Владимир Пучков - Чертовский переполох Страница 22

– Убью, студент! – взревел Муромец, тщетно пытаясь разорвать волшебные путы.

– Ну так убей или тебе что-то мешает, ась? – Колдун потрепал Илью по щеке. – Ладно, лежи, поправляйся. Я скоро приду!

Длинными скачками старик исчез в глубине сада. Вскоре оттуда донесся звон посуды и шум наливаемой воды.

– Братцы, мы куда-то не туда попали! – простонал Добрыня, прожевывая мягкую, как масло, грушу. – Это же голимый беспредел!

– Причем в двух шагах от столицы! – подхватил Попович.

– Рыба тухнет с головы, – мрачно предположил Яромир. – Значит, в столице творятся вещи похлеще!

– Да что вы в разговоры пустились, спасаться надо! Вам хорошо, а из моей задницы хотят бульон сварить! – простонал Илья в перерыве между двумя гроздьями винограда.

Яромир, как ни крутился, все же проглотил кислющую кисть и сморщился.

– Эй, виноградник!

Зеленые ростки на секунду замерли, затрепетали.

– Что тебе, шашлык? – еле слышно откликнулся он.

– Тебе что хозяин сказал? Кормить нас самой сладкой ягодой, чтобы мясцо было помягче и послаще! А ты впариваешь кислятину! Вот сейчас он придет, я ему пожалуюсь, и колдун тебе задаст!

– А что я поделаю? – перепугался виноградник. – Хорошие-то ягоды все уже сожраны!

– А на другом конце сада есть?

– Есть! – затрепетал виноградник. – Только ведь далеко, я дотянуться не могу.

– Тоже мне, нашел проблему, – сказал Яромир. – Я тебе скажу, что надо сделать. Ты меня сейчас распутываешь, я иду на другой конец сада, где свежие гроздья, и ты меня снова запутываешь!

– Ой, и правда! – обрадовался виноградник. – Давай!

Однако груши и яблони шумно возмутились.

– Вот дурак! Да они же тебя обманут! Убегут, как есть убегут! Дави их покрепче, а мы их яблоками и грушами накормим!

– Нет! – закричал Яромир, пытаясь увернуться от яблока, тычущегося ему в рот. – Не слушай их! Это они специально так говорят. Они не хотят, чтобы ты нас виноградом кормил, они хотят, чтобы ты держал нас, как дурак, а они бы нас грушами мучили! Не выйдет!

– Не выйдет! – подхватил виноградник. – Ишь, чего захотели! Сами хотите кормить, сами и держите! И вообще, уберите свои нахальные ветки подальше!

– Это у нас-то ветки нахальные? – возмутились деревья, и в этот момент одно из яблок с шумом вломилось в виноградную кущу.

– Ах, значит, так?! – взвыл виноградник. – Ну погоди, сейчас я тебе кое-что надеру!

С этими словами виноградник набросился на яблоневые и грушевые деревья. Богатыри сразу почувствовали, что колдовская хватка ослабла. А когда одна из яблонь пошла швыряться яблоками и длинными ветками драть виноградные лозы, винограднику стало не до богатырей.

Первым освободился Яромир, затем Илья Муромец. Они помогли распутаться Добрыне и Поповичу и, отбежав в сторону, спрятались, не в силах оторваться от потрясающего зрелища.

Деревья и кустарники дрались между собой не на жизнь, а на смерть. В воздухе вилась сорванная листва, носились сломанные ветки. Какое-то дерево, вырванное с корнем, пронеслось мимо них и исчезло.

На шум прибежал перепуганный колдун. Вначале он не понял, в чем дело, и сунулся прямо в гущу битвы. Тут старику не повезло. Сверху его припечатало большой антоновкой, а когда он согнулся, молодая яблонька уложила колдуна точным ударом мичуринского яблока в пах. После чего плодовые деревья скрутили старика, спеленали его как младенца, оттащили в сторону и с садистским упорством принялись впихивать ему в рот самые кислые яблоки и самые жесткие груши. Колдун выл, мычал, плевался, но в конце концов сдался и принялся жрать неспелые плоды.

Только теперь богатыри вышли из своего укрытия. К ним немедленно протянулось несколько веток, но теперь друзья были начеку. Яромир безжалостно рубанул мечом по трясущимся зеленым лапам, и обнаглевшие деревья живенько отступили.

– Ну что, дедушка, нравится тебе такое дело? – спросил Яромир, поигрывая мечом, потому что некоторые росточки нет-нет да и пытались до него дотянуться.

– Ам-ням-ням… спасите! – заверещал старик, пуская зеленые фруктовые пузыри. – Я пошутил, ам-ням-ням! Я больше не буду!

– А кто из меня хотел бульон варить! – возмутился Илья. – Там уже, небось, вода кипит. Так что лежи и не вякай, пока самого не сварили!

– На обратном пути, – сказал Яромир, – мы решим, что с тобой делать. Не волнуйся, ты в надежных руках… то есть ветках!

