Питер Фехервари - Ксеноугроза: Омнибус Страница 7

Галактика была заражена порчей, и порчу следовало вычистить…

Из шлема воина развернулся металлический усик, покачиваясь из стороны в сторону, точно слепая змея. Когда он уткнулся в дрона, его заостренный кончик с визгом терзаемого металла пробурил кожух машины. Через секунду змея превратилась в пиявку, зарывшись в нутро разбитой машины и начисто высосав всю энергию. Энергию, которая должна заново разжечь ненависть её хозяина.

Подлинную ненависть!

Я услышала, как зверь, напавший на Ксанти поднялся на ноги позади меня, однако моя вселенная сузилась до пробуждающегося космодесантника. Я поняла, что здравый смысл меня покинул, разрушенный ложью о'Сейшина и правдой Фи'драа. Всё. что осталось, — это ужас и желание встретить этот ужас лицом к лицу.

Ради Высшего блага…

Остальное было как в тумане. Гибрид взвыл у меня за спиной, и его собратья ответили со всех сторон. Я резко развернулась, он прыгнул, его смертельно-опасный язык тянулся ко мне. Кулак космодесантника встретил тварь в воздухе, точно вагон турботрамвая, насквозь пробив грудную клетку. Десантник отбросил труп в сторону, а в это время остальные гибриды накинулись на него верещащей и визжащей стаей. Всего их было четверо, полностью обратившихся и почти обезумевших от жажды рвать, и раздирать, и заражать.

Первый кинулся прямо в лоб и умер в одно мгновение: его череп разлетелся брызгами от пневматического удара в морду. Воин повернулся в поясе — доспехи заскрежетали, точно ржавые шестерни — и ухватил второго гибрида за глотку, сдавив так, что хребет и хрящи расплющило в кашу. И в тот же миг вогнал клешню манипулятора между зубов третьему. Голова твари затряслась в конвульсиях, когда клешня у неё в пасти превратилась в визжащую циркулярную пилу. Космодесантник выдернул инструмент в фонтане из крошева костей, и тут последний гибрид запрыгнул ему на спину, взметнув костяные серпы для удара. Однако прежде, чем он успел ударить, заряд энергии пробил ему череп и сбросил с «насеста». Я глянула вверх и увидела Джи'каару, припавшую на одно колено несколькими уровнями выше со вскинутой винтовкой.

Очищены, подумала я, все до единого.

— Асааар… хааал… — Голос заставил моё имя звучать так, словно его выудили из грязного океана. Я обернулась. Ксанти взгромоздился на ноги, используя искривлённые серпы как костыли. Он двигался неуклюже, жертва каприза мутации мускулов, точно грибок сбила с толку анатомия тау. Лицо Ксанти вытянулось в маску смерти, нижняя челюсть почти касалась живота, но глаза остались прежними. Он глядел на меня с мучительным узнаванием. Умоляя…

— Асааар… — Зазубренный язык метнулся ко мне. Космический десантник толкнул меня в сторону, но жало языка хлестнуло по плечу, пока я падала. Страшное онемение охватило руку прежде, чем я рухнула на пол. Смутно я видела, как Джи'каара слетела с верхнего уровня. Она вскинула винтовку к плечу и бросилась на тварь, стреляя на бегу. Она продолжала стрелять, пока Ксанти не превратился в обугленные останки. После чего обрушила свой гнев на изломанное, пропитанное спорами тело Мутеха. Картограф так и не шевельнулся под обстрелом. Наверное, он уже был мёртв, но сомневаюсь, что для Джи'каары это имело какое-то значение. Последнее, что я увидела перед тем, как сознание покинуло меня, был гаснущий красный свет в окуляре Железной Руки.

— Энергии… — прошептал он. А потом мы оба погрузились во тьму.

— Тебе повезло, — сказала Джи'каара, когда я очнулась. Онемение в руке прошло, оставив лишь тупую боль. — В его жале не было заразы.

Затем, по безмолвному согласию, мы накормили Железную Руку, собрав оружие и энергоячейки янычаров и отдав их ненасытному механодендриту. Проводя церемонию, мы не думали, что теперь, когда враг нашего врага уничтожен, остался ещё просто враг. Нам это даже в голову не пришло. Теперь мы обе были созданиями инстинкта, связанными повелением более сильным, чем тау'ва.

— Как давно ты ждал? — спросила я великана, когда мы закончили. Имперский готик вышел у меня легко. Как и всегда.

— Как…? Давно…? — Электронный голос было нелегко разобрать, и построение фраз у него было нарушено. — Очень — давно…

— Как ты выжил? — Воин повернул свой глаз ко мне, оценивая меня, словно какой-то железный бог. Неожиданно маска, прикрывавшая правую часть его лица, соскользнула. Вместо плоти и костей я увидела серую бесформенную мешанину, пронизанную электроникой и изъеденными коррозией заклёпками.

