Маршрутом Земля - К чертовой Бабушке (СИ) - Сван Тата Страница 12

Так вот, выкупили китайцы Юлькину квартиру. Мы с Юлькой дружили семьями. Почти родственниками были, у нас доберманы из одного помета. А когда меня жена бросила, Юлька регулярно моего Ольгерда, в просторечии Гешку вмести со своим Олафом выгуливала.

Юлька сразу же сообразила, что квартиру у нее выкупают из-за меня. Призналась, что цену заломила такую, что хватит на две в центре, ничего заплатили. Предложила на время Гешку забрать. Я с маху отказался, а потом пожалел. С Гешкой действительно проблема. Работы навалилось невпроворот, домой возвращаюсь за полночь, а с собакой-то надо гулять. Разве что брать его с собой в институт. А что. Ребята его любят. Начальство вряд ли слово худое скажет, все же нынче я в авторитете, а одной проблемой меньше. В конце концов, всякой живности у нас в институте как собак нерезаных, начиная с чистопородных крыс линии Вистер и заканчивая теми самыми дворовыми собаками. Да и мне не так одиноко будет домой возвращаться.

Впрочем, насчет «одинокого возвращения домой» я приврал. Вообще это еще та картинка. Домой из института мне добираться метров семьсот. Так на этом участке служба безопасности умудряется запускать целый кортеж сопровождения, состоящий минимум из двух автомобилей и двенадцати персон. Наверное, моим визави в штатском понадобилось срочно израсходовать фонды, выделенные на колючую проволоку. Это сейчас группа сопровождения представлена всего-то двумя Васями, ну и еще человек двадцать на подхвате. Плюс технические средства, вплоть до систем спутникового наблюдения. Деньги-то списывать на что-то необходимо. А тогда, вначале, все по- простому было, хорошо хоть без БТР-ов обошлось.

Одно время мне даже показалось, что деформация реальности докатилась и до нас, а потом понял, обыкновенный кретинизм.

Так в трудах праведных и заботах приближалась дата первого погружения. На душе скребли кошки. Я всячески старался подавить чувство тревоги и тоски, возникшее впервые много лет назад, когда одержимый научным романтизмом и идиотическим оптимизмом, напялил себе на голову шлем собранный своими же руками и подключился к компьютеру. К тому времени мы пахали над темой третий год. Как-то совершенно естественно объектом изучения стали собственные мозги.

Вообще-то изначально предполагалось, что все эксперименты мы должны ставить на крысах. Мы и ставили. Первые пол года. В качестве провокатора выступил Слава. Он отвечал за аппаратуру воздействия. Меняя в очередной раз режимы, а это происходило раз по двадцать в день, Слава заявил, что ему до чертиков надоело каждый раз отключать и подключать бестолковую животину и что тестировать воздействие он предполагает на своей башке. Во всяком случае, не надо потом три дня путем ужасно трудоемкого, с нашей, в то время зачаточной вычислительной техникой, и жутко ненадежного корреляционного анализа, выяснять почувствовала ли эта сволочь воздействие, или к моменту подачи излучения ей просто захотелось пописать.

Лично он, Слава, будучи тварью словесной, торжественно обещает все свои ощущения подробно описать.

Возражений почти не последовало, хотя теоретически такой подход несколько противоречил базовой задаче, которую нам так никто и не рискнул сформулировать в явном виде, но до которой мы быстро дошли своим умом — найти такое низко энергетическое воздействие, которое приводит к нарушению деятельности центральной нервной системы. В качестве побочных эффектов допускались остановка сердца, параличи, нашествия саранчи, другие козни египетские.

Все тот же Слава, отличавшийся своеобразной образностью мышления интерпретировал задачу несколько по-своему. Повесить излучатель на спутник и шарахнуть по территории вероятного противника да так, чтобы всем хорошо стало, будто травки накурились.

Впрочем, через полгода работы, мы с самомнением неофитов твердо уверовали, что как бы излучение не модулировать, крыша от этого все равно не поедет, уж больно устойчивая штука психика. А крыша поехала и необратимо у наших шефов, которые бросают безумные бабки в тупиковое научное направление. Так почему бы не воспользоваться ситуацией и не покопаться в мозгах, вдруг что интересное и найдем.

