Дмитрий Исаков - Акулу еще не съели! Страница 14

Делают подло, без лицензии, оправдывая это тем, что в те времена между ними и нами (свободными предпринимателями) не существовало договоренности об авторских правах.

А какая, к черту, может быть договоренность, когда эти идиоты в правительстве, чтобы локализовать золотую лихорадку, развязали необъявленную войну с красными — и в области торговли, и в области освоения и колонизации планет. Это и привело к полному разрыву дипломатических отношений на целых тридцать лет.

Вот за это время красные сперли образцы аппаратов и сляпали свое незаконнорожденное детище.

Правда они это отрицают и представляют неопровержимые доказательства приоритета собственных разработок. Но не в этом суть.

Даже если они сами до этого дошли, то, существуй договор о монополии, они у нас вот где сейчас были б, гады! [2]

Пока м-р Хаггард все это вспоминал, детишкам рассказали и показали на каком принципе работает дубликатор. Мы не будем сейчас повторять это, так как Вы прекрасно знаете все из школьной программы.

Правда для детишек это было очень интересно. Отметим лишь, что м-р Хаггард неожиданно ощутил чувство фамильной гордости, когда Томми после окончания экскурсии заявил, что стоит ему вырасти, как он изобретет дубликатор еще лучше!

Сразу после посещения музея м-р Хаггард отправился в главный демонстрационный зал своей фирмы. Он пообещал сыну, что обязательно возьмет его на полигон посмотреть новую военную технику после того, как Томми пообедает и отдохнет на морском побережье часа три.

Проводив взглядом улетающий экипаж с сыном, м-р Хаггард вошел в кабину служебной сети доставки и через три минуты вышел из нее прямо в зал. Там уже собрались ведущие эксперты по торговле и рекламе. Они ждали только его, чтобы начать.

М-р Хаггард уселся в кресло перед сценой и принялся за поданный обед. Эксперты также пили (распивали) и закусывали (к сожалению, более уместного глагола, обозначающего происходящее, нет, -Прим. БК), с интересом разглядывая секретаря м-ра Хаггарда.

Это был обыкновенный стандартный экземпляр — от того-то они его так и рассматривали.

Сам же секретарь, чувствуя что им интересуются, грациозно обслуживал м-ра Хаггарда, и, стараясь — одновременно — удовлетворить любопытство окружающих, демонстрировал себя со всех сторон.

Как только м-р Хаггард «уговорил» первое блюдо (по счету, да не по денежному, а по порядковому!), секретарь поинтересовался, с чего начинать?

— Давайте с колготок! — м-ру Хаггарду явно захотелось цветов и музыки.

— Так я их уже десять минут всем демонстрирую! — заговорщически шепнула она и подмигнула.

М-р Хаггард с интересом глянул на ее ноги и стал принюхиваться. Да, несмотря на острые и соблазнительные ароматы пищи, от колготок явно и неплохо благоухало.

— А когда они начнут опадать? — так же тихо спросил он.

— Через две с половиной минуты, — секретарь непрерывно двигался вокруг кресла м-ра Хаггарда. И за ней так же непрерывно двигались глаза всех — без исключения — присутствующих.

И вот, когда она элегантно нагнулась, подавая м-ру Хаггарду следующее, по счету, блюдо со стола, прозвучал мелодичный звон, и — с прекрасных ножек (и не только с ножек, но и с не менее прекрасных бедер также) начали осыпаться лепестки роз, и на какое-то время нижняя часть секретаря (см. выше) скрылась в легком переливающемся облаке, которое медленно оседало на пол.

По залу пронесся стон восхищения.

Особенно он был силен с той стороны, к которой она оказалась спиной…

Читатель, считающий, что здесь автор слишком уж пошло смакует безобразные эротические сцены, глубоко заблуждается. Автор предпочитает заниматься этим делом только у себя дома и только в соответствующей обстановке.

А для сведения очень интересующихся — что же там они увидели такого — могу сообщить: они увидели прекрасные женские ножки, с которых опали не менее прекрасные лепестки роз. Но на их месте осталась довольно мелкая сетка — именуемая в простонародье колготками, — которую вы можете видеть на своих спутницах, а за неимением таковых — на спутницах своих друзей, а за неимением следующих, я считаю, вообще нечего себя мучить — лучше сразу лечь и помереть!

Для особо же интересующихся — могу сообщить, что в момент нагибания — после опадания лепестков — самые страждущие смогли увидеть лишь обыкновенные женские трусики, которые — если вам так невмоготу — можно еще приобрести в любом галантерейном магазине!

