Муж поневоле (СИ) - Курзанцев Александр Олегович "Горный мастер" Страница 21

— Как? — бросила она на меня косой взгляд, — Отвратительно. Но просто отвратительно, когда ты рефлекторно ищешь в штанах то, чего у тебя нет, а совсем отвратительно, когда ты внезапно вспоминаешь, как кого-то трахаешь, и этот кто-то ты сама. Как хватаешь саму себя за сиськи, раздвинув самой себе ноги и тыкаешь этой штукой в саму себя. А потом я вспоминаю всё тоже самое но с другой стороны и буквально чувствую себя внутри себя всеми местами сразу. — Она замолчала, глядя на слегка ошарашенного меня, усмехнулась, — Ну как, ответила на твой вопрос?

— Пожалуй да… — отвернувшись, я вновь уставился на тлеющий костер, решив больше дурацкими вопросами девушку не беспокоить. Ей и так было не легко. Смерть напарника и любовника, да еще и наложившееся на это перемещение его личности в одно с ней тело. Мне сложно было представить какого рода борьба в ней в тот момент происходила. Я никогда не спрашивал, как победила она. Дин ли добровольно оставил тело или это произошло в яростной борьбе? А может и вовсе они слились вместе и Дин всё-ещё где-то там, просто не подает признаков жизни, но каким-то образом существует и наблюдает глазами Аллы за всем происходящим? Пожалуй тут мог только какой-нибудь магистр ментальной магии сказать точнее, всё-таки вся это маготехнология переноса сознания была в чистом виде этим почти утраченным разделом людской магии. Но таких тысячу лет как не существовало, а старший комиссар был хоть и личностной матрицей, но тоже к менталу отношение имевшей лишь фактом своего существования, о методиках и последствиях манипуляций не имея ровно никакого представления.

Маги ментала были верхушкой магического сообщества империи Ларт, ревностно охраняя свои секреты от остальных. Вот и доохранялись, что скоординированный удар, уничтоживший абсолютно всех магистров, мгновенно превратил монолитную империю в разрозненную кучку провинций, одна за одной исчезавших под неудержимым наплывом нелюди отвоёвывавшей себе жизненное пространство.

Закрыв Алладину в клетку, я тоже пошел спать. Надо было хорошенько выспаться, завтра нас ждал еще один такой же долгий переход.

Глава 10

На следующий день была всё та же пустыня и наш небольшой караван всё так же упрямо двигался к цели, как внезапно Калим поднял кулак, останавливая процессию.

— Что? — подъехав к нему, я тоже стал пристально вглядываться в окружающие барханы.

— Странное ощущение, — произнес задумчиво мужчина, небрежно, но как-то очень многозначительно кладя ладонь на эфес сабли.

— Засада? — от меня не укрылось, как тот хмурится.

— Не знаю, просто чувствую, что что-то не так.

А в следующую секунду взвыли уже мои инстинкты, и перегнувшись, гроза слететь с седла, я схватил поводья калимова верблюда и что было сил дернул на себя. Животное, протестуя, что-то замычало, но буквально скакнуло вперед и это их и спасло, когда то место где они только-что были, с шипением пронзил огненный шар.

— Маги! — зло крикнул я, видя как над барханом появляются слегка размытые фигуры. Вспомнив об амулетах, наспех активировал тот что был с заклинанием огненной стены, стараясь зацепить как можно больше противников. Промахнулся. Языки пламени выросли на гребне бархана немного не достав, но по крайней мере, сбили врагам прицел — еще несколько, в этот раз молний, пронеслось левее.

— Вперед, вперед! — заорал я, неистово понукая своего верблюда и кося глазом назад, на всё новую и новую подмогу прибывающую к вражеским магам. Кто это были, что делали в пустыне, да еще и в таком количестве? Думать было рано. Одно было ясно на обычных бандитов с большой дороги они не тянули, да и большой дороги тут не наблюдалось. Жопа мира, что тут еще скажешь.

И вот когда мы уже почти оторвались, случилось это. Меня достала одна из молний. Нет, кое какое защитное снаряжение сработало и я заработал только онемение правой ноги и потерю чувствительности, как бывает, когда ногу отсидишь. Но именно там в сумке на боку, принявшей на себя основной заряд, был треклятый пульт управления бомбой. Что-то ощутимо затрещало и, сунув руку туда, я получил болезненный укол в пальцы, а затем, из баула притороченного к верблюду в котором находилаль бомба раздались три характерных звуковых сигнала, от которых у меня волосы зашевелились буквально во всех местах. Бомба встала на боевой взвод, а это значит, что ровно через два часа здесь рванет так, как не снилось никому.

