Михаил Высоцкий - Восточный путь, или книга Паладина Страница 12

— Ну что, зарядился? Только это, он ещё просил передать, что магия этого эликсира только в его лесу работает, так что очень сожалел, но про запас тебе его дать не смог.

Энергоемкость «топлива» зависит от географического положения? Уже верю. Восток.

— А больше он никаких сюрпризов не подготовил? — уточнил я. — Может мне ещё что-то нужно знать?

— Нет, больше ничего. Разве что он сказал, чтоб мы сейчас поближе к побережью держались, так вроде безопаснее.

К побережью — так к побережью. Как только мы вышли из леса, так солнце перестало чудить, и опять шло по положенной траектории, а зная углы и время по атомным часам не сложно вычислить, где мы находимся. Впрочем, это и не важно — океан всё равно будет на востоке, а так как точных карт не существует… Короче, я бы пошел на северо-запад, но раз сказали северо-восток, значит северо-восток.

Граница леса как будто ножом была прорезана, в десяти метрах тесной стеной стоят исполины до небес, а тут — чахлый кустарник, как будто не природа, а какой-то геометр местность чертил. Ну, а дальше сплошные тянутся поля, колосится вся земля, три рубля до сентября — я не поэт, так что привык оперировать точными категориями. Обширные площади посева сельскохозяйственных культур, в составе: пшеница, рожь, ячмень. Грунтовые дороги, следов человеческого присутствия не наблюдается, если не считать одинокого пугала, которое не пугает, а наоборот, приманивает к себе ворон. Мы ворон не боимся, они нас тоже, вот и чудненько, бодрым походным маршем направляемся на восток в надежде встретить хоть кого-то, способного пролить свет на окружающую действительность. Хозяин леса, увы, не сильно помог. Ни карты, ни общих рекомендаций, ни геополитических данных. Вот что такое «сила темная, заморская»? Численность, состав, вооружение, основные военные, политические цели интервенции, состав союзников, исторические предпосылки военной акции? Мы хоть и паладины, немые воины, которым положено исполнять приказы, а не задавать вопросы, но перед каждой войной, перед каждым походом, перед каждой операцией давалась вводная. Куда идем, кто противник, чего можно ожидать, на кого можно рассчитывать, чего нужно опасаться. Только последняя война с колдунами исключение, да и то войско раньше меня в поход отправилось, я его уже в пути нагонял, так что вполне возможно, что вводная тоже была, да я её упустил, сведения о противнике никогда не помешают, а тот факт, что он из-за моря пришёл… Да какая мне разница, что это дает? Наличие флота? И что дальше? И почему, если противник заморский, мы должны держаться побережья, не логичнее ли наоборот, пройти восточным путём в глубине материка, прямо вдоль границы? Вопросов, как можно легко убедиться, вагон и маленькая тележка, ответа ни одного, а значит, по правилам военного времени, мы должны найти языка и выбить из него все ответы.

Скоро слово молвится, да не скоро дело делается. Вышли мы к городку, хотя какой это город, сотня халуп одноэтажных, да и те все — пустые. И улицы пустые. И площадь, и ратуша, и таверна закрыта, и вообще, если приборам верить, вокруг ни души. Ни людей, ни кошек, ни собак, ни коров с козами. Пустой город, хаты убраны, двери на замок заперты, ни звука, ни движения, как будто все взяли, собрались и пошли. Никаких следов паники, никакой разрухи, ушли хозяева пару дней назад, причём с явным намерением вернуться. Всю живность с собой забрали, никого не забыли, такое чувство, что так они уже не в первый раз поступают. Может это на востоке ритуал такой, раз в год всем селом на новое место идти? Да не похоже, дома все так любовно построены, мы с Заком малость в окна подсмотрели, что не похоже, будто их так просто на произвол судьбы бросили.

— Ничего не понимаю, — честно признался я. — У тебя есть какие-то идеи, что тут твориться?

— Нет. Но мне кажется, что это не с нами связано.

Да уж, конечно не с нами! Кому мы тут нужны, чужаки иноземные, тут у людей, видать, свои беды, да вот нам что делать прикажете? Последнее вслух спросил.

— Думаю, идти туда, куда они все пошли. На восток, — предложил Зак.

Хорошая мысль, так и поступили — мы ведь с ним быстро ходить умеем, а дорога, по которой из городка такой толпой уйти можно, всего одна. Значит скоро нагоним и расспросим, а пока нечего голову ломать, у меня и так висок до конца не прошел, то несколько часов не тревожит, то так начнет зудеть, что жить не хочется! Видать, когда с «коня» своего свалился, я не просто шишку на виске набил, а и сотрясение мозга заработал. Или даже кость треснула, она там тонкая, по-другому боли объяснить не могу, да и какая разница? Пока моя голова в шлеме, всё равно ничего с ней не сделаешь, и повязки какие-то накладывать смысла не имеет, доспехи паладина так плотно к телу прилегают, что никакой гипс и шины не нужны.

А дорога из города вела хорошая, наезженная, камнями мощенная, не чета той, по которой в город добирались. Сразу видно, следят за ней, убирают-подметают, камни вовремя меняют, а это значит… Ну, восток, не восток, думаю, тут разницы особой нет — если дорога ухоженная, то значит по ней ходят много и часто, а так как мы никого не встретили, то черт его знает, что это может значить. Может тут ходят только в другое время, а среди лета наступает мертвый сезон — все жители собираются, уходят по дороге на восток, и она пустеет. Причём я как в воду глядел — через пол часа мы к следующему городку вышли, чуть более крупному, в него три дороги сходились, о дна на восток уходила, в два раза шире. Через пол часа ещё один город, и ещё о дин, и так далее — все абсолютно пустые, в каждый много дорог входит, и одна, самая крупная, на восток выходит. Судя по масштабу строительства, тут едва ли не пол страны регулярно бросают все и к побережью уходят, причём уже не первую сотню лет, по некоторым дорогам видно, что они уже не первый век как проложены. Что же за напасть такая заставляет людей в столь дальний поход постоянно пускаться, и почему эту напасть нельзя извести, раз и навсегда? У Зака тоже никаких идей не было.

А потом мы нагнали телегу. Старую-старую, диву даюсь, как она так далеко проехать смогла, все дерево потрескалось, да, как и должно было, у телеги колесо сломалось. Хорошо так сломалось, на кусочки развалилось, заменить — не чем, кобыла сивая ржет, да сдвинуть с места телегу на трех колесах не может, а на ней баба на сносях с тремя малыми детьми, стонет, вот-вот родит, такой идти — и себя, и ребенка гробить, а рядом мужичок суетится, бегает, волосы на себе рвет, что с семьей на дрянной телеге в путь пустился, а что делать — не знает. Ну переглянулись мы с Заком молча, и к одному, похоже, выводу пришли.

— Слышь, любезный! — позвал я, как более презентабельный.

У «любезного» глаза на лоб полезли, может тут и сказочный восток, но вежливая золотая статуя двух с половиной метров ростом и здесь, видать, редкость большая. Не то, что маг — пришлось Заку на себя переговоры брать, он хоть мальчишка молодой, да справился. Мужичок со смекалкой оказался, мигом свою выгоду сообразил, да и кто бы тут не догадался, мы ему почти божественное предложение сделали — телегу на себе до основной массы беглецов донесем, а он нам за это всю правду поведать должен, что тут творится!

— Э, так вы с запада? — догадался мужичок. — Так бы сразу и сказали! Ну слушайте тогда, в давние-давние времена, когда деревья были молодыми, жил на свете лисий король. И все у короля было, и злато-серебро, и жена-красавица, жил он в лисьем дворце у подножья самой высокой горы, жить бы, да не горевать, но все лисьему королю было мало! Возжелал он над всем миром править, собрал войско несметное, со всех земель лисы на службу королевскую пришли. А надо сказать, что в те времена все лисы оборотнями были, и могли они по желанию в любого человека обратиться, хоть в девицу красную, хоть в богатыря знатного. Так вот собрались все лисы, и пошли своему королю власть над миром добывать, сто стран захватили, почти весь мир покорили, один только город непокоренным остался. А город тот стоял на острове, и чтоб попасть туда, нужно было мост перейти. Подошел лисий король к мосту, и видит — стоит на нем старик, седой, как лунь, борода до пят. Сказал тогда ему король: «Убирайся с моей дороги, старик! Я — король всех лис, я уже сто стран захватил, и этот город тоже захвачу!» И вдруг обернулся старик, и все лисы поняли, что никакой это не человек был, а сам Великий Лис, от которого весь лисий род происходит. Испугался лисий король, понял, кого только что обидел, упал на четыре лапы, о пощаде взмолился. Но Великий Лис был непреклонен, и наложил он на всех лис, потомков своих неразумных, страшное проклятье — с той поры они и речь потеряли, и обращаться больше не умеют. Да вот только в последний миг смягчилось сердце старика, ведь лисы, они все детьми и внуками его были, и потому раз в год на одну ночь они вновь все свои силы обретают, и разум, а единственное место, куда лисам в эту ночь хода нет — тот самый остров, куда Великий Лис их не пустил. Он думал, что наказание смягчит их души, да по-другому сложилось — с той поры в Лисью Ночь все лисы, что в этих землях живут, в могучих воинов обращаются, идут весь мир покорять, и горе тому, кто на их пути попадётся! Пощады лисы не ведают, страха не знают, ни стены, ни засовы не могут их остановить, на одном лишь острове от них есть спасение. Там все люди приют находят, а как солнце взойдет — так теряют лисы на год всю свою силу, и опять людям можно по домам своим возвращаться.