, так что ему буквально свернуло голову.

Роун вдруг понял, что взят в тиски и стреляет с Луханом, Фейгором и Кайлом, прикрывая Ресса и Мурила, которые были ближе всех к раненым Призракам.

— Третий! Это третий! Мы зажаты!

Почерневшие останки грузовика Муниторума в пятидесяти метрах от них раскололись и рассыпались, словно горящую машину пнул какой-то великан. На мгновение Роун обрадовался, уверенный, что это один из пардусских «Завоевателей».

Но это был не он. STeG-4 быстро мчался по снежному покрову, пестрившему пятнами масла и крови.

— Фес! Назад! Назад!

— Гак! Куда вы, сэр? — взвыл Лилло.

STeG-4 выстрелил, и снаряд с воем пробил насквозь мертвую «Химеру».

Позади позиции Роуна вдруг раздалось леденящее кровь завывание. Частично животный визг, частично шипение пневматики. Затем этот звук превратился в низкое гудение. Луч мощного оружия врезался во вражескую машину, и вихрь пламени вырвался через боковые панели. Танк остановился, полыхая.

— Отступайте! Все чисто! — прокричал комиссар Харк Роуну и его солдатам, выстрелив еще раз по наступавшему взводу инфарди. Они оттащили Гутса, Кокера и Бена на двадцать метров до ближайшего блиндажа в снегу.

— Удивлен увидеть тебя, — спокойно сказал Роун Харку.

— Не сомневаюсь в этом, майор. Но я не собираюсь просто отсиживаться в Усыпальнице и дожидаться конца.

— Долго ждать не придется, комиссар, — сказал Роун, меняя обойму. — Уверен, ты всласть на него налюбуешься. Последний бой Гаунта и его Призраков.

— Я… — начал Харк, но затем смолк. Как комиссара, даже непопулярного и нежеланного, его первейшей обязанностью было вдохновлять и подбадривать войска и пресекать подобные разговоры. Но он не мог. Видя силы, грозившие захлестнуть и уничтожить их, отрицать очевидное не было сил.

Циник майор был прав.

Гаунт тоже знал, что это наступила самая тяжелая часть битвы. Солдаты вокруг него падали. Он видел, как Криид тащит в укрытие раненного в ногу Каффрана. Видел, как дважды подстреленный Адар упал в конвульсиях. Видел, как два Призрака-вергхастца взлетели в воздух, подброшенные взрывом. Он чуть не упал, споткнувшись о труп рядового Брела, чья кровь уже замерзла, похожая теперь на рубины.

Лазерный луч вонзился Гаунту в правую руку, и комиссара-полковника развернуло. Другой прожег дыру в рукаве кителя.

— Первый-и-Единственный! — кричал он, и дыхание в холодном воздухе замерзало клубами. — Первый-и-Единственный!

Что-то вдруг случилось с небом. Оно резко из молочно-белого стало желтым, засверкало молниями, завихрилось облаками. Внезапно из ущелья поднялся почти горячий ветер.

— Гак, это что вообще такое? — пробормотала Бэнда.

— О нет… — выдавил Ларкин. — Безумие Хаоса. Фесово безумие Хаоса!

Беззвучные пузыри пурпурного и бордового вспухли и лопнули в небе. Алые цветы расцвели и растеклись, словно масляные разводы на воде. Зашипели молнии, фиолетово-белые, угрожающие и змеистые, сопровождаемые столь громкими раскатами грома, что задрожали сами горы.

Яростная битва захлебнулась и стихла. Инфарди бежали к тропе, оставляя раненых и подбитые машины на поле боя. Массовое отступление было столь внезапным, что враги очистили мыс перед Усыпальницей меньше чем за десять минут.

Имперцы в ужасе смотрели на корчащееся в небесах безумие. Двигатели машин заглохли. Вокс-каналы посходили с ума и наполнились дикими шумами и визгом. Бойцы вырывали из ушей вокс-бусины, морщась от боли. У вокс-офицера Раглона потекла кровь из ушей, пока он смог стащить с головы гарнитуру. Статические разряды наполнили воздух, потрескивали на оружии, электризовали волосы. Зеленоватые огни и шаровые молнии вспыхивали и шипели на крышах Усыпальницы.

За несколько минут до окончательного поражения что-то спасло почетную гвардию Гаунта или хотя бы подарило временную передышку.

Злая ирония заключалась в том, что этот подарок им преподнес Хаос.

— Я посоветовался с храмовыми адептами-псайкерами, — сказал аятани-айт Кортона. — Этот варп-шторм. Он воздействует на весь космос близ Хагии.

Гаунт сидел на стуле в главном зале Усыпальницы, раздетый до пояса. Медик Лесп накладывал швы и бинтовал ему руку.

— Какова причина?

— Флот Извечного Врага, — ответил Кортона.

Гаунт изогнул бровь.

— Но он должен был добраться до нас еще только через пять дней.

— Возможно. Но флот такого размера, движущийся через имматериум, создает обширную зону турбулентности. Корабли толкают эту волну перед собой.

— И такая ударная волна только что пронеслась над Хагией, понятно? — Гаунт встал и размял забинтованную руку. — Спасибо, Лесп. Идеальная работа. Как всегда.

— Сэр. Я так полагаю, нет никакого смысла советовать вам дать руке отдых?

— Ни малейшего. Как только разберемся со всем этим, я дам ей сколько угодно отдыха.

— Сэр…

— А теперь иди в госпиталь, там много нуждающихся в твоей помощи куда больше моего.

Лесп отсалютовал, собрал свои инструменты и поспешил прочь. Надев рубашку, Гаунт прошел с Кортоной к одной из открытых ставен и посмотрел на зловещую кипящую ярость, захлестнувшую небеса над Священными Холмами.

— С планеты больше не выбраться.

— Что, комиссар-полковник?

Гаунт оглянулся на пожилого жреца.

— В шторме нет ничего хорошего, аятани-айт, но, по крайней мере, во всем этом есть некое удовлетворение. Если бы я подчинился приказам и вернулся в Доктринополь, то даже при самом удачном раскладе не добрался бы туда раньше завтрашнего дня. Так что даже успей я до окончания эвакуации, все равно остался бы заперт здесь.

— Как и Льюго, и последние несколько сотен судов, в этом нет никаких сомнений, — промолвил Харк, как всегда появившись внезапно и в середине разговора. Гаунт уже стал привыкать к харковской манере появляться и начинать разговор без вступления.