Кэрри Гринберг - Когда начинается смерть Страница 20

Но что это за голоса? Что они кричат, зачем?

— Посмотрите, она не отражается в зеркале!

— Как так, разве такое возможно?

— Она вампир, конечно же, она вампир!

— Mon Dieu, вампир!

— Эта бледная кожа, эти глаза, посмотрите на нее только! Кто пустил на бал вампира?

Они стояли напротив Виктории, с ненавистью глядя на не-мертвую. Одна леди даже упала в обморок, красиво сложив под собой кольца платья.

— Но я… — вампирша отступала, не зная, что ответить.

Наивная, как она могла только подумать, что ей место здесь, на празднике живых! Как Красная смерть на празднике принца Просперо.

— Но нет, подождите! Я… Я хороший вампир с душой, я не убиваю людей, правда! Я не желаю вам зла, я просто хочу быть с вами, быть среди вас. Я не хочу убивать…

Я…

Не хочу?

Она оторвалась от последней жертвы — тело с деревянным стуком упало на пол, к остальным. Гора трупов, которые еще совсем недавно были живыми людьми, и веселились здесь, и танцевали; раз-два-три, раз-два-три…

В подвале Августиного дома стоял гроб — самый обычный, притащенный Фрэнком из похоронного бюро в Уотфорде. А в самом гробу, откинув крышку задумчиво уставившись в каменную стенку, сидела Виктория. Она думала о том, что вампирам не должны сниться сны… особенно такие настоящие. И о том, что теперь сама не знает, способна ли убить всех своих немногих друзей, во всяком случае, убить их так легко и просто.

Но стоит признать, что самый кошмарный кошмар посетил в эту ночь журналиста Саймона Гринта…

Он сидел в своем офисе, задумчиво глядя вперед — в будущее.

Стоп. В свом офисе? Здесь что-то не так. У него никогда не было не то, что офиса, но даже стола в редакции.

И… что это? Выкройки, наброски, узоры, вышивки, такни, отделки… Кринолины, манжеты, панталоны, шляпки, перчатки…

Он — редактор журнала мод?

…

— Ну же, Саймон, скажи, что мне больше подходит: вот это голубое с воланами или бирюзовое, но с такими прелестными кружевами?

— По-моему, этот фасон меня полнит. Саймон?

— Я хочу платье как у императрицы Эжени! Саймон, скажи, сколько такое может стоить? Оно модно этой осенью?

«О Боже, нет, этого не может быть! Как? Почему? Что случилось? Это сон, всего лишь сон…» — повторял про себя журналист, в ужасе оглядываясь по сторонам.

К счастью, это и правда был сон.

Саймон проснулся в своей маленькой мансарде под крышей старого дома на Ист-Энде и облегченно вздохнул. Уж лучше облупившиеся стены и разбитое окно, чем дамский журнал!

Тем же временем в том же Лондоне…

— Ну и когда мы будем спасать мир? — в очередной раз вопросила Мэйси. Она сидела на диване, вернее, пыталась устроиться так, чтобы не порвать платье торчащими из него пружинами. И заняться было решительно нечем!

Колдунья ничего не ответила, продолжая сосредоточенно разглядывать книжную полку, но спина ее выражала крайнее недовольство.

— Здесь нет Интернета и телевизора, и я уже пропустила свое любимое пятничное шоу. Мне скучно! — протянула Мэйси.

— Мэйси Говард, не мешай мне. Почитай что-нибудь, в конце концов.

— У тебя нет ничего, кроме дурацких магических книг, они написаны странным языком, и я ничего не понимаю!

— О, ну хорошо, где-то было что-то еще… Кажется, это Адам Смит.

— Спасибо, еще лучше! — Мэйси демонстративно зевнула.

Это был самый странный день в ее жизни. Еще вчера она думала, что непременно попадет в новый мир, полный необычных приключений. Потом она попала под машину и уже не о чем не думала. И вот сейчас уже… полдня? пару часов? — она потеряла счет времени — Мэйси сидела в маленьком домике этой странной Колдуньи среди старой пыльной мебели и выцветших обоев.

Колдунья весь день занималась чем-то очень Важным и очень Магическим, и оттого совсем непонятным. Она не переставала твердить, что еще немного, совсем чуть-чуть подождать, и Нечто Свершится. Но она говорила словно сама с собой, не обращая внимания на Мэйси.

— Я пойду погулять, — пробормотала девушка, направляясь к лестнице на нижний этаж.

— Нет! — Колдунья отвлеклась от своего важного дела и резко повторила: — Нет, не смей!

— Это еще почему? — сразу же насупилась девушка.

Перед ней лежала вся история — или хотя бы та ее часть, которая относилась к Лондону XIX века, а это довольно много для одной маленькой Мэйси. И вообще, какое право эта странная женщина имеет не пускать!..