За три года работы мы и вправду кое-что нащупали. А потом сваяли установку биообратной связи. Принципиально все просто, Меряешь электрическую активность какой нибудь зоны мозга. Потом сигнал преобразуешь, алгоритм задаешь компьютером и накладываешь его на фактор воздействия. Свет, звук, излучение, все равно. Потом смотришь, слушаешь или облучаешься. Если изучаемый участок мозга как-то связан с обработкой фактора воздействия, начинаются чудеса. Кривули получались, просто загляденье.

Когда я Сереге говорил, что работа инициируется извне, я из чего исходил: ну, не должны мы были ставить биообратную связь по активности гипоталамуса. Кора — нормально, гипофиз — нормально, да еще штук пятьдесят зон мозга — тоже нормально. Но не гипоталамус. Собственный спектр низкочастотный, то есть мало информационный. Предположительные функции — гормональное регулирование, вроде, тоже не из нашей оперы. И, самое главное, выделить сигнал внешними датчиками практически невозможно. Работали то со своими мозгами. Электрод же не вживишь.

Ну никак не могло получится, только ведь получилось себе на голову. Да еще и с фазовой задержкой угадали с первого раза. Более того, мы даже не угадывали. Она у нас аппаратно получилась, время расчетов компьютера и формирование сигнала воздействия, ровно семнадцать миллисекунд. А допустимое запаздывание, как потом оказалось, от четырнадцати до восемнадцати, иначе ничего бы и не заметили.

Так вот, я когда первый раз погрузился, то сразу подумал, сбылась мечта идиота — никакой тебе травы, а улет полный. Перед глазами сплошной фейерверк, красиво, жуть. Кожу обдувает прохладный ветерок и так приятно покалывает, в ушах ангельский хор. Короче, божественная гармония всех органов чувств за исключением обоняния. На дух не переношу запах корицы. Потом начал различать слова сольной партии. Такой мужественный бас поет: «кто, кто пил из моей кружки, кто, кто валялся в моей постели». Только все это лирика. Физика появилась чуть позже. Я стал другим человеком. В совершенно незнакомом мире.

Хитрым и удачливым вором….

Глава пятая. Никогда не разговаривай с незнакомым Отшельником

Глава пятая. Никогда не разговаривайте с незнакомым Отшельником

— Иди сюда, — фигура призывно помахала Борху рукой, приглашая к костру. — Я жутко рад тебя видеть. Тут достаточно безлюдно, а у меня появилось несколько занимательных идей. Хотелось бы с кем-нибудь поболтать на эту тему.

— Боюсь, — опешил вор, с недоумением рассматривая фигуру у костра, — что поболтать нам вряд ли удастся.

Высокий, поджарый мужчина неопределенного возраста, от тридцати до пятидесяти. Загорелый до черноты, длинные космы волос, неопрятная рыжеватая борода, блеклая повязка на мускулистых бедрах. Вот и все, что можно было разглядеть в прерывистом свете костра. А впрочем, более чем достаточно.

Похоже, Карма — богиня судьбы решила здорово повеселиться на его счет, подсунув в последние минуты жизни встречу с этим чудаком. Ведь именно похожая встреча, много лет назад, на берегу другого, очень далекого от этого места моря и сделала в конечном счете Борха важным государственным преступником.

Тогда другой отшельник так же радостно пригласил его к костру и начал делится своими соображениями о смысле жизни, о свободе духа и бренности плоти, и, главное, о том, являются ли Владыки на самом деле богоизбранными.

Неудивительно, что он заканчивает так свою жизнь. Подобные рассуждения доводят до петли со стопроцентной гарантией. Вот и финал. А в качестве десерта еще один чудак отшельник с философскими заморочками.

— Интересно, его прикончат вместе со мной, просто за компанию или потащат на божий суд к Владыкам, как подозрительного субъекта, имеющего контакт с опасным государственным преступником, — размышлял Борх. — Владыки не очень жалуют философов отшельников, а тут и повод для обвинения найдется. Может, и не повесят, но на каторгу точно отправят. А там думай, что лучше, сразу стрелу или сгнить заживо на рудниках.