— Ещё быстрее! — завопил я, подстегивая остальных, а сам, бросив поводья, как мог откинулся назад, словно какой-то эквилибрист, пытаясь развязать баул.

Наконец завязки поддались и прямоугольный сияющий идеально гладкими боками металлический ящик выпал, косо воткнувшись в песок, оставаясь позади.

— Пятьдесят миллиардов кубическим метров, — лихорадочно шептал я подпрыгивая как куль с мукой, на несущемся не разбирая дороги верблюде вышедшем на крейсерскую скорость, — но это если в толще камня. А если на поверхности? Ну нахер! Чем дальше, тем лучше, — решил я, — километров пятьдесят если отмахаем — должно хватить.

Мы всё дальше удалялись и от бомбы и от напавших на нас неизвестных. Что ж, кто это были, похоже уже и не узнаем. Но главное было выжить, не попав под раздачу самого разрушительного оружия древних.

Один из магов, что только что спугнули тройку всадников на верблюдах в этой богом забытой части султаната, откинул платок с лица, отрывая загорелое, но явно лицо подданного империи, махнул рукой, отправляя часть людей вперед.

Выбирая именно этот уголок пустыни — долину смерти, меньше всего они желали иметь свидетелей своего присутствия здесь, особенно кого-то из магов султаната. Огненная стена так не вовремя вспыхнувшая перед ними не дала повторно атаковать и теперь эти трое, выскользнув, как пить дать наведут сюда султанскую гвардию или пограничную страж с магами.

— Мастер, там что-то есть — крикнул один и магов помоложе.

— Идите и разберитесь, только аккуратно.

Проследив за двойкой магов что, увязая в песке, побежали туда где поблескивал на песке какой-то предмет, старший группы поджав губы еще раз мысленно посетовал, что единственное что они смогли собрать, это второй третий курс стихийников. Выше уже никакими денежными посулами не прельщались. Из мастеров был только он один Ларсимер Солус, верный друг и соратник маркиза Каса, единственный, не бросивший своего повелителя в трудный час.

Наконец находку принесли и один из молодых, чуть запыхавшись, произнес, — Мастер, на ловушки и другие заклинания проверили — всё чисто. Такое ощущение, что или выронили или выпал, когда эти от нас убегали. Вот только не пойму, что это такое. Думали ящик, но как отпирается не нашли. Мастер. Мастер?

А Солус, пропустив мимо ушей болтовню парня, только и мог, что зачарованно пялиться на предмет перед собой.

Вживую он таких не встречал, верне видел, один раз, у архимага, открытый, но вот целый, запечатанный, уж что-что, а учуять магические печати истинной стихийной магией древних, он как мастер огня мог прекрасно, нет — такого он еще не видел.

Контейнер древних мог нести в себе всё что угодно, одно было известно точно, там было явно что-то магическое и мощное. Безделушки и слабые артефакты в таком не перевозили. А мощный магический артефакт древних, особенно минувший цепких ручонок вездесущей инквизиции — о, это была неимоверная удача.

— Дурни, — равкнул он, отмирая, — кончайте трещать как сороки, берите осторожно и несите в лагерь, не дай боги содержимое пострадает, лично будете отвечать перед маркизом.

Разбитый буквально в километре лагерь вмещал в себя три десятка магов и десяток введенных в бессознательное состояние обычных людей взятых для проведения ритуала. Маг крови, обещал, что этого хватит.

Зайдя в палатку к старшему Касу, бывшему хозяину эльфийской марки, Солус в который раз поразился, как сильно утрата связи с демоническим планом сказалась на маркизе. Мощный, буквально источающий силу и власть, когда-то, теперь перед мастером огня сидел старик выглядевший на все свои сто пятьдесят три года. И хоть сила осталась при нем, но творить он мог теперь лишь общие заклинания. И как не назови, инженерная там магия или ещё какая, факт оставался фактом, когда-то опора военной мощи империи стала вдруг кастой отверженных, ни на что не годных трудовиков. То, что это происки инквизиции, давно зуб точившей на всё что связано с демонологией, ни у кого сомнений не вызывало. Но если кто-то предпочел скрипя зубы, смириться, оставаясь практически в заточении в родовых, лишенных большей части земель замках, то Касы на такое пойти не могли слишком маркиз ненавидел инквизицию и никак не мог забыть с какой издевательской ухмылкой ублюдки в рясах отбирали у него крепости и отряды пограничной стражи, им взрощенной, выпестованной, превращенной в реальную силу. И вот теперь всё этого его лишили. Нет, Касы с этим смириться не могли.