Людмила Астахова - НЧЧК. Командировка Страница 14

– Доброе утро, Нол. Как настроение?

– Доброе, доброе – ответствовала девушка, одаривая энчечекистов светской улыбкой, но глядя при этом почему-то исключительно на гнома.

Определенно, ночь, если и пошла эльфийской деве на пользу, то это было незаметно. Бледновата она, и глаза припухли. Интересно, это оттого, что устала накануне, или не так уж хорошо живется в доме у лешего? В любом случае, обратно в общежитие упрямую дочь грифонолетчицы не затянешь и на аркане. Но Эрин уже не расстраивался. Главное, чтобы напарница была довольна и перестала злиться.

– О! Наша леди и сегодня по-королевски пунктуальна! – воскликнул Зарин и лукаво подмигнул: – А на новом месте жених приснился невесте?

«Что же она ответит?» – подумал эльф.

– Приснился, – всеми силами стремясь удержаться от нервной дрожи, ответствовала я бестактному гному. – Вернее сказать, приснились. Целых пятеро, и все – записные красавцы. Едем, господа?

Господа не возражали. Загрузившись на заднее сидение «Нуэно» за компанию с почтенным Зарином, я села так прямо, как только смогла – все ради того, чтоб ненароком не прислониться к чему-нибудь и позорно не вырубиться. «Дайте солдату точку опоры…» – как говаривает матушка. В общем, да, я бы не сказала пока, что здоровый деревенский воздух пошел мне на пользу. Я абсолютно не выспалась. Мало того, что засиделась чуть ли не до утра, непродуктивно рассматривая фотографии жертв, так еще и в постели потом крутилась, как червяк на сковородке. Кошмар с участием некого синеглазого рыцаря оказался самым безобидным из сюрпризов, что преподнес мне мир сновидений. Смутные и прекрасные грезы, полные шелестом деревьев и пением ветра в переплетении солнечных струн, к сожалению, не способствовали улучшению моего настроения. С утра я чувствовала себя чем-то вроде останков несчастного сирена. Пустая сдувшаяся оболочка. Ни сил, ни желания что-либо делать… а на одной только гордости я долго не продержусь.

Варить кофе с утра на незнакомой кухне я не стала, опасаясь потерять на этом драгоценное время и опоздать. Рассудив, что даже в Колдубинске может найтись круглосуточное кафе, я, в общем-то, почти не ошиблась. Кафе, и верно, нашлось. Почти прямо напротив здания магистрата, на автовокзале. А вот про обслуживание и, в особенности, про меню, наверное, лучше промолчать. Дело кончилось тем, что в ближайшем же ларьке я купила себе шоколадку, йогурт и большую банку энергетика – и употребила добычу, присев неподалеку на лавочку в сквере. Утренняя сигарета тоже, вроде бы, отчасти примирила меня с действительностью. Во всяком случае, теперь мне уже не так сильно хотелось открыть стрельбу в ответ на каждый громкий звук и резкое движение. Так что к подъехавшей к управлению машине я подошла уже практически вменяемой. Однако один лишь взгляд, брошенный на сияющее и свежее лицо шефа, вновь приблизил меня к опасной грани. Он выглядел возмутительно довольным и выспавшимся и невероятно, несправедливо красивым. Такое ощущение, что его… обихаживали всей дриадской диаспорой, точнее, ее женской частью. Я почувствовала, как буквально серею от иррациональной, абсолютно нелогичной ревности и злости. Почему? О, не спрашивайте! Наверное, причина всего этого крылась в том, что я сама упустила возможность… скажем так, стеречь… хм… ну, или блюсти его, ну, не целомудрие, конечно, но – неприкосновенность. Я осознала это и устыдилась своих сумбурных чувств. Он же не моя собственность, верно? К несчастью, да. Даже если бы у меня был хоть призрачный шанс когда-либо получить некие права на вмешательство в его жизнь, я не стала бы их реализовывать. Рабство, равно как и рабовладение, мне глубоко претит. Интересно, почему же я тогда так бешусь?

О, а я действительно бесилась! И бестактное замечание гнома мое бешенство только усугубило. Отвратительно! Как можно позволять себе такие намеки в отношении девушки из приличного семейства? Впрочем, возможно, Зарин просто не совсем четко представляет себе, насколько строги обязаны быть моральные рамки и устои? Пожалуй, мне стоит его просветить… а, заодно уж, и не только его. Прекрасный повод объяснить мою реакцию на инцидент в клубе, если кое-кто умеет понимать намеки.

– Боюсь, почтенный Зарин, что в отношении меня эта поговорка вряд ли может оправдаться, – продолжила я начатый гномом разговор. – Видите ли, если рассуждать о женихах, то неловко даже предположить, чтобы мне мог привидеться кто-то, еще не представленный моей семье и не получивший ее одобрения. Подобного рода кандидат, прежде чем являться мне во снах, безусловно, должен будет удовлетворить требования моих родителей. Без их согласия я просто не посмею развивать какие-либо серьезные отношения.

– Ого! – воскликнул сын Иприта, смешно надувая щеки. – А сильмариллы в придачу они, часом, не требуют, ваши благородные родители? Или в наше время это уже не модно?

– Вы напрасно иронизируете, сударь, – чопорно обронила я, незаметно покосившись на истинного адресата моей маленькой лекции. – Я не нахожу ничего смешного в верности традициям и нормам морали.

– Миледи, но ведь вы говорите о браке.

– А вы разве не это имели в виду? – Мои брови сами собой поползли вверх. – Позвольте, а что же еще, кроме брака, можно подразумевать, говоря об отношениях?

– Э-э… – Похоже, мой собеседник слегка растерялся. – Ну… встречи… увлечения, секс, в конце концов. На дворе Седьмая Эпоха, леди! А вы рассуждаете так, словно родились, как минимум, в Первую!

– Увлечения, секс? – Я поморщилась. – Вы подразумеваете так называемые случайные связи, да? Нет, это никоим образом невозможно. Я бы никогда не посмела так огорчить моих дорогих родителей, предать их доверие… Это было бы ужасно. К счастью, то, что миледи моя матушка спокойно отнеслась к моей работе вдали от дома, говорит о том, что родители вполне уверены в моем благоразумии. Разумеется, если… когда… я встречу того, кто, возможно, станет моим спутником отныне и навеки, я представлю его семье и, уверена, получу их одобрение.

– В наше время! – Гном фыркнул. – Леди, вы точно росли не в монастыре?

– Я – единственная дочь в семье, – я пожала плечами. – Естественно, мои братья позволяют себе больше вольностей, но ведь и репутацию юношей сплетни об их… победах скорее украшают. То, что в отношении братьев воспринимается как удаль, в моем случае будет названо распущенностью. И я считаю, что это правильно. А время… Уверяю вас, времена всегда одинаковы. В конце концов, если мне самой не удастся встретить… хм…, тогда я могу предоставить выбор родителям. Разумеется, это будет не лучшим выходом, но никто же не запрещает мне сказать «нет».

– Даже так? – Зарина прямо-таки распирало. Ну да, наверное, все это очень смешно звучит. Но ведь это действительно так! И, если на минутку забыть о моем «страшном бунте» против вековых традиций в постели с белокурым тильвит тегом, я старалась не отступать от этих норм. На поверку, кстати, выяснилось, что мое кратковременное увлечение ничего, кроме долгой депрессии и ощущения собственного падения, за собой не повлекло. Но это был весьма поучительный опыт, во всех смыслах.

– Именно. – Я смягчила свою речь улыбкой и доверительно призналась гному. – Знаете, из семнадцати поколений моих предков только дважды союзы распадались. Прапрапрадедушка по папиной линии развелся с женой, а прапрабабушка по линии мамы зарубила своего неверного мужа в поединке. И мне кажется, что это достойные примеры для нас, потомков.

– Так вы, леди, значит, бережетесь для суженого? – Гном подмигнул.

– Скажем так, сударь, в свете всего уже сказанного… я не вижу смысла размениваться по мелочам. – Я холодно улыбнулась и отвернулась к окну, давая понять, что лекция окончена.

Если бы не взгляды, которые Зарин сын Иприта бросал на сидевшего за рулем Эрина через зеркало заднего вида, то эльф бы отнесся к нравоучительному монологу Нолвэндэ гораздо более серьезно. Но гном строил такие уморительные рожи, что Эринрандиру едва удавалось сдержать смех. В особо патетических местах гном пучил глаза и раздувал щеки. Гномьи понятия о приличиях не включали в себя моральную оценку половой жизни взрослых. Если любишь, значит, спишь с предметом желаний. Все просто и незатейливо, как обработка металла давлением. А уж про «одобрям-с» со стороны родни речи вообще не шло. Генетику и эндокринологию еще никто не отменял. Да-с!

Лучшее, что мог сделать Эрин в сложившихся условиях, это сделать вид, что целиком увлечен трудностями дороги и промолчать. К тому же состояние транспортной артерии, связывающей МЛТП и Колдубинск, действительно оставляло желать лучшего. Бедняжку «Нуэно» подбрасывало на каждой рытвине, а из-за паршивого гидроусилителя руля управление машиной требовало немалой физической силы.

К тому же, по обеим сторонам дороги стеной стоял Гадский лес: угрюмый, таинственный тревожный, жуткий. Лес, где неосторожным путникам сворачивают шеи, отгрызают всякие выступающие детали и высасывают до состояния пустого бурдюка. Даже солнечное утро и весенний непокой существенно не улучшали общего впечатления. С центральной площади Колдубинска казалось, что окружающие его пологие холмы накрыты огромной темной шкурой. И в этой шкуре водились очень опасные блохи.