Особо опасная ведьма - Мяхар Ольга Леонидовна Страница 10

– И сколько нам за это заплатят? – влезла Ада, наблюдая за Кеей.

– Тридцать золотых вас устроит?

Мне почему-то заткнули рот, я возмущенно замычала и начала кусаться. Ада скривилась, но руку не убрала.

– По тридцать каждой. – В ее голосе была мука: я отгрызала средний палец.

– Хорошо.

Я даже кусаться перестала: ну ни фига себе, это что же за заданьице?

Ада трясла покусанной конечностью и тихо ругалась. Коша икнул и, проглотив последний жуй, блаженно растянулся на дне тарелки. Я решила взять инициативу в свои руки.

– Так что делать-то надо за такие деньжищи?

– О, ничего особенного, просто провести ночь на кладбище и прийти утром за гонораром. Вы же четвертый курс, что вам пара-другая вурдалаков сделает?

Широкая улыбка хозяина таверны и звенящая тишина за спиной подтвердили мои худшие опасения: мы попали. Теперь было бы просто неприлично развернуться и уйти – по всему городу поползут слухи о двух струсивших ведьмах, снабженные нашими приметами. Мы потом вообще никакой хорошо оплачиваемой работы не получим. Я хотела было высказать Адке все, что думала о ее «гениальных» планах, как вдруг дверь с грохотом распахнулась, и на всех повеяло мощным запахом конского навоза.

– Какая… меня… в конюшню кинула, да еще и в навоз… – Далее красочные ругательства и перлы.

Мы с Адой невозмутимо повернулись к гному спиной и начали ненатурально улыбаться трактирщику. Но нас сдали.

– А вон те две девицы-магички! Небось они! – визгливо проорал злой дедок, которому, видимо, за весь вечер еще так и не налили, а потому он просто сидел на помосте, и призрачные ножки танцовщиц постоянно проходили сквозь, его впалую грудь.

Послышались устрашающий рев и громкое топанье.

Мы храбро повернулись лицом к опасности, а я еще выставила перед собой дракошу. Но этот гад только сонно рыгнул и… захрапел. Предатель!

– А-а-а! Р-р-р… – И гном бросился на нас.

А в это время на потолке Кея подкралась к спящей мухе и метко пульнула в нее малиновой искоркой. Что-то грохнуло, поднялась пыль. И на гнома упала правая половина потолочной балки (муху, по-моему, убило сразу), вторая половина еще кое-как держалась. Крыша немного накренилась, но выдержала. Все кашляли от поднявшейся пыли, а жутко довольная Кея спланировала на плечо Ады. Так как гном выжил и даже был оттранспортирован добровольцами к ближайшему магу-целителю, Кею похвалили, и инцидент был исчерпан.

– Мы идем на кладбище, – улыбнулась кашляющему трактирщику Ада.

Он просто кивнул, все еще с ужасом рассматривая результаты волшбы фрии и подсчитывая в уме убытки.

На кладбище, расположенное сразу за городской стеной, нас провожали всем трактиром. Бурное и красочное зрелище шествия героев на смерть не оставило равнодушным проходящих мимо горожан, и, поминутно спрашивая: «А че случилось-то, кого бить будем?» – они присоединялись к провожающим и даже пытались петь какую-то песню, слов которой я так и не разобрала. У ворот нас встретили бдительные стражи, долго ругались, но, получив пару бутылок вина от трактирщика и выслушав красочный рассказ очевидцев, подобрели и разрешили нам выйти, пообещав лично присмотреть, чтобы мы не халтурили, и даже собрать наутро останки для, как они сказали, неплохих похорон. Народ это почему-то сильно обрадовало, и расходились все с условием встретиться на погребении.

Нет, вы не подумайте, мы отбивались, орали и качали права, решив, что жизнь дороже репутации, но острые пики – это та-акой довод!

ГЛАВА 8

– Ну что? Ты довольна? – наступала я на Адку, сверкая глазами и ежась от постоянно дующего ветра.

Она тяжело вздохнула и поправила вновь упавшую на лоб челку.

– Да ладно тебе. Небось крестьяне сами выдумали кучу небылиц про единственного живущего здесь призрака. И теперь это предание разрослось до масштабов мировой катастрофы.

– Ты нам зубы не заговаривай, – насупился Коша, пиная лапкой лежащий на дороге камушек. – Кто орал, что она студентка четвертого курса?

