Стив Паркер - Мир Ринна Страница 7

На высоких стенах центральной твердыни, сложенных из черного камня, развевались и хлопали на холодном ветру стяги, сияя лазурью, пурпуром и золотом. Каждый штандарт был украшен геральдическими знаками десяти рот Ордена и иконографией тысяч священных крестовых походов.

На обширной, запорошенной снегом площади перед бастионом Протео в сотне метров под этими знаменами в безупречном порядке выстроились космодесантники Ордена Багровых Кулаков. Облаченные в броню воины стояли в метре от своих боевых братьев в строгом соответствии с ротой, отделением и рангом.

Струйки пара от дыхания и выхлопные газы клубились в воздухе, вытекая из вентиляционных прорезей в шлемах и заплечных ранцах. Свои широкоствольные болтеры воины держали строго перед собой, крепко стиснув их облаченными в латные перчатки руками. Дула смотрели в небо.

Позади космодесантников расположились, склонив головы, более шести тысяч избранных, все в голубых одеждах под стать цвету брони. Лица их были закрыты капюшонами.

Ни космодесантники, ни слуги не повернулись и ничем не выказали своего внимания, когда распорядитель Савалес провел леди Майю и ее сопровождающих через громадную юго-западную арку на территорию у бастиона.

Знать, гуськом шедшая за Савалесом, не смогла сдержать вздохи изумления и приглушенные восторженные восклицания. Не обращая на это внимания, распорядитель не останавливаясь последовал дальше, чтобы его подопечные как можно скорее добрались до конечной цели. Он специально повел их на север вдоль основания устремившейся в небеса внутренней стены, в тридцати метрах от ближайшего круга Багровых Кулаков. Гости шли прямо к небольшой деревянной террасе, которую избранные соорудили специально для этого визита.

Губернатор обратилась к Савалесу. Она шла рядом с распорядителем, легко поспевая за ним на своих длинных стройных ногах.

— Распорядитель, они невероятны, — выдохнула она, не делая ни малейшей попытки скрыть всю глубину своего благоговения. — Я хочу сказать, я видела их и раньше, в столице, но никогда вот такими и всех вместе, как сегодня. Я… я не думаю, что когда-либо чувствовала присутствие Императора так явно, как сейчас.

Савалес мельком взглянул на нее, намереваясь отделаться кратким ответом, но слова замерли на губах. Он увидел, что губернатор плачет. Слезы сбегали двумя серебристыми дорожками по ее мягким припудренным щекам.

Савалес и Майя пришли из разных миров, выражаясь и буквально, и метафорически, но в ее реакции на открывшееся ей зрелище было что-то родственное и самому Савалесу. Собравшиеся здесь воины Астартес потрясали душу любого верноподданного Императора.

Он не замедлил шаг, но, когда ответил, его голос прозвучал мягко:

— Мадам, уже сто лет никто не видел весь Орден вот так, как сегодня. Даже я. Как вы верно заметили, это действительно великолепное зрелище. Мое сердце радуется, что увиденное так затронуло вас.

Ответив слегка застенчивой улыбкой, губернатор быстро присоединилась к своему секретарю, который протянул ей небольшой шелковый платок, чтобы привести в порядок лицо.

Если ближайшие из космодесантников слышали их краткий разговор — а они, конечно, слышали, так как обладали слухом куда более острым, чем обычный человек, — то не выказали ни малейшего интереса. И они, и избранные оставались неподвижными, словно мраморные статуи, в ожидании прибытия капелланов и членов Совета Ордена.

Савалес и его знатные спутники вскоре достигли невысоких деревянных ступенек, ведших на маленькую террасу. Распорядитель остановился рядом с ними и помог леди Майе сделать первые пару шагов, больше из условностей этикета, нежели из каких-либо иных соображений. Губернатор явно не нуждалась в чьей-либо поддержке, но приняла ее.

— Мадам, отсюда вам будет прекрасно видно все происходящее, — сказал Савалес ей вслед, когда леди вошла сквозь арку на террасу.

«Да и вы сами здесь будете собраны под присмотром, что неплохо», — подумал он. Никто не должен вмешиваться в церемонию.

Как только последний столичный гость поднялся по ступеням, Савалес последовал за ним. Большая часть знати уже расселась по креслам черного дерева, расставленным специально для них. Несколько самых младших слуг Ордена безмолвно стояли в тенях позади ряда кресел, готовые исполнить любой приказ Савалеса. Пробежав взглядом по первому ряду, распорядитель увидел, что ближайшее кресло к леди Майе осталось пустым, а рядом стоит явно обескураженный виконт Исофо, министр торговли и представитель провинции Дорадо.

