Сэнди Митчелл - Избранные воины Императора Страница 2

— Апотекарий Шолер из ордена Отвоевателей. И, отвечая на ваш вопрос, сообщу, что их судно было уничтожено.

Это был, конечно, не совсем ответ на мой вопрос, но меня он удовлетворил. (Теперь, обладая моими нынешними знаниями о некронах, я бы даже не стал спрашивать о подобном, но не забывайте, что в тот раз я столкнулся с ними впервые). Сейчас я не был бы уверен, что они мертвы, покуда вся планета, на которой они находились, не будет уничтожена.[4]

— Кайфас Каин, — сказал я, вежливо склонив голову, о чем тут же немедленно пожалел.

— Я полагаю, что я ваш новый офицер по связям с Имперской Гвардией.

— Я тоже так понимаю, — ответил третий гигант, заговоривший впервые. Как и остальные, он был облачён в керамитовую броню тусклого, бело-желтоватого оттенка, с жёлтыми латными перчатками, но отделанную куда более богатым орнаментом, нежели доспехи его товарищей. Он склонил голову.

— Капитан Грайс, командующий Виридийскими Экспедиционными Силами. Кажется, ваша репутация не столь преувеличена, как мы думали.

— Действительно, — сказал технодесантник, которого Шолер назвал Драмоном. Его механическая клешня слегка сжималась в такт его словам.

— Мало кто смог бы сбежать невредимым с мира-гробницы некронов.

— Вряд ли невредимым, — ответил я, внезапно вспоминая два своих пальца, срезанных выстрелом по касательной из чудовищного оружия металлических убийц. Не желая лишний раз шевелить головой, я поднял к глазам свою правую руку, и уставился на бесформенную связку бинтов, которая раздулась так, что разглядеть под ней что-либо было невозможно. Напоминание о её существовании как будто щелкнуло выключателем и я внезапно почувствовал по всей руке отвратительный зуд.

— Аугметика приживается хорошо, — заверил меня Шолер так, словно я имел хоть малейшее представление, о чем он говорил. Прежде чем я успел его спросить, в разговор снова вмешался Драмон.

— Вы единственный выживший, — сказал он, — тогда как все ваши товарищи погибли. Думаю, два пальца — невысокая цена за это.

— Ну… Если вы ставите вопрос таким образом, — ответил я, — то не могу не согласиться.

Я даже не заметил, что лишился их, пока не помахал рукой на прощание этим существам в туннеле. Понимаю, что шуточка вышла так себе, но, учитывая обстоятельства, я вряд ли смог бы выдать что-то получше. К тому же она должна была убедить моих слушателей в том, что я достаточно скромно оцениваю свой, с позволения сказать, героизм. Я снова и снова обнаруживал, что чем больше я пытался преуменьшить свою незаслуженную репутацию, тем, кажется, больше людей в неё верило. Драмон, кажется, был приятно удивлен моим легкомыслием. Его обычно неподвижное широкое, покрытое шрамами лицо на мгновение озарила улыбка. Грайс же вовсе проигнорировал сказанное и вернулся к сути беседы с прямотой сервитора, пытающегося следовать своей простой программе.

— Я хотел бы как можно быстрее получить полный отчет о ваших действиях на Вечном Рассвете[5], — сказал он.

Технически, думаю, я мог бы порекомендовать ему держать свои тонко завуалированные приказы при себе, поскольку единственные, перед кем я обязан был отвечать, были представители Комиссариата, но вряд ли это будет вежливо или благоразумно. Я буду вынужден достаточно долго работать с ним и его людьми и ставить его на место еще до того, как мы официально начали сотрудничать, точно не поможет делу. Кроме того, мне нужно было придумать для генерала Локриса и его штаба какое-то объяснение относительно того, каким образом я ухитрился потерять целый корабль. А так как экспедиция принадлежала Адептус Механикус, то я был почти уверен, что они тоже проявят живой интерес и мне придется пересказывать все это ещё и им.

Ну и не будет особого вреда, если у капитана Отвоевателей будет копия, так как чем шире я смогу распространить свою версию событий, тем меньше шансов что кто-то сможет назначить виновным меня. (На этот раз я и не был виновен, просто оказался в неподходящем месте в неудачное время, что, кажется, случалось слишком часто за время моей продолжительной и бесславной карьеры). Поэтому я просто кивнул и постарался проигнорировать фейерверки в голове, вызванные этим неосторожным движением.

— Если кто-то сможет разыскать мне планшет, я займусь этим,— сказал я, — не то, чтобы у меня было много занятий, пока я здесь.

