Алексей Калугин - Галактический глюк Страница 2

– Плиз, брось трахтомет на землю, – вежливо попросил Вениамин.

Опустив одну руку, джанит позволил автоматному ремню соскользнуть с плеча.

– Аригато, – улыбнулся Вениамин. – Лови, – и кинул наручники.

Джанит поймал наручники и в недоумении уставился на Вениамина.

– Защелкни один ринг на руке, – велел Вениамин.

Джанит пожал плечами, словно хотел сказать, что не видит в этом никакого смысла, но все же поступил благоразумно – спорить не стал и окольцевал свое левое запястье.

– Другой ринг – на руку своему сыберу, – стволом автомата Вениамин указал на джанита, сидевшего в обнимку с посадочной опорой. – Шибче, – добавил он, заметив, что джанит медлит, и для убедительности повел в его сторону стволом автомата.

Джанит подошел к напарнику и застегнул кольцо наручников на его правом запястье.

– Славненько, – Вениамин поднял с бетонного покрытия второй автомат и повесил себе на плечо. – Теперь помоги ему подняться.

Джанит послушно подхватил приятеля под локоть. Тот уже почти пришел в себя, но все еще плохо соображал, – тряс головой и бубнил что-то невнятное.

– В комендатуру, – сказал Вениамин.

Джанит, которому не пришлось проверять прочность своего лба при контакте с посадочной опорой, неодобрительно глянул на Вениамина.

– Горбатого лепишь, мэнш, – тихо произнес он. – Тебе за это только срок добавят.

– А тебе шо за забота? – усмехнулся Вениамин.

– Верни трахтометы, и погуторим обо всем по-человечески.

– Найн, камрад, – отрицательно качнул головой Вениамин. – У тебя уже был шанс погуторить. Теперь придется от чифа сектым получить. Барабез, мэнш, показывай кыр!

Скованные за руки джаниты медленно, с неохотой зашагали по направлению к серым постройкам на краю летного поля. Их можно было понять – кому охота получить выволочку от начальства плюс взыскание по службе за проявленную самонадеянность и демонстративную тупоголовость. А потом ведь и приятели засмеют – надо же, чужак голыми руками разоружил двух джанитов! Но Вениамина сейчас меньше всего интересовали душевные муки пленников. Он хотел поскорее добраться до более высокого чина, с которым можно вести нормальный деловой разговор. А то еще, чего доброго, приметит кто, что это чужак ведет под конвоем посланных за ним джанитов, и вышлют ему навстречу новую группу самонадеянных обормотов. Что тогда, стрельбу открывать? Кому это нужно? Никому! Именно поэтому Вениамин то и дело покрикивал на своих попутчиков:

– Темпо, бади, темпо! Шо вы прям як вареные! Шибче перебирайте ногами! Мув!

Близились сумерки, и на свежем воздухе было не сказать чтобы прохладно, но тем не менее Вениамин не жалел, что, покидая корабль, накинул ветровку. Хотя столица Веритаса, в которой Обвалов рассчитывал провести два-три дня, носила название Гранде Рио ду Сол, назавтра синоптики обещали пасмурную погоду с возможным дождем.

Троица, в которой Вениамин исполнял роль не Бога Отца, но конвоира, уже почти добралась до серого двухэтажного здания комендатуры, когда из дверей ее вышли двое джанитов – по счастью, невооруженные.

– Стоять! – рявкнул Вениамин, вскидывая второй автомат.

Когда Обвалов хотел, голос его звучал в диапазоне иерихонской трубы. Стены постройки не рухнули, но джаниты замерли точно громом пораженные. А один из них даже глянул на небо опасливо, не иначе как ожидая потоков серы, что сей же час должны были пролиться ему на голову.

– Мув! – Вениамин ткнул стволом автомата джанита, который был головой покрепче.

Скованная парочка затопала живее. А те, у дверей, так и стояли, глядя на них. И вовсе не потому, что боялись двинуться с места, – просто не могли осмыслить происходящее. Должно быть, в космопорте Гранде Рио ду Сол подобные казусы прежде не случались.

– Где чиф? – спросил Вениамин у джанитов, с которыми пока не свел близкой дружбы.

– У себя в руме, – ответил один из них и взглядом указал на дверь.

Вениамин умело затолкал слабо сопротивляющихся пленников в приоткрытую дверь.

– Оставайтесь здесь, – приказал Обвалов двум ошалело взирающим на него джанитам. – В дом никого не пускать!

– А шо за бизнес-то? – осторожно поинтересовался один из них.

– Бизнес чрезвычайной важности, – сурово сдвинул брови Вениамин. – Не исключено, шо смикшены государственные интересы. Фирштейн?

