Академия Космического Флота: Спасатели (СИ) - Селена Сирена Страница 17

— Ив-Ив, ну очнись уже!

— Что? — Тревожный сон прервался, лейтенант Ир’сан мгновенно вернулся в реальность.

— Меня выпускают. Вот, держи, я взял коммуникатор из камеры хранения и вернулся, сделав вид, что забыл подушку. У тебя есть пара минут.

Гауптвахта не просто так считается одним из тяжелейших наказаний для проштрафившихся кадетов и офицеров. Это не только тесные скучные камеры и однообразная еда, это в первую очередь изоляция от внешнего мира, а когда нет часов и связи, время тянется бесконечно. Селвин хотел напоследок хоть как-то скрасить пребывание одногруппника в этом месте.

Ив моментально проснулся, схватил коммуникатор и зашёл в личную почту. Там висел выставленный счёт от дока Иарлэйта за лечение отца, отчёты по медицинским манипуляциям, несколько важных писем и рассылки. Не зная, когда в следующий раз удастся выйти в инфосеть и не арестуют ли его финансы, Ивес перевёл значительную сумму клинике, где лежал Ир’сан-старший. Подумав немного, Ив набрал короткое сообщение Лёве Кузнецову, вбив его номер на память.

— Эй, ты скоро там? — донеслось с караульного поста.

— Да-да, нашёл, тут наволочка застряла, сейчас достану! — крикнул Селвин, выразительно приподняв брови и намекая, чтобы Ив пошевеливался.

Цварг беззвучно кивнул, шевеля губами и добирая сообщение на устройстве. Оставалось совсем чуть-чуть. В коридоре раздались шаги коменданта. Лейтенант Санди с шумом плюхнулся на четвереньки и, приговаривая что-то вроде «вот же, зараза, я тебя достану», закинул подушку в самый дальний угол под вытянутую скамью и принялся активно, но неуклюже размахивать руками.

— Бескрайний космос, у тебя же шесть рук, парень! — раздражённо гаркнул подошедший к камере караульный, несколько секунд пронаблюдав за этой картиной. Ивес успел набрать сообщение для Лёвы, но теперь оставался вопрос, как вернуть коммуникатор пикси.

— Вот она! — Селвин победоносно достал несчастный объект и помахал подушкой перед носом коменданта.

Ещё тремя руками он суетливо выделывал «па» в воздухе, чтобы отвлечь внимание мужчины от сидящего в нескольких метрах цварга, и лишь шестую руку спрятал за спину, широко растопырив пальцы. Ивес одним ловким движением нацепил коммуникатор на шип и, якобы взмахнув хвостом от недовольства, скинул устройство в открытую ладонь Санди.

Комендант почувствовал, что его обманывают, но в каком месте и как, так и не смог понять. Несколько секунд он буравил взглядом двух очень странных офицеров, а затем буркнул:

— Идёмте, лейтенант Санди.

Ивес лёг на скамью. В следующий раз его разбудил робот, который приволок стандартный совершенно невкусный, но очень питательный сухой паёк.

Глава 8. Фобия

Кристина Соколова

В первую секунду мне показалось, что я проснулась в той ужасной комнате, а Аскелл и Ивес оказались лишь очень желанным, но несбыточным сном, но уже спустя несколько мгновений поняла: всё-таки в Космофлоте.Дома.

Стоило мысленно произнести это слово, как слёзы счастья навернулись на глаза, а в носу запахло сыростью. Могла ли я себе представить ещё год назад, что какая-то космическая станция КС-700 станет для меня домом?

— Ну-ну, девочка, не плачь, сейчас всё проверим, посмотрим, восстановим… — раздался сбоку знакомый голос, и я вздрогнула от неожиданности. Голубокожий миттар, задумчиво почёсывая жабры на шее, рассматривал электронное табло над медицинской капсулой. — Что-то болит? Рука? Голова?

Я прислушалась к себе.

— Нет, хорошо себя чувствую.

— Помнишь, как тебя зовут? Кто ты такая? Почему здесь?

— Конечно помню! — От возмущения я даже села в медицинской капсуле. — Меня зовут Кристина Соколова, у меня есть сестра и четверо братьев. Я — гражданка Федерации, человек с Захрана, кадет второго курса Академии Космического Флота…

На этом моменте я запнулась. А кадет ли? Из-за пребывания в лечебнице я не прилетела на КС-700 к началу занятий, и кто знает, сколько времени уже прошло с нового учебного года? Может, меня уже отчислили?