Подобрав метлы, друзья мгновенно взмыли вверх. На горизонте в золотом пыльном мареве поднимался большой дивный город. Его венчали островерхие башни и купола. Красивые дворцы были окутаны влажной радугой фонтанов. Изогнутые, словно брови красавиц, висячие мосты перекинулись через медлительную реку, соединяя одну половину города с другой.

– Вот это красота! – крикнул Илья в восторге. – Если избы таковы, то каковы же девки… Эх! – размечтался он. – Сейчас прилетим, пожрем…

– Ты еще не наелся? – дружно удивились богатыри. – Тебе что, мало?

– Да разве ж это еда? – скривился Муромец. – Так только, дух один… А в городе-то, небось, мясцо…

– Тьфу! – рассердился Яромир. – То колдун про мясцо, теперь ты туда же! А между прочим, нам службу выполнять… кстати, что это за хрень такая летит? – Он указал на черную точку, которая стремительно приближалась к городу.

– Братцы! Да это ж ядро! – воскликнул Попович, приглядевшись. – Как есть чугунное ядро из пушки. А на нем упырь!

– Вперед! – гаркнул Илья, и боевые метлы богатырей дружно рванули на перехват.

19

Матерый черт Альфред, председатель ГКЧП, и его пресс-секретарь Гарри в нерешительности замерли перед круглым отверстием. Из отверстия дуло, прокуренные ноздри Альфреда щекотал свежий запах осоки и коровьего навоза.

Председатель ГКЧП подозрительно покосился на Гарри. Вообще-то от этой сволочи всего можно ждать, подумал он, ревниво поигрывая хвостом. Удавить бы его на всякий случай, да нельзя. Кем заменишь Гарри? Второго такого мерзавца днем с огнем не сыщешь! Кто поссорил Дормидонта с царицей? Он. И ведь как все просто! Спер у Клавки нижнее белье и запихал его Дормидонту в карман. Сколько воплей было и криков, сколько скандала! Одно наслаждение! А сейчас царь с царицей друг на друга не смотрят, переживают, а государственные дела не делаются! Один Кощей тянет на горбу все административные хлопоты, но и на Кощея найдется угомон. Гарри снова что-то измыслил, но молчит до поры до времени, ничего не говорит. Такая вот сволочь!

Альфред ласково потрепал Гарри кончиком хвоста по ершистому затылку.

– Говоришь, это выход за городские стены?

– Так точно, ваша темность!

– Тогда давай, прокладывай путь!

Гарри стыдливо закрутил хвост вокруг задницы.

– Смею ли я, ваша темность, мчаться впереди вашей мрачности?

– Смеешь, еще как смеешь! – осклабился Альфред. – Ежели там, на другом конце, стоит мужик с вилами, так он тебе первому брюхо пропорет, а я, глядишь, смогу удрать. Так что вперед, и без разговора, пока ухо не откусил!

Гарри вздохнул и заскользил вниз по земляной трубе, навстречу неведомым запахам.

Альфред немного подождал, к чему-то прислушался и двинулся следом.

Земляная труба, пробитая трудолюбивыми чертями-подпольщиками, извивалась, поворачивала то вправо, то влево и наконец выплюнула Альфреда прямиком в болото, заросшее черникой, сатанинскими грибами и голенастым тараканьим хвощом.

Оказавшись по пояс в зеленой жиже, Альфред перепугался, начал было верещать, но увидел, что берег рядом, и успокоился. Гарри протянул ему хвост и вытащил председателя на сухое место.

Здесь его уже дожидался лесной чертяка Трофимыч и болотный леший Кучум. Оба были в цивильном прикиде, и на мокрого Альфреда смотрели слегка снисходительно и немного пренебрежительно. Теперь Альфред понял, почему лесная нечисть забила стрелку именно в этом месте – им нужно было унизить городских.

Ну насчет этого мы еще посмотрим, подумал Альфред, отряхиваясь и закручивая вокруг задницы хвост.

– Милости прошу к нашему шалашу! – проворковал Трофимыч. – Есть и угощеньице перед дельным разговором: мухоморы толченые с комарами и варенье из лягушиной икры… Больше пока нечем потчевать, времена не те. Мужика в лес заманить ныне не просто, боязливый пошел мужик, а кого и заманишь, так он тебя дубиной норовит огреть!

– А дубина нынче пошла твердая, – подхватил леший, – вся в мужика!

У голодного Альфреда кишки скрутились в узел. Он посмотрел на Гарри. Из плотно прикрытой пасти секретаря капала слюна.

– Давай! – сказал Альфред. – Закусон делу не помеха.

Трофимыч ударил в ладоши. Земля, присыпанная порыжевшей хвоей, вспучилась, из нее, разрывая хрупкие нити зеленоватого мха, вылезла огромная шляпка поганого гриба.

– Вот и стол готов! – засуетился леший. – Сейчас закусочки, настоечки… все как в лучших болотах Европы.

Альфред только подивился и позавидовал оперативности лесных чертей. Их бы в город, на голодный паек, где каждую минуту только и ждешь, что от стрельца тумака или от богатырей подзатыльника. А они тут, на воле, лягушиной икрой обжираются и еще чего-то хотят!