— Майя, я не понимаю, — произнес он, обращаясь к губернатору с таким видом, словно рядом больше никого не было. — Совершенно очевидно, что это мое место. Почему же…

Леди Майя послала ему мимолетную улыбку, которую, похоже, использовала бессчетное число раз, желая настоять на своем: ослепительную и преисполненную обещаний.

— Мой дорогой, любезный Нило, — вымолвила губернатор, — твое общество всегда радость для меня, как я уже и сказала. Но я надеялась, что сегодня рядом со мной сможет сесть распорядитель Савалес. Если, конечно, ты не чувствуешь, что сможешь разъяснить мне все тонкости церемонии лучше, чем это сделает он.

Виконт, стройный, щеголевато одетый мужчина средних лет с густыми усами, кинул на Савалеса тяжелый взгляд. Он был явно возмущен желанием губернатора заменить его человеком, который даже не принадлежал к аристократии. И совершенно не имело значения, какое положение Савалес занимал внутри этих священных стен. Через несколько секунд виконт выдавил скупую улыбку и, поклонившись леди, сказал:

— Конечно, как пожелаете.

Развернувшись, он направился к Рамиру и, пройдя несколько кресел, попросил:

— Распорядитель, один из ваших людей может принести еще одно кресло?

Секретарь Милос, сидевший в первом ряду с краю, вскочил на ноги:

— Сэр, в этом нет необходимости. Прошу вас, займите мое. Я вполне могу сидеть с остальными помощниками во втором ряду.

Исофо что-то неразборчиво пробормотал в знак признательности и рухнул в кресло. Одновременно с этим с лица его сползла улыбка.

Савалес увидел, как леди Майя жестом приглашает его подойти, и с некоторой неохотой, так как не имел желания разговаривать во время церемонии, распорядитель занял место рядом с губернатором. Справа от него сидела маркграфиня Лиотса из провинции Макарро, слегка полноватая женщина, лучившаяся интересом и энтузиазмом во время всего пути и пребывания в крепости.

— Как вы думаете, магистр Ордена помашет нам, когда пройдет мимо? — спросила она Савалеса.

Вопрос был столь абсурдным, что распорядитель с трудом сдержал резкую отповедь. Эта женщина думает, что приехала на карнавал? Однако он ответил извиняющимся тоном:

— Не думаю, моя госпожа. По правде говоря, День Основания — это время серьезных размышлений и скорби, а не празднования. Как я пытался объяснить вашей светлости по пути сюда, мы, купающиеся в лучах славы Багровых Кулаков, в этот день должны стать невидимыми. Привлечь внимание, вмешаться даже в самые малые аспекты церемонии — например, пусть и из самых лучших побуждений, взмахнуть рукой — значит смертельно оскорбить наших защитников. Мы должны вести себя так же, как если бы присутствовали в священной базилике. Никто ведь не кричит приветствия архиепископу Галенде, не правда ли?

При одной мысли о подобном поведении маркграфиня пришла в ужас.

— Клянусь Золотым Троном! — возмущенно выдохнула она. — Я бы никогда… Я поняла вас, распорядитель. Я буду невидимой настолько, насколько позволит мне мое лицо.

Савалес не совсем понял, что подразумевала маркграфиня. Но вряд ли это имело какое-то значение. Он был рад, что теперь на ее круглой физиономии проступило выражение, более подходящее ситуации. Тут он почувствовал легчайшее прикосновение пальцев к своей левой руке и вновь повернулся к леди Майе.

— Как долго они еще будут стоять так неподвижно? — спросила она, не отрывая взгляда от застывших космодесантников. — Ни один из них ни разу не шевельнулся с тех пор, как мы приехали. Если бы не пар от дыхания, я могла бы поклясться, что эти доспехи пустые.

Слушая ее, Савалес достал из кармана старый латунный хронометр и в замешательстве посмотрел на него.

«Должно быть, штуковина сломалась, — подумал он. — Она просто не может показывать правильное время».

Но нет, одна стрелка все еще отсчитывала секунды так же ровно, как и всегда. Этот хронометр был старинной вещью. Рамир унаследовал ее от старого Кондриса, и за все годы владения хронометр не отставал ни на секунду. Но то, о чем сейчас говорили ему изящные металлические стрелки, не могло быть правдой. Савалес еще несколько секунд смотрел на хронометр, испытывая все усиливающееся беспокойство.