Александра Христова - Мертвое солнце Страница 23

— Купол не даст другим услышать наш разговор, — ухмыльнулся эльф. — Спрашивай.

— Как это возможно? — Вырвался у меня вопрос. Действительно, если у нимф нет женщин, то почему они еще не вымерли?

Элли тяжело вздохнул.

— Прости. Я не упоминал об этом раньше. Про нимф вообще известно очень мало. Они живут отдельно от всех остальных рас, на огромном острове, целиком покрытом лесом. Власти, как таковой, у них не наблюдается. По крайней мере, о ней не говорят…

Ясно. Полная анархия, которая, как известно, мать порядка. Интересно, а как они в таком случае еще не перебили друг друга? Вид у этих зеленых чудиков отнюдь не мирный…

Тем временем, Элли продолжал рассказ:

— Единственное место на острове, куда допускаются чужаки — портовый город Лиэ-Лио-Лан. Кстати, именно так и называется весь остров, по крайней мере, на материках. Как называют свое место обитания сами нимфы — неизвестно. А что касается женщин… В центре острова, в самом сердце их леса растут Материнские Древа. Над таким Древом проводится обряд, и спустя несколько лет дерево раскрывается, выпуская в мир новую нимфу. Откуда это вообще известно? Парень, не тебе первому это интересно. А за несколько тысяч лет достать можно кого угодно — даже непрошибаемых нимф. Так что эту тайну из древесного народа вытрясли лет девятьсот назад. Причем вытряс ее мой незабвенный папаша, чтоб ему еще тысячу лет жить!

Хм. Однако… Нет, эти сведения надо переварить, и лучше всего во сне.

Быстро доев, я сдавленным голосом пожелал Элли спокойной ночи и пошел наверх. Зайдя в свою комнату, я обнаружил на одной из кроватей тихонько похрапывающего Нуба. Быстро раздевшись и сложив вещи на шаткий стул, я нырнул под одеяло на соседней кровати и закрыл глаза.

Несмотря на все потрясения, сон пришел ко мне мгновенно.

Следующее утро принесло мне сюрприз. Причем весьма неприятный.

Проснулся я очень и очень рано — на рассвете первого солнца, от дикого вопля, прозвучавшего, казалось, прямо у меня над ухом. Резко сев, я судорожно огляделся в поисках источника шума. Никого. Ну не подозревать же мне в криках безмятежно храпящего на соседней кровати Нуба? Кстати, он даже не шевельнулся в ответ на вопли.

Переведя дыхание, я уже устроился было спать дальше, как новый вопль, раздавшийся из-за окна, сдул с меня остатки сна. Подскочив, я подошел к окну и, отдернув плотные шторы, высунулся наружу через открытую раму.

Окна постоялого двора выходили в тихий тенистый сквер, в котором росли милые моему русскому сердцу березы. Как же давно я их не видел!

Залюбовавшись белоствольными красавицами, я упустил момент, когда вопль раздался снова. Присмотревшись, я заметил в ветвях дерева маленькое существо, похожее на птичку. Неужели?..

В этот момент птичка взлетела в воздух… Ой…

Больше всего эта «птичка» напоминала виверну, какими их изображают на старинных гравюрах. То есть, змея с одной парой лапок и перепончатыми крылышками. И все это создание было сантиметров двадцать в длину, при этом сверкая ярко-алой чешуей. Это чудо радиации глянуло на меня ярко-голубым глазом, распахнуло пасть…

От нового крика я присел, зажимая уши руками. Да что же это за тварь-то такая?!

За спиной раздался шорох, и рядом со мной возник зевающий Нуб. Он на секунду глянул за окно и улыбнулся.

— А… Харрахи проснулись… Рановато в этом году что-то…

— Кто? — Недоумевающе вздернул брови я. Это что еще за зверь?

— Харрахи… Кстати, они довольно ядовитые. Умереть не умрешь, но чесаться от их укуса будешь еще долго. Так что осторожнее. — Нуб еще раз зевнул и отправился обратно, досыпать.

Я хмыкнул. Какие еще твари водятся в этом мире?

Быстро одевшись, я попытался привести волосы в порядок. Через пару минут плюнул на это бесперспективное занятие и стянул шевелюру в хвост на макушке. Обулся и пошел вниз — завтракать.

Внизу я обнаружил, кроме Элли и близнецов, с аппетитом наяривающих что-то из глубоких мисок, парочку вчерашних нимф, с невозмутимыми лицами жующих… сырое мясо. Я моргнул и протер глаза. Нет, все верно — нимфы ели сырое мясо, еще сочащееся кровью. Вот тебе и дети природы…

Подавив тошноту, возникшую при виде этого зрелища, я боком, стараясь не смотреть на завтракающих нимф, прошел к «нашему» столику, куда один из близнецов уже успел принести тарелку и для меня.

