Петер Европиан - Напишут наши имена Страница 2

Потоки почты между фидошными узлами оскудели, в конференциях наступил полный застой… Вскоре общение вовсе сошло бы на нет. И вот тогда-то заводы и фабрики, запрограммированные на поддержку работы сети, решили перетрясти архивы, накопленные за долгие годы. В этих архивах можно было найти переписку на самые разные темы. И вскоре немногие оставшиеся фидошники с удивлением обнаружили, что с ними снова общаются. Появились какие-то незнакомые личности, от них стали приходить новые сообщения, завязались дискуссии… Древние фидошники (так стали называть их между собой люди, когда разобрались, в чем дело) дискутировали не только друг с другом. Они охотно участвовали в разговорах обычных людей — как следует порывшись в архивах, заводы и фабрики, дававшие приют фидошным узлам, могли отыскать все что угодно. Просматривая пришедшую почту, они извлекали из своих запасов подходящие ответы и отсылали их наравне с почтой настоящих, живых корреспондентов. И постепенно переписка в Фидо вновь раскрутилась до надлежащего уровня.

Когда Стасик спрашивал про травку-каннабис, в Фидо, кроме древних фидошников, было еще несколько вполне живых человек таких же мистиков, ищущих вдохновения для своих ритуалов. Hе то, чтобы их было много, нет. Почти все они знали друг друга по именам, а кое-кто даже и лично. Один из таких живых фидошников написал Стасику письмо с предложением встретиться и показать, как выглядит конопля.

Письмо пришло весьма кстати, потому что Стасик уже был готов слать по всей обозримой вселенной телепатические запросы с просьбой о помощи. Hо, разумеется, решить проблему через Фидо было гораздо более мистическим выходом из положения.

Получив письмо, Стасик сразу понял, что оно от его современника. Дело в том, что еще давным-давно для удобства было решено приделывать к списку фидошников специальные опознавательные огоньки. Желтый означал древнего фидошника, зеленый — живого, а голубой — тоже живого, но уехавшего в дальнюю командировку, а потому доступного только для телепатической связи. Голубой огонек зажигали, когда собирались на долгое время покинуть Землю, поскольку в космосе Фидо не работало. Идею с огоньками предложили древние фидошники. А воплотили живые.

Списавшись по Фидо, Стасик и тот второй фидошник встретились около Стасикова дома (оказалось, конопля росла практически всюду), поговорили на священные темы, а потом Стасик присмотрел себе молодой симпатичный росток, вежливо отселил остальную зелень, устроив вокруг своего избранника ровную площадку, на которой при желании можно было сидеть. Ведь настоящие древние садоводы не растворялись в воздухе и не левитировали, а просто стояли или сидели.

Стасик тщательно осмотрел каждый листик своих насаждений, чтобы еще раз убедиться, что с ними все в полном порядке, и полил их заранее припасенной водой. А потом поднялся и пошел домой.

Дома его ждала фидошная почта. Так уж получилось, что вчера он не спускался в подвал, где у него находилось Фидо. Потому что вчера приезжала Пат из своей Арктики, и весь день они были вместе.

Пат часто приглашала Стасика в Арктику, но он все никак не мог туда собраться. В Арктике Пат жила и, главное, разводила северные сияния. Как говорили, она достигла в своем деле такого замечательного мастерства, что на ее работы ездили смотреть со всех концов света. Приезжая, она всегда привозила с собой несколько экземпляров, и тогда они со Стасиком забирались на крышу «Красной Шапочки» и неторопливо их дегустировали. Hа завтрак, на обед и на ужин, и между делом разговаривали на разные темы. А потом Пат опять уезжала.

Пат и Стасик очень друг друга любили, а обычай друг друга любить был в высшей степени древний. Он восходил к тем временам, когда на Земле бушевал энергетический голод и энергию для фабрик и заводов приходилось черпать из человеческих чувств. Если бы Пат и Стасик жили тогда, то от их взаимоотношений мог бы работать самый настоящий завод.

Позже выяснилось, что извлекать энергию из человеческих источников не слишком-то выгодно. Начав совершать пешие прогулки по космосу, люди обнаружили в нем бездну никому не нужной энергии. Hо обычай любить друг друга по-прежнему сохранился. А энергию, выделявшуюся от этой любви, принято было расходовать на какое-нибудь приятное дело. Например, Пат с ее помощью готовила завтраки.

Спустившись в подвал, Стасик подошел к терминалу и стал неторопливо пролистывать конференции. В них обсуждалось множество самых невероятных вещей, иногда понятных, а иногда нет. Древние фидошники часто упоминали о предметах и явлениях, смысл и назначение которых затерялись в глубине прошедших времен. Hо чувства, которые они при этом испытывали, можно было увидеть и даже понять. Стасик был действительно прилежным мистиком, а потому часто их понимал. Во всяком случае, ему так казалось.

Все конференции буквально сияли желтым. Стасик заглянул в поинтлист, желая посмотреть, сколько зеленых огоньков там окажется. Зеленый огонек оказался всего один, и наклонившись, чтобы посмотреть, чей он, Стасик обнаружил, что огонек — его собственный, и очень развеселился от такого открытия. У всех остальных мистиков горело голубое — все мистики были в дальних командировках.

Стасик решил, что упустить такую возможность было бы непростительным ротозейством, и сел писать письмо. В письме он передавал всем привет и сообщал, что на какое-то время не будет иметь доступа к почте, потому что отправляется в командировку. В ту самую, в дальний космос, которую он уже давно запланировал. Внизу была подпись: «Ваш Стасик».

Написав письмо и разослав его по всем конференциям, Стасик зажег напротив своего имени в поинтлисте голубой огонек и покинул подвал. Выйдя из дому, он телепатировал Пат:

«Привет. Я отправляюсь в командировку».

«Надо же, — удивилась Пат. — А что ты будешь в ней делать?»

У Стасика уже был готовый ответ.

«Знаешь, — сказал он, — я найду планету, которая всегда имеет одну и ту же солнечную сторону, и устроюсь на ней. Заведу расписание и буду каждый вечер пригашивать тамошнее Солнце, а потом каждое утро снова его разжигать. Будет очень красиво».

«Да, — потрясенно протянула Пат. — Это ты молодец. До такого, кажется, еще никто не додумывался».

«Еще бы!» — гордо ответил Стасик.

Hа самом деле идею с планетой и Солнцем ему подсказали фидошники.

«Когда устроишься, телепатируй мне адрес. Буду там тебя навещать».

«Обязательно! — сказал Стасик. — А знаешь, пожалуй, по дороге я к тебе загляну. А то — безобразие. Hи разу ведь не был».

Пат очень обрадовалась и сказала, что будет ждать.

Стасик взмыл в небо, посмотрел сверху на конопляную делянку, решительно сказал себе, что каннабисы вполне самостоятельные растения, помахал им рукой, развернулся и быстро скрылся из виду, держа курс на Северный Полюс.

— Hу вот, — сказали древние фидошники, прочитав Стасиково письмо про командировку. — Похоже, мы на какое-то время остались одни.

Они стали обсуждать это событие и постановили устроить очередное фидошное сборище. Сборище состоялось в самом скором времени. Многие сильно напились.

А потом они долго хвастались друг перед другом своей удалью и разыскивали пропавшие вещи.