ЗАНИМАТЬСЯ этой бесполезной работой, вновь переживая кошмар, из которого только что выбрался, было не самым приятным выбором, но, поскольку я выздоравливал, мне удалось излагать события более непринужденно и плавно, вспоминая большее число подробностей, чем я ожидал. Несомненно, этому поспособствовало то, что я получил неожиданного союзника в лице Драмона. Он взялся опросить меня насчёт моего приключения и подготовить мне апартаменты, в которые мне предстояло переселиться после выхода из санаториума. Пока я описывал свои похождения, он задавал вопросы об оборудовании, которое использовали техножрецы для исследования руин и о разных богохульных артефактах, которые я видел в глубинах мира-гробницы. Я не питал иллюзий на счёт интереса десантника, конечно, занимала его не моя компания, а возможность больше узнать о технологических диковинах, о которых я мог ему рассказать. Но полёт был долгим, наши беседы захватывали всё более широкий спектр тем, и я не могу отрицать, что он был куда приятнее в общении, нежели астартес, с которыми мне до этого доводилось сталкиваться.

Я, конечно, не был единственным обычным человеком на борту: фактически, на несколько дюжин Отвоевателей[6] приходилось втрое или вчетверо больше сервов ордена, занятых обслуживанием судна. Мне эта прислуга казалась утомительной компанией, утомительной даже больше, чем скитарии, которых я встретил на борту "Благословение Омниссии". Кажется, они почитали астартес, которых обслуживали, сразу после Императора, и отношение к любому, кто не входил в их маленький мирок, оставалось отчужденно вежливыми. Они пресекали любую попытку завязать беседу формальными и строго конкретными ответами.

Юноша по имени Гладден, назначенный обслуживать меня, был эффективным, скромным и безупречным до такой степени, что я обнаружил себя скучающим по Юргену намного больше, чем по моему мнению это вообще было возможно. Правда, мой помощник был ходячим оскорблением униформы Имперского Гвардейца и в сравнении с ним, среднестатистический орк казался чистоплотным и благоухающим, но я привык доверять его непоколебимой преданности, и он стал неоценимой преградой между мной и многими наиболее тягостными аспектами моей работы. После некоторых раздумий я решил оставить его в штаб-квартире бригады; частично из-за того что идея появления Юргена рядом с самыми прекрасными воинами, каких только порождал Империум, пугала даже меня. А так же, потому что подозревал, что Локрис задумал отправить меня на другое задание, более подходящее для такого героя как я, и решил что мой помощник отвлечет его от этой идеи своим обычным закоренелым нежеланием отклонятся от протокола.

В результате единственным, кого я мог бы назвать здесь сносным компаньоном, оказался Драмон. По крайней мере, покуда мы не достигнем Виридии — этого момента я ждал с нетерпением. Когда он последний раз заглянул в мои апартаменты, то застал меня корректирующим распечатку отчёта при помощи авторучки, и лёгкая улыбка, которую я не раз видел раньше, вновь появилась на его лице.

— Новые пальцы, кажется, работают удовлетворительно, — сказал он с оттенком гордости в голосе.

— Так и есть, — ответил я, с облегчением откладывая в сторону утомительную писанину и сгибая свою новоприобретенную аугметику. Я всё ещё чувствовал некоторую неуверенность, но новые пальцы наконец начали ощущаться частью организма, и я уже мог брать предметы, не рассчитывая предварительно, как бы их ухватить, не промахнувшись на пару миллиметров. Драмон, как оказалось, лично изготовил и установил их вместе с Шолером, поэтому у меня, кажется, было за что поблагодарить технодесантника. Я кивнул на кипу бумаг.

— По крайней мере, я закончил с этим до того, как мы вышли из варпа, — добавил я.

— Брат-капитан будет доволен, — сказал Драмон.

Как обычно, он остался стоять и, кажется, ему было вполне удобно. За все время, которое я провел с Отвоевателями, я редко видел чтобы кто-то из астартес сидел, а когда это случалось, то почти всегда это было вызвано практической необходимостью, вроде вождения или езды в десантном отсеке "Носорога".

— Когда мы доберемся до Виридии на бумажную работу останется мало времени.

— Не сомневаюсь, — согласился я, плеснув себе остро необходимую порцию амасека. На самом деле я предпочел бы перелопатить столько файлов, сколько вообще возможно, чем попасть на фронт, но не мог же я признаться в этом одному из избранных воинов Императора. Хотя, как оказалось, пока мы двигались в варпе, восстание продолжало разрастаться и ко времени нашего прибытия понятия фронта и тыла утратили всякий военный смысл. Вся система представляла собой один огромный бурлящий котел конфликта и нам было суждено появиться как раз в его центре.