— Вы написали заявление на расторжение договора об обучении, — словно прочитав мои мысли, хмуро сообщил док Бланк.

— Я что?! — искренне ужаснулась.

Конечно, там, в лечебнице, все дни слились в единую серую жидкую массу, и я не ручалась, что помнила всё… но такой момент запомнила бы!

— Хотя допускаю, что это были не вы, а сообщение написали с вашего коммуникатора. Отпечаток пальца, скорее всего, взяли незаконным путём.

Я торопливо закивала:

— Да-да, у меня всё отобрали. И заявление то — не моё. Я смогу учиться дальше в Академии?

Док Бланк вздохнул.

— Хорошо, я передам адмиралу Леру, документы, скорее всего, придётся переоформить, а коммуникатор вам выдадут новый. Не ваша вина, что вы его лишились, но всё это займёт какое-то время. Бюрократия, сами понимаете. — Адам Бланк покрутил в воздухе растопыренными перепончатыми пальцами, показывая, что думает о бумажной волоките. — Собственно, мне тоже надо составить заявку на ваше лечение, Кристина, и я пытаюсь понять, насколько у вас глубокие провалы в памяти. Вы сами можете что-то сказать по этому поводу?

Я невольно пожала плечами. Спрашивать у человека, что он помнит о провалах в памяти, на мой взгляд, было так же странно, как уточнять у дальтоника, какого цвета океан.

— Эм-м-м, — протянула озадаченно, понятия не имея, чего от меня хотят. Всё, что перебирала в памяти, — то помнила, а чего не помнила — ну, понятно.

— Ну же, Кристина, сосредоточьтесь! — нахмурился док, всё ещё смотря на табло с кучей лампочек, диодиков и бесконечных чисел. — Я же вижу по результатам сканирования, что вмешательство в работу нейронов колоссальное! Пока мы не разберёмся с этим, я вас из медицинского блока не выпущу, так и знайте! В конце концов, в ваших же интересах вернуться к учёбе как можно скорее.

Мне совершенно не хотелось копаться в том, что со мной случилось на Захране, но миттар был таким требовательным, что пришлось смириться. Я напряглась, вспоминая последние дни и встречи с Крысиными Усиками. Чувство страха, безысходности и ощущение, что сходишь с ума, встали как наяву, а на табло дока несколько голубых огоньков приобрели глубокий баклажановый оттенок. Миттар удовлетворённо кивнул.

— Те дни, что меня продержали в лечебнице, помню смутно... Помню, что приходил мужчина, назвавшийся представителем Тайной Службы Защиты Захрана. Он расспрашивал о цваргах… Там был ещё второй… Завтраки на белых подносах помню и белые мягкие стены. — Я передёрнула плечами от отвращения. Кажется, этот цвет я теперь до конца жизнь буду не любить. — Ещё комнату с электрошоком. Но вот после неё — ничего. Просыпалась всегда в личной комнате.

Док Бланк активно закивал, что-то стремительно записывая в наладонник.

— Вы очень многое помните, это же замечательно!

Я нахмурилась и прикусила губу. В памяти сам собой всплыл вопрос Крысиных Усиков: «А помните, как потеряли девственность? Это было сразу с тем цваргом… как его… Ивесом Ир’саном?» Сейчас, когда я сидела в медицинской капсуле на КС-700, все эти странные разговоры и намёки безопасника казались бредом чистой воды. Уж про изнасилование-то точно! Но всё-таки заключение о том, что я «не вирго», я видела… Неужели подделка? Или нет?

Пока я раздумывала над тем, насколько корректно уточнить столь деликатный момент у дока, он внезапно хлопнул в ладоши:

— Так, Кристина, если за последние две недели пробелы в памяти совсем небольшие, давайте откатимся назад… — начал Адам Бланк и посыпал вопросами: как зовут преподавателей, кто мой наставник, как зовут одногруппников, с кем я жила в одной каюте…

Пытаясь понять, почему табло выдаёт такую картинку и в чём именно заключаются мои провалы, Адам дошёл даже до вопросов в рамках астрономии, экономики, социологии и ксенобиологии. На последнем, каюсь, я завалилась. Док разошёлся не на шутку, стал выспрашивать даже то, чего на экзамене точно не было.