Ник Поллотта - Бюро-13 Страница 17

Минди тронула меня за рукав.

— Эд, ты уверен, что на острове нам не понадобятся удостоверения?

— Абсолютно, — успокоил я ее и вытащил из кармана зажигалку.

Щелчок — и загорелся язычок пламени.

— Их надо сжечь.

Мы сожгли их в туалете и только хотели спустить воду, как я сообразил: нажать-то не на что. Химический туалет, из него ничего не попадает наружу... Ребята из Технической службы продумали все до мелочей.

— С этим, скорее всего, мы и столкнемся на острове, — заключил Ричард, когда мы по одному вышли в главный салон. — Сочетание науки и магии.

— Нам предстоят трудные времена, — заметил практичный Джордж.

— Не только трудные, но и странные, — добавила Минди.

Джессика вдруг рассмеялась, и Донахью спросил, почему это ей смешно.

— Всякое новейшее достижение техники мало чем отличается от магии. — Джесс будто цитировала по памяти.

— Что-то знакомое... — стал припоминать я. — Откуда это?

— Это сказал писатель по имени Артур Кларк.

— Да, теперь и я вспомнил, — погрустнел Ричард. — Рауль, бывало, говорил в шутку: всякая новейшая магия мало чем отличается от достижений техники.

— Вот с этим — согласен.

— Еще бы! Ты же ими пользуешься.

В этот момент раздался сигнал внутренней связи: Хассан предупреждал о пятиминутной готовности. Наша работа не рассчитана на людей медлительных, ненавидящих спешку и нацеленных прожить больше сорока лет.

Пока мы пристегивались к креслам, Джордж выдвинул гипотезу: облачность и остров не обязательно связаны между собой. Остров может оказаться добрым беглецом, попавшим в ловушку злой облачности. Или же облачность — сама воплощение зла — пыталась сдержать зло еще большее. Ну нет, напряженная умственная деятельность не для мистера Ренолта. Обе гипотезы я оставил про запас, вопрос — пока открытым.

По мере приближения к границе облачности наш самолет стало болтать. Мне пришлось снять темные очки: всякий раз, как я выглядывал из окна, устрашающая черная аура пронизывала меня острой болью.

— Почти приехали! — раздался из громкоговорителя веселый голос. — Пожалуйста, воздержитесь от курения, переведите кресла в вертикальное положение! Сегодняшний фильм называется «Спасайся кто может!».

— Тоже мне, шутник нашелся! — проворчала Минди, скрючиваясь в кресле.

Внезапно в самолете стало темно — это на окна опустились металлические задвижки. Хотя в окна вставлен плексиглас в три раза толще обычного, — пожалуй, может противостоять атаке носорога, — считаю, никогда не лишне перестраховаться. В потолке загорелись лампы. Донахью озабоченно спросил:

— Если и ветровое стекло закрылось таким же образом, как же Хассан ведет самолет? По приборам?

— Ну конечно! — Джессика сидела с закрытыми глазами, аккуратно сложив руки на коленях.

— Но внутри облачности может ли он доверять показаниям датчиков?

В громкоговорителе раздался голос Хассана:

Благоразумный важен и учен,

Он для полета в небо не рожден.

— Бортовой компьютер контролирует работу всех навигационных систем, какими оснащен самолет: гироскопов, инерциальной системы наведения, гравитационных пластин и так далее. Примерно так, как наводится на цель МБР[19]. — Тон голоса изменился, стал более официальным: — Идем на сближение. Двести метров... Сто пятьдесят... Сто... Пятьдесят!

Подошвами своих армейских ботинок я ощущал слабую вибрацию в днище самолета, она все нарастала...

— Вот и прилетели! — Минди уперлась ногами в кресло перед собой.

— Мы внутри! — прохрипел громкоговоритель.

В ту же секунду в каждую клеточку моего организма ворвалась и поселилась там страшная боль, похожая на мышечную судорогу, только тысячекратно усиленную. Голова чуть не раскалывалась, кости захрустели от непосильной тяжести. Я упал вперед, пытаясь не дать голове развалиться, и повис на ремне безопасности. Самолет бросала и швыряла невиданная гроза, — казалось, она объединила в себе все бури и штормы мира. Шум моторов прекратился, сменившись ровным, пульсирующим рокотом. «Химические реактивные двигатели... — пронеслось в уцелевшем кусочке моего мозга. — Фантастически мощные... Слишком простые в устройстве, их нельзя испортить... сломать...»

Набираем мы скорость или сбавляем ее — не составишь ни малейшего представления. Борясь с приступами рвоты и безумия, я чувствовал себя то старым, то молодым, то увеличивался в росте, то уменьшался. Из носа брызнула кровь, я, кажется, запачкал форму... Искры статического электричества болезненно кусали каждую клеточку тела. Внутренности по чьему-то чудовищному капризу приняли фантастические, неимоверные формы; они извивались у меня под кожей, жили независимой от меня жизнью... Мои органы чувств странным образом перепутались между собой, я ощущал горький запах искусственного освещения в самолете, слышал прогорклую одежду на своем теле, ощущал прикосновение ароматов страха, ненависти, храбрости... Потом сознание отказалось повиноваться мне, мир закружился вокруг меня... И все началось снова.

Это продолжалось целую вечность, нарастало, терзало — казалось, больше не вынести... И вдруг пытка внезапно прекратилась... Мы обрели нормальное состояние... Я сидел в кресле обмякший, слышал ровный гул двигателей, понимал — мы все еще летим... Скрепя сердце я признал: облачность защищается эффективно. Любой непрошеный гость стал бы легкой добычей, болтаясь в этом филиале ада, абсолютно не в силах хоть как-нибудь себе помочь. Каким образом капитану Хассану удается контролировать полет — выше моего понимания. Для этого нужно быть роботом. Или жителем планеты Криптон.

— Страх-то какой... — пролепетала Минди; из-за кресла торчали только ее ноги. — В жизни не испытывала ничего подобного... разве что когда мы ставили эксперименты с ЛСД[20] и ураном в лаборатории Университета Дьюка.

— А что... тогда... было? — Джессика задыхалась и ловила ртом воздух.

— Мозги из ушей полезли.

Джордж что-то простонал, я загундел ему в ответ, потом мы застонали дуэтом.

— Пилот... — прохрипел Донахью, с невероятным напряжением поднимаясь на ноги. — Надо... посмотреть...

— С ним... порядок... — выдохнула Джессика, вытирая следы рвоты со рта. — Абдул осторожен — перевел на автопилот перед самым входом в облачность.

— Мудро... — еле выговорил Ричард, неподвижным взором уставясь в потолок.

— За то мне и платят большие деньги, — проскрипел громкоговоритель внутренней связи.

С поистине геркулесовым усилием Джордж приподнялся с кресла — и тут же с глухим стуком исчез из виду.

— Видели остров? — раздался его голос откуда-то снизу.

Из громкоговорителя продекламировали:

Я знаю уверения пророка,

Что существует рай, хоть и далеко.

— Но самое худшее позади? — просипела Минди.

— Да нет, черт побери! Бортовые защитные системы просто с ума посходили! У меня двенадцать приборов уже зашкалило, идем на максимальной мощности.

— Какие нам рекомендации? — спросил я.

— Молиться! — последовал кроткий ответ. — Вести сражение отныне будет самолет. Или он победит — или мы погибнем.

Я дал команде передохнуть несколько минут, потом занял всех чисткой и уборкой. Мы промокали губкой свою форму, вытирали грязь на полу. Ричард с помощью своих заклинаний может вычистить нас и самолет до безукоризненного состояния. Но в мои намерения не входило в разгар боя тратить драгоценную энергию единственного мага на домашние дела.

А это и есть настоящий бой: машина против природы — решающая схватка. Война мозгов: ребята из Технической службы — и то неизвестное, что скрывается на острове. Не знаю, как остальные члены моей команды, но я ненавидел свою роль простого пассажира. Чувствовал бы себя неизмеримо лучше, если бы хоть чем-то мог помочь капитану Хассану. Пусть нападет стая летающих монстров — все-таки занятие.

— Тревога! — раздалось в громкоговорителе. — Нарушение герметичности!

Минди вскочила, обнажив меч.

— Что это значит? — громко воззвала она.

Ответа не последовало; никому из нас не хотелось стучать в запертую дверь, что вела в рубку пилота.

— Совещание! — крикнул я.

Ребята окружили меня.

— О'кей, если первый слой облачности нападает на людей, значит, следующий предпримет атаку на самолет.

— Логично, — согласился Донахью. — Чего следует ожидать?

— Вихревые течения в металле? — высказал предположение Джордж.

— А что это дает? — скептически возразил я.

— При достаточной интенсивности металл может расплавиться.

— Слишком заумно, — определила Минди. — Причем это относится только к металлам, обладающим проводимостью. На деревянную лодку или на ракету «стэлс» вообще не действует.

— Согласна! — поддержала Джессика. — Чем дольше мы находимся в облачности, тем большую опасность для нее представляем; она должна как-то задержать наше продвижение. — Последние три слова Джесс повторила, при этом изо рта у нее выходил пар.