Ну, хватит обижать бедных, несчастных, обездоленных фетишистов — лучше продолжим нашу страшную кровавую детективу…

— Ну и когда обычно они спадают? — спросил м-р Хаггард, продолжая жевать.

— Несущая основа колготок является телепатическим приемником, — очень доходчиво объяснил изобретатель оных Жан Чжоу, очень элегантный молодой человек средних лет, — Приемник этот имеет обратную связь с его обладательницей. Если к субъекту, заинтересовавшемуся носителем нашего изделия, проявляется симпатия носителя, то срабатывает данная обратная связь — и лепестки опадают.

— Неужели мой секретарь почувствовала симпатию к кому-то из вас? — от такой иронии м-ра Хаггарда все находящиеся в зале в ужасе содрогнулись. Лишь один Жан Чжоу оставался спокойным по-прежнему и улыбался своей хитрой азиатско-гасконской улыбкой.

— Механизм срабатывания, при отсутствии взаимной симпатии, можно задействовать при наличии нескольких пристальных и настойчивых взглядов, сила которых определяется заинтересованностью женщины во внимании к себе. По Жану Чжоу определенно было видно, что он женщинами не интересуется, так как это предпочитают делать они сами. В данном случае колготки сработали в тот момент, когда на них смотрели все находящиеся в зале, что и отвечало желанию мисс. Если бы она этого не захотела, сколько бы на нее не смотри, кроме лепестков мы ничего бы не увидели. Не правда ли?

Секретарь утвердительно кивнула головкой и вытерла салфеткой губы м-ра Хаггарда.

— Я слышал, что они еще на ощупь опадают, — м-р Хаггард провел рукой по бедру секретаря, — Как бы нам увидеть это?

Тут же на сцене появилась группа девушек, облаченных в разноцветные колготки, и по залу распространился чудесный запах роз. Под легкую ритмичную музыку они изобразили несколько построений, после чего с визгом прыгнули в зал и смешались с толпой. Но ни у одной из испытательниц лепестки не опали, как ни старались их трогать проводившие экспертизу.

— Лепестки опадают только по команде хозяйки, так что нечего бояться ездить в них в общественном транспорте, — разъяснял Жан Чжоу, — Существует два вида опадания. Первый — когда до них дотрагивается субъект, которому симпатизируют, — тут же у некоторых девушек лепестки опали с легким звоном. Во втором случае — когда хотят наказать слишком нахального приставалу.

Тут же сверкнула молния и грянул гром — противного вида старикан повалился на пол, сраженный хорошей порцией электричества. Остальные с опаской отодвинулись от манекенщиц.

— Ничего страшного, он быстро придет в себя. А вам не надо бояться. Специально по желанию хозяйки колготки в данном режиме не срабатывают, — иначе ездить в транспорте стало бы опасно из-за шалостей юных и не совсем юных колготконосительниц. Данный защитный механизм действует только при стойком отвращении к назойливому партнеру, и то — только с третьего прикосновения, — закончил Великий Модельер и скромно замолчал.

— Я думаю, надо одобрить данный образец, если у вас нет претензий и принципиальных возражений, — обратился к собравшимся м-р Хаггард. Но, услышав что бедный старикан начал что-то бормотать, все еще находясь в горизонтальном положении, улыбнулся и добавил:

— Я думаю, можно пренебречь мнением пострадавшего. М-ру Жану Чжоу объявить благодарность и выдать денежную премию.

Все дружно захлопали в ладоши, а старикан, так и не встав, горько заплакал.

Наверное, от счастья?

— Что-то вы какие-то квелые сегодня? — м-р Хаггард обвел взглядом зал.

— Всю ночь работали! — эксперты выстроились в шеренгу и встали по стойке «смирно».

— Ну и что вы там с похмела наработали? — м-р Хаггард знал, что эксперты на самом деле работали, он доверял своим сотрудникам и знал, что сейчас увидит результаты.

Манекенщицы начали хоровод между сценой и кулисами, вынося на суд комиссии плоды ночного бдения экспертов.

Сначала вынесли будильники — количеством сто сорок семь с половиной штук, потом пошли чередой платья, смокинги, цилиндры, рюмки, вилки, ножи, шмайссеры, бас-гитары, стиральные доски, пардон, стрингс-оркестры, телефоны, шариковые ручки, зубные щетки, расчески и прочее безобразие, выкопанное Моррисоном в глуби веков.