Джаниты – сначала один, а, глядя на него, и другой – вытянулись в струнку.

Вениамин окинул служак придирчивым взглядом, коротко кивнул:

– Выполнять! – и скрылся за дверью.

Воспользовавшись тем, что захвативший их в плен чужак задержался на улице, пленники попытались скрыться, но Вениамин все же нагнал их в конце длинного коридора.

– Вы шо ж такое робите, карапеты мерзкие! – Вениамин отвесил обоим по подзатыльнику. – А ну, кажите, где рум чифа?

Джанит, ушибший голову о посадочную опору «Пинты», обиженно шмыгнул носом и указал на дверь, мимо которой только что пробежал. На двери табличка «Чиф-комендант космопорта», красивая, с посеребренными буковками на синем фоне.

– Не хотите чифу на глаза попадаться? – с пониманием посмотрел на пленников Вениамин.

Джаниты дружно затрясли головами.

– Но, – Обвалов с сожалением развел руками, – ничего теперь не сробить. С гостями нужно быть вежливыми, бади.

Распахнув дверь, Вениамин втолкнул в кабинет чиф-коменданта упирающихся джанитов, после чего зашел и сам.

– Мархабан! – с порога приветливо улыбнулся Обвалов чрезвычайно упитанному человеку, вальяжно раскинувшемуся в кресле за столом.

Чиф-комендант ухватился обеими руками за край стол, подтянулся с усилием и принял положение, близкое к горизонтальному, – насколько позволял необъятный живот.

– С кем имею бизнес? – голос толстяка звучал столь невыразительно, что слова, произносимые им, казались лишенными смысла.

– Я – гость! – расплылся в улыбке Вениамин.

– Гость, – задумчиво повторил комендант. – Гость откуда?

– Оттуда, – Вениамин указал стволом автомата вверх.

Чиф-комендант посмотрел на потолок, после чего перевел взгляд на скованных наручниками джанитов.

– А эти?

– Эти пытались меня арестовать, – с обидой в голосе произнес Вениамин. – А один из них даже угрожал мне трахтометом. Мне пришлось прибегнуть к допустимым методам самообороны.

Глядя на стыдливо потупившихся джанитов, чиф-комендант задумчиво мял пальцами правое ухо.

– Он с «Пинты», – едва слышно подал голос джанит с ушибленной головой.

Толстяк перевел полусонный взгляд на Вениамина.

– С «Пинты», значит?

– Значит, с «Пинты», – подтвердил с улыбкой Вениамин.

Чиф-комендант постучал пальцами по столу, облицованному дешевым пластиком, неудачно имитирующим дерево. Все пальцы у него были одной длины, как будто кто-то ударом топора выровнял их по мизинцу. Раз, два, три – и! – очередной удар не по столу, а по пьезоклавише. Включился стоявший на углу стола комп-скрин, и чиф-комендант уперся в него взглядом. Следивший внимательно за выражением лица чиф-коменданта, Вениамин готов был поспорить – толстяк рассматривает неприличные картинки. И при этом ему вроде как дела никакого не было до того, что по другую сторону стола стоит вооруженный автоматами чужак, пленивший двух его бойцов. Продолжалось это минут пять, и Вениамин стал уже всерьез задумываться над тем, верную ли тактику поведения выбрал, когда сонный взгляд коменданта неспешно переполз с комп-скрина на обиженного гостя.

– Ведаешь, сколько статей Официального уложения планеты Веритас ты нарушил?

Скорее всего это был вопрос. Но голос чиф-коменданта звучал столь безучастно и вяло, что можно было подумать, ответ его нисколько не интересовал. Вениамин чуть было не покачал головой – повидал он флегматиков на своем веку, но такого, как этот, прежде встречать не доводилось. И как ему только с таким темпераментом удалось дорваться до руководящей должности?

– Сори, я гуторю с чиф-комендантом космопорта? – поинтересовался на всякий случай Вениамин.

Толстяк медленно опустил на глаза морщинистые, словно у черепахи, веки – должно быть, это означало положительный ответ.

– Мне сообщили, шо я нарушил статью двадцать семь, пункт три, – ответил на заданный ему вопрос Вениамин.

На лице чиф-коменданта появилось нечто, отдаленно напоминавшее усмешку.

– Эта статья подразумевает ответственность за незаконное проникновение в сектор пространства, подконтрольный суверенной планете Веритас. Еще статья тридцать три, пункт семь, статья двести двенадцать, подраздел двадцать два, статья восемьдесят три, пункт два, дробь двадцать два и статья пятьсот пятьдесят три прим.

Голос чиф-коменданта не умолк, а как будто провалился в его необъятную утробу. На лице толстяка появилось сосредоточенное выражение, словно он прислушивался к тому, что происходило у него внутри.