— Спасибо, — буркнул я и уткнулся в кружку с чуть кисловатым компотом. Кровавое пиршество зеленых чудиков отбило мне всякий аппетит. Нет, эти гады еще и ухмыляются! Нет бы, пощадить чувства окружающих…

«Не обращай на них внимания», — Внезапно прорезался в моем разуме голос Элли. Я вздрогнул и перевел взгляд на рыжего. Тот незаметно кивнул и продолжил: «Нимфы не могут испытывать какие-либо чувства. Вообще. Ни дружбы, ни ненависти, ни страсти — ничего. В их языке даже нет такого слова, как „чувство“. Поэтому они не умеют беречь чувства других. И еще, нимфы едят исключительно мясо, причем сырое…»

Я скривился. Как так можно?..

«А вот так. Они же наполовину деревья. Вот и не могут позволить себе есть растительную пищу. Это все равно, что для тебя заниматься людоедством. И огонь они не разводят — ведь при этом гибнут растения…»

Ну-ну. Партия «зеленых», е-мое. Гринпис местного разлива…

С трудом запихнув в себя пару ложек так и не опознанной мною еды, я спросил у близнецов:

— Ну, и какова на сегодня развлекательная программа?

— Чего? — Недоумевающе хлопнул ресницами Дэни.

— Куда пойдем, говорю, — хмыкнул я.

— А-а-а… — Протянул Дэни. — Так бы сразу и говорил. Куда пойдешь ты — не знаю, а мы хотим навестить одного нашего знакомого…

— Я, вроде как, обещал тебе храмы показать, — влез в разговор Элли. — Пойдешь со мной? Мне все равно делать нечего. А потом и на рынок можно будет сходить, купить чего-нибудь по мелочи.

Я кивнул. А что мне еще остается? Не сидеть же целый день в комнате, плюя в потолок. Так и со скуки помереть недолго…

Элли, безмятежно насвистывая сквозь клыки какой-то бодренький мотивчик, направился к выходу. Махнув рукой близнецам, я направился за ним.

— Мы куда? — Спросил я.

— На храмовую площадь, — пожал плечами эльф. — Куда же еще? — И вышел наружу. Я поспешил следом, кляня себя за недогадливость.

— Слушай, а где остальные? — Поинтересовался я, догоняя эльфа.

— Где-то в городе, — легкомысленно махнул рукой Элли. — Завтра утром приедет Госпожа, а потом ночью начнутся бои…

— Ночью? — Вскинул бровь я.

— Ну да. Традиция такая. Арена очень ярко освещена, так что можешь особо не переживать.

А я и не переживаю… Вот только интересно: проигравших сразу выпихивают под губительный свет местной луны, или делают поблажки?

Если вчера вечером, когда мы неслись к постоялому двору, я заметил всего пару личностей в длинных плащах с глубокими капюшонами, то сегодня на улице было огромное количество народа. Дети, запускающие кораблики в глубокой луже прямо посреди дороги. Важные матроны в платьях с пышными юбками, держа в руках большие плетеные корзины, азартно переругиваются с лавочниками. Стайка симпатичных девушек в зеленых платьях со смехом пробежала мимо, обдав запахом ландыша. Несколько мужчин почтенного возраста яростно спорили, размахивая руками…

Глядя на это буйство жизни, на то, как мне улыбаются девушки в надежде на ответное внимание, на веселящихся беззаботных детей, я внезапно остро почувствовал, что отрезан от всего этого. Что я изгой. Раб. И что пока жива Госпожа — свободы мне не видать.

На мое левое плечо опустилась узкая рука. Я вздрогнул и обернулся. Так и есть. Элли смотрел на меня печальными желтыми глазами.

Так, что-то я совсем раскис. В конце концов, я не один такой. Более того, я попал в рабство случайно, из-за ошибки колдовастика, а Элли предал его собственный брат. Ему должно быть еще хуже, чем мне.

Элли, тяжело вздохнув, убрал руку и пошел вперед, еле слышно сказав:

— Идем…

Я молча последовал за ним.

Храмовой площади больше подошло бы название «цирковая». Огромная, идеально круглая пустынная площадь, в центре которой красовался фонтан, была разделена на шесть цветных секторов, в пяти из которых возвышались абсолютно не сочетаемые по стилю здания такого же цвета, каким был выложен сектор. Шестой — пустой — сектор, через который мы и зашли сюда, был светло-серым.

— Эт-то что? — Изумленно выдохнул я, тыча пальцем в здания и пытаясь удержать дикий хохот. Мое чувство прекрасного билось в страшных корчах при виде этого разноцветного «великолепия».

Как что? Храмы, — удивился Элли. — Это же храмовая площадь.

Вместо ответа я нервно хихикнул. ЭТО — храмы?! Не обращая внимания на пристальный, направленный на меня взгляд эльфа, я принялся внимательно осматривать площадь, благо, народа здесь, в отличие от остальных улиц, не было совсем.