— Плоть — предаёт, — произнёс он, хотя у него больше не было губ, — но машина — верна.

А затем я увидела его злой рок. Его тело погибло от ран, но истощённая аугметика продолжала работать, сберегая его сознание по мере того, как утекала жизнь. Полутруп, полумашина — он стоял замерев в этом зале бессчётные десятилетия, сгорая от бессильной ярости, пока его мёртвую плоть пожирал враг. Отвергая сон и забвение ещё глубже — смерть, он смотрел, как порча разрастается внутри и снаружи. Я видела, как он проваливается в безумие, затем выкарабкивается обратно в надежде на избавление… затем падает снова. Сколько раз повторялся этот круг? И в какой его части пребывает он сейчас?

— Твоё задание выполнено, — осторожно произнесла я, указывая на лохмотья споровой бомбы. — Мы справились с порчей.

— Нет — не справились. Это — ничто — просто ещё один — отросток. Я видел, как он рос — потом рост прекратился — много — много — много… — Он запнулся: расщеплённый разум силился обрести связность. — Корень — цел…

Он шагнул к центру зала, двигаясь с неожиданной плавностью. Мы пошли следом и впервые увидели яму: тёмную прорезь в полу, откуда вырос мегагриб. При ближайшем рассмотрении я поняла, что это была вовсе не яма, а круто уходящий в сторону туннель со стенками, покрытыми перетяжками грибка, похожий на просвет гигантского кровеносного сосуда. Или ножку гриба…

Отсюда выросла споровая бомба, поняла я, и порча по-прежнему живёт внизу, глубоко запустив свои корни.

— Задание — не выполнено.

Как и задание Железной Руки, моя история не закончена, но это не имеет никакого значения. Я ставила себе целью не развлечь вас, а предупредить. Джи'каара вынесет этот журнал с Клубка и сделает всё, чтобы его прослушали и услышали. Этот неумирающий склеп должен быть изолирован на случай, если мы не сумеем уничтожить его хищное наследие. Мы? Да, я решила составить компанию Железной Руке в его последнем задании. Я не воин, но я могу нести гранаты, и мы унесём их много в нечистую утробу этого места. Джи'каара спорила с мной, конечно, говорила, что это её долг отправиться в последний спуск.

— Ты должна нести слово, а я — огонь, — говорила она, однако будет не так.

Понимаете, я не могу вернуться. Жало Ксанти всё-таки оказалось заразным. Хотя его прикосновение было мимолётным, я чувствую, как в крови у меня ворочается порча, обещая новую ложь. Не знаю, сколько времени у меня осталось, но я не стану прятаться во тьме, пока чума забирает меня. Кроме того, моё разложение не только в крови, ибо я отпала от тау'ва. Я больше не создание воды или огня и, несомненно, здравого ума, но я ещё могу послужить. Я сойду в преисподнюю плечом к плечу со своим врагом и вычищу нечисть… Ради Высшего блага.

— КОНЕЦ ЗАПИСИ —

Питер Фехервари

Каста Огня

Действующие лица

Хольт Айверсон, ветеран-комиссар

Ломакс, верховный комиссар

Изабель Рив, кадет-комиссар

Энсор Катлер, полковник, 1-я рота

Скъёлдис, «леди Ворон», санкционированный псайкер / ведьма-северянка

Мистер Мороз, знаменосец / вералдур-северянин

Элиас Уайт, майор, 2-я рота

Джон Мильтон Мэйхен, капитан, 3-я рота

Эмброуз Темплтон, капитан, 4-я рота

Хардин Вендрэйк, капитан, кавалерийский отряд «Часовых» «Серебряная буря»

Перикл Квинт, лейтенант, кавалерийский отряд «Часовых» «Серебряная буря»

Уиллис Калхун, сержант отделения «Пылевые змеи»

Клэйборн Жук, рядовой «серобоких», отделение «Пылевые змеи»

Горди Бун, рядовой «серобоких», отделение «Пылевые змеи»

Клетус Модин, рядовой «серобоких», отделение «Пылевые змеи»

Джейкоб Дикс, рядовой «серобоких», отделение «Пылевые змеи»

Обадия Поуп, рядовой «серобоких», отделение «Пылевые змеи»

Оди Джойс, новобранец, «зеленое кепи», отделение «Пылевые змеи»

Корт Туми, снайпер «серобоких», отделение «Пылевые змеи»

Жак Валанс, разведчик, 3-я рота

Йосив Гурджиеф, исповедник Покаянников

Вёдор Карьялан, адмирал

Земён Рудык, кадет-комиссар Покаянников

Ксанад Васько, забатон Корсаров