Подкидыш (СИ) - Бахтеева Алёна Страница 2

Судя по заинтересованному лицу, вечером придётся ждать в гости его супругу. Извинившись, проскочила мимо него и спряталась за дверью. Слава Великому Творцу, ребёнок за всё это время ни проронил ни звука. Заглянула к нему в корзинку, а он там спит.

«Что ж, так даже лучше — никто кричать не будет», — подумала я и оправилась к стражам.

Первая же дверь оказалась нужной. Внутри сидели двое стражей и резались в кости. Один, что помоложе, с рыжей шевелюрой, второй — уже с сединой на висках.

— Пит, что, опять соскучился? — даже голову не повернули оба.

— Здравствуйте, — тут же подала я голос.

Как по команде оба тут же повернули головы в мою сторону, при этом даже кости не убрали.

— О, малышка Майя к нам пожаловала, — расплылся в глупой улыбке рыжеватый стражник.

Не любила я, когда меня так называли. Да, ростом я не вышла, застыв на отметке ста пятидесяти пяти сантиметров. И теперь болезненно воспринимала любые упоминания об этом.

— У вас что-то случилось, мисс Хинс? — более вежливо спросил другой.

— Ах, да. Случилось. Тут такое дело, в моей кондитерской кто-то забыл ребёнка. Может, вы знаете, кто родители и вернули бы его родным? — с надеждой спросила я, вытаскивая корзину из-за спины и показывая её присутствующим.

Корзину пришлось поставить к ним на стол, и теперь они с интересом разглядывали малыша, который словно почувствовал, что решается его судьба, сморщился, а потом открыл глаза, осматривая всё, до чего дотягивался взгляд. Особо пристальное внимание, как мне показалось, он уделил стражникам.

— А это мальчик или девочка? — спросил у меня седой.

— А… я не знаю, — я даже растерялась от такого вопроса. — А это важно?

— Конечно. Так как к нам не обращались по поводу пропажи ребёнка, то нам нужно будет обойти всех, кто рожал в этом году. Удобнее, если мы узнаем пол малыша.

— Ну так гляньте. А я пойду, а то мне и так пришлось кондитерскую закрыть.

Стражи попытались подойти поближе, но ребёнок тут же зашёлся криком. Со своего места мне показалось, что при этом зрачки его сузились, но, присмотревшись, ничего странного я не заметила. Нужно было потихоньку уходить, что я и попыталась сделать. Только вот стражи вдруг воспротивились этому.

— Стоять, мисс! Не так быстро. Сначала ребёнка своего заберите, — остановил меня рыжий.

— В смысле? Это не моё. Я же вам сказала.

— Но ведь и не наш. Так что забирайте, а мы пока поищем его родных.

И пока я стояла в ступоре, они всунули мне в руки корзину с ребёнком, который тут же перестал орать. А после и вовсе вежливо выпроводили за дверь.

И вот я опять осталась один на один с этой проклятой корзинкой. Грешным делом подумала, что, может, просто подкинуть им ребёнка, как кто-то сделал это со мной. Но не смогла. И даже не знаю, что больше меня остановило: жалость или здравая мысль, что они знают, где я живу.

Открывать кондитерскую уже не имело смысла. Сейчас время обеда, когда я хотела сходить на рынок за продуктами. А вместо этого на мне остался ребёнок, про которого я даже не знаю — мальчик это или девочка.

Значит, первым делом иду домой, осматриваю малыша. А уже завтра с утра напишу объявление, что пару дней не буду работать, и отправлюсь в деревню к маме. Она точно должна знать, как общаться с детьми и что им требуется. А там, глядишь, и стража пошевелится и найдёт родственников.

Ободряя себя, что скоро всё образуется, я шла домой, а малыш весело гулил, чем довольно скоро и привлёк внимание горожан. Многие старались подойти поближе под предлогом поздороваться и разузнать побольше: кто, где и почему?

Пришлось придумывать на ходу. Назвала его племянником, мысленно молясь Творцу, чтобы там не девочка оказалась.

Ещё никогда я так не радовалась виду домика, который я снимала. Поспешила захлопнуть за собой калитку и ещё для надежности запёрлась на засов.

Вообще Чарис — тихий городок. Даже на окраине, где я смогла себе позволить снять жильё, ничего не происходило. Поэтому это был первый случай, когда я воспользовалась засовом на калитке.

И только дома я смогла расслабиться. И выдохнуть. Правда, ненадолго — подкидыш снова разошёлся. Первым делом побежала на кухню, приготовила молоко. Пока он кушал, вроде был спокоен, но стоило только закончиться молоку, как крик возобновился. А вместе с ним и резкий запах.

Тут-то я и пожалела, что дом старый и почти разваленный. Ведь чтобы помыться, нужно было натаскать воды из колодца, подогреть и в тазик налить. О бане, как в деревне, оставалось только мечтать. С соседями я не очень общалась, чтобы напрашиваться к ним помыться, а о нововведении в виде воды в доме и большого корыта, где можно было бы купаться, я мельком слышала в Гаруне, но сама не видела.

Я заметалась по дому — просто-напросто не знала, что делать в первую очередь. В итоге корзинку с ребёнком оставила на полу в умывальне, а сама побежала с вёдрами за водой. Хорошо ещё, что здесь вместо печи стояла нагревательная плита, поэтому спустя десять минут вода была горячей. Я налила её в таз и разбавила с холодной.

Задержав дыхание, я приступила к раздеванию ребёнка. Даже удивительно, лето на дворе, а одежды на нём оказалось слишком много. Первым сняла курточку, под ней оказался тёплый свитер, лёгкая сорочка. На ножках, помимо штанишек, были шерстяные гетры и длинные панталоны, от которых и шёл запах. Справившись со всей одеждой, я тут же засунула, судя по кранчику между ног, мальчика в таз и быстро обмыла от какашек. После, за неимением лучшего, опять засунула его в корзину, а сама поспешила с тазом к выгребной яме.

Грохот из умывальни заставил броситься туда со всех ног. За время, что я отсутствовала, малыш выбрался из корзины, перевернув ту, дополз до ведра с горячей водой и навернул то на себя. В ужасе я схватила ребёнка, ожидая увидеть ожоги на его теле. Но передо мной предстал довольный малыш с чуть розоватой кожей.

Что за чудеса? Я точно знаю, что вода там была горячей и остыть за такое короткое время не успела бы. Засунув палец в ведро с остатками воды, тут же вытащила его. Не кипяток, но всё же горячая. Поблагодарив Творца за чудо, обмотала полотенцем малыша и потащила к себе в комнату. Водных процедур на сегодня было достаточно.

Помимо комнаты и умывальни, в доме имелись гостиная, кухня, чулан и небольшая прихожая. Не очень много места, но мне нравилось. Особенно камин в гостиной, который я разжигала зимой.

Я положила ребёнка на свою кровать и задумалась. Если он ползает, значит, не такой он и маленький, ведь так? Или нет? Нужно срочно ехать к родителям и узнавать, что с ним делать. Заодно, может, вещи от младшего брата остались. Тем временем ребёнок выпутался из полотенца, перевернулся и начал ползать по кровати. Но спустя небольшое время приполз ко мне, дрожащий, словно ему холодно. Закутала обратно его в полотенце и прижала к себе. Вскоре он пригрелся и заснул на руках.

— Ну и что мне с тобой делать, подкидыш?

Конечно же, мне ничего не ответили. Вскоре с непривычки от тяжести заболели руки, и я решила положить ребёнка на кровать. Стоило только отойти от него, как он тут же завозился, открыл глаза и зашёлся криком. Пришлось возвращать на руки, где он снова заснул.

— Знаешь, я, похоже, догадываюсь, почему тебя подкинули. Таскать замучились, — жаловалась я подкидышу на него же.

Нужно было срочно что-то решать с одеждой — он снова начал дрожать. Поспешила в умывальню и собрала сухие и чистые вещи. Только испачканные панталоны оставила — потом их застираю.

Когда он снова был одет, как капуста, я опять попыталась уложить его в корзину. Но ему, похоже, там стало скучно, и он пытался выбраться.

Плюнула и оставила его на ковре в гостиной. Сама пошла на кухню, нужно было придумать что-то с ужином. Вечером мне явно будет не до этого.

Глава 2. Как воспитывать ребёнка?

Как я и думала, ближе к вечеру ко мне постучались. Пришлось открывать, так как не впустить хозяйку дома я не могла.