Под нашими возмущенно-осуждающими взглядами Ада поморщилась и повинно опустила голову. Кея сочувственно гладила ее по щеке, сидя у нее на плече и болтая ножками.

– Хорошо, я виновата, ну и что дальше? Мне пойти туда первой и стать десертом?

– Десерт подается в конце, – наставительно пробурчала я и решительно зашагала по узенькой, теряющейся в наступающей темноте тропинке в сторону кладбища.

Ада понуро шла следом, а Коша летел над нами, разведывая обстановку.

Кладбище было неподалеку от городской стены. Мы наткнулись на огораживающий его старый и местами поломанный заборчик буквально через несколько минут. Коша, увидев неровные и кое-где разрытые и вновь забросанные комьями свежей земли могилки с примечательно валяющимися неподалеку облезлыми крестами, тут же передумал быть разведчиком и довольно основательно устроился у меня на плече, заявив, что будет бдить и защищать. Я кое-как начала перелезать через оградку. Штакетины подо мной заскрипели и медленно накренились. Штаны за что-то зацепились, и я, вереща, рухнула вместе с забором на землю, подняв облако то ли праха, то ли пыли. Ада немедленно подскочила и начала убирать с меня доски. Послышался треск, и в штанах появилась новая дырка, а под моим животом что-то извивалось и невнятно, но сильно ругалось. Я с ужасом вспомнила про Кошу.

– Пусти, задушила, а-а-а!

Я честно пыталась повернуться, но мне было щекотно, а потому тело просто дергалось в конвульсиях и неприлично ржало.

– Нет, она еще и смеется! – возмутился придавленный и не нашел ничего лучше, как дохнуть огнем.

Я с воплем слетела с Коши, еще и угодив коленом по хвосту. Наши крики и брань слились воедино, да еще и Ада накинулась на меня, крича, чтобы я ложилась на землю.

На фига? Горю ведь!

Тогда на меня накинулись, повалили, потоптали и заехали напоследок локтем в глаз. Я в ответ что-то укусила и раза три лягнулась. В итоге с меня слезли, обругав напоследок.

Я кое-как села и осмотрела себя. Вся в земле, на пузе дыра с обгорелыми краями, сквозь которую уже пузырятся волдыри, а штаны порваны аж в трех местах. Ко мне прохромал Коша, задумчиво оглядел, прижимая к груди хвост, и робко протянул правую лапку:

– Мир?

Я засопела, осторожно трогая живот, но все же пожала лапу дружбы и даже разрешила этому проходимцу влезть себе на плечо, после чего, бормоча заклинание заживления, все-таки встала. Подруга вместе с Кеей уже осматривали холмики могилок, позабыв обо мне. Я тоже пошла посмотреть, как вылезают упыри. Интересно ведь.

– Ну как?

Ада сосредоточенно ковыряла землю и нюхала собранный материал. Мы все, затаив дыхание, ждали заключения.

– Свежая, – задумчиво сообщила наш специалист.

– Издеваешься, да? – Я пнула холмик и недолго думая плюхнулась прямо на него.

Ада, подумав, села рядом, вытягивая усталые ноги.

– Слушай, а чего тут крест перевернутый воткнут? И там, и вон там.

Ада пожала печами:

– Наверное, упыри прикалываются. Помечают то ли свои, то ли чужие могилы, чтобы с толку сбить.

– А-а…

– А когда они появятся? – влез дракоша.

– Я тебя уверяю, когда они появятся, ты узнаешь это в числе первых, – съязвила моя светлость.

– Хорошо, тогда еще один вопрос: а сколько конкретно их будет?

– Ну я думаю, не больше трех. Иначе городские маги переполошились бы и сообщили в академию. – Ада встала и принялась выковыривать крест. Видимо, ей все-таки не нравилось, как он стоит.

Крест накренился и… с громким треском переломился надвое. Ада с удивлением посмотрела на оставшийся в ее руках обломок и на пробу взмахнула им в воздухе.

– С нами крестная сила, – ухмыльнулась я и тут почувствовала, что под попой что-то шевелится.

С визгом вскочив, я запулила в холмик сразу три мощных заклинания. Земля встала дыбом и осыпалась на нас мелкими комьями. Чихая и кашляя, мы увидели, как на поверхность с трудом вылез обгорелый и местами плешивый крот, скорбно на нас посмотрел и почил с миром. Я смущенно потупилась.