Евгения Гордеева - Естественный отбор Страница 29

– А как же… – не поняла я этого момента, – мои заклинания работают!

– На бытовые защита не ставилась. Только на те, которые относятся к боевым, отравляющим, на те, которые на ментал воздействуют. Короче, криминальной направленности.

– А-а-а. Ясно… – Хм… – А как же?.. – Я припомнила обед с Александром. – Не поняла…

– Берц амулет отдала? – задал вопрос Вольф.

– Изъяли. Между прочим, папашино банкротство произошло по ее вине. – Жорж криво усмехнулся. – Месяцев пять назад господин Берц запустил какую-то сложную схему с отмыванием денег и последующим уничтожением и конкурентов, и некоторых партнеров. На днях должно было состояться подписание какого-то важного договора, где партнером выступал один непростой иностранный банкир. Без амулета Арчибальд такое дело провернуть, понятно, не смог. Схема рухнула. Он едва успел сбежать из страны, проклиная дочь. Кстати, амулет этот – ворованный.

– Хм. Ворованные амулеты несут своим обладателям беды и несчастья, – задумчиво произнесла Хлоя. – Всегда!

– Проклятие. Оно обычно закладывается при создании амулета, – подтвердил ее слова Вольф. – А члены семейства Берц, выходит, этого не боялись.

– Возможно, потомки не знали, что амулет в их семье находится незаконно. Но теперь он вернется к тем, кому принадлежал раньше. Устроим торжественную передачу. Тем более что представитель семьи во дворце гостит!

– Это Эрсель? – Жорж кивнул, а радостная Хлоя захлопала в ладоши.

– Надеюсь, Церцея не останется после этого на отборе. – Произнося это, Леда почему-то посмотрела на Вольфа.

Ах, ну да. Это ведь только я в курсе, кто тут главный. Хлоя, похоже, до сих пор в неведении пребывает. Что же вы, Ваше Высочество, так с любимой девушкой обращаетесь?

Жорж заметил мой ехидный взгляд и удивленно вскинул брови. Упс! Надо что-то срочно сказать! Желательно умное. Еще желательнее подходящее.

– На наши планы это не повлияет? – спросила тихо, изображая заговорщицу, чтобы только он услышал.

– Нет.

Уфф. Пронесло!

Ты, Петечка, что-то последнее время перестала за своими эмоциями следить. Как у ребенка все на лице написано. Безобразие!

– А как же Берта? – знакомо нахмурилась Хлоя. – Она ведь с Церцеей заодно была!

– Ее Берц очень профессионально использовала, – Жорж наконец подошел к ней и нежно обнял, – подставляя после Жозефины. Помнишь затертый след пси-излучения Берты, который Селена обнаружила на том акваланге? Церцея его с помощью амулета создала. Но Берту уже предупредили, что малейший чих