— Ты не… Ты не можешь в таком виде выйти на улицу! Только посмотри на свое это, ммм, платье. Сейчас 1868 год, неужели ты думаешь, что сможешь пройти по улице в этом?

— Э, ну… — Мэйси не нашла, что сказать в ответ.

Почему-то в своем сне она была одета в прелестное (и жутко неудобное) длинное платье, но на этот раз она оказалась здесь в том же, в чем ходила по школе, соблазняя капитана футбольной команды. Это было… нечестно! Если уж попадать в прошлое, то с соответствующим гардеробом!

— Мэйси, ты чувствуешь это? — вдруг обернулась к ней Колдунья.

— Э… Это? Ну, у тебя по дому гуляют такие сквозняки, что их трудно не почувствовать.

— Нет, посмотри туда! — женщина подошла к окну, вглядываясь в ночную темноту. — Время откликнулось, оно приняло тебя!

Мэйси недоверчиво посмотрела на одухотворенное лицо Колдуньи и пожала плечами. Ну приняло, так приняло, замечательно, главное, чтобы все довольны были.

— Посмотри туда, Мэйси. Они просыпаются, они тоже почувствовали… Тени сгущаются над Лондоном.

Заинтересовавшись, кому же там еще кроме них не спится, Мэйси заглянула за плечо Колдуньи.

И если она не была уверена насчет теней, то «они» определенно просыпались. Все. Весь Лондон и окрестности, а, может, и вся Англия. Окна домов загорались одно за другим, и девушка видела расплывчатые силуэты людей сквозь плотно задернутые занавески…

— Что происходит?

Это было… пугающе. Как будто всем неожиданно сообщили, что началась атомная атака, или что Элвиса Пресли вернули инопланетяне, или что-нибудь в том же духе. Это было такое непонятное ощущение тревоги, что захотелось забраться под стол и сидеть там тихо-тихо. И это ощущение было повсеместно, воздух стал густым от страхов и кошмаров людей, его можно было потрогать. Мэйси отдернула руку, чтобы не испачкаться.

— Ну да, твой переход не мог остаться незамеченным. Вообще-то я думала, будет что-то посильнее: например, Темза выйдет из берегов, или повторится пожар 1666 года, или чума какая-нибудь начнется… Но кошмарные сны — это тоже неплохо. В конце концов, снами я управляю куда лучше, чем наводнениями. Эй, посмотри-ка, вот бы не подумала, что тот джентльмен больше всего на свете боится бабочек, они ему даже в кошмарах снятся.

— Но… Подожди! Это все из-за меня? Все эти сны?.. Но я не хочу, чтобы из-за меня страдали люди! Или чтобы им снились хомячки и прочие животные!

Колдунья как-то странно на нее посмотрела, но только пожала плечами.

— Это не должно тебя беспокоить. Ты здесь, и это главное.

— Но кошмары…

— Мэйси, нельзя быть такой нудной. Все, закончились их кошмары, можешь успокоиться. Ты же знаешь, я могу управлять снами, моя магия основана на них. Слышала что-нибудь о законе сохранения энергии?

— Да-да, конечно! — закивала Мэйси. Во всяком случае, она и правда о нем что-то слышала. Например, что он существует.

— Энергия не может возникнуть из ничего и не может в никуда исчезнуть, она может только переходить из одной формы в другую. А магия — это та же энергия. На этот раз моя магия выбрала форму ночных кошмаров — жаль, могло бы быть и получше, — с легкой досадой произнесла Колдунья. — А то проснутся на следующее утро и забудут все, даже обидно.

— Мне не нравится магия, которая влечет за собой ночные кошмары. Это какая-то неправильная магия!

— Знаешь, Мэйси, — Колдунья наклонилась к ней, и ее лицо оказалось совсем близко к лицу девочки, — магия — это намного страшнее, чем ночные кошмары. И завтра ты это узнаешь.

— Это почему еще? Ты будешь учить меня магии?

— Типа того. Спи!

И Мэйси действительно почувствовала, как тяжелеют веки, и как медленнее и неохотнее они моргают с каждым разом. А диван показался неожиданно очень мягким и уютным. Уже через минуту она спала.

Колдунья смотрела на нее, размышляя о завтрашнем дне. Что такое смерть одного человека (особенно если это не ты сам), если в обмен она принесет тебе силу, красоту и молодость?.. Да она убила бы куда больше людей, чтобы получить то, к чему стремилась так долго!

На следующий день

В дверь стучали так, словно хотели снести ее с петель. И хотя это была очень прочная старинная дверь, я всерьез опасалась за ее целостность.

После сегодняшнего странного сна я чувствовала себя разбитой и злой на весь мир, и тому, кто стоял за дверью, определенно не повезло. Спускаясь вниз по лестнице, я потерла ноющую шею. Неужели сон может быть настолько реальным? Я до сих пор ощущала веревку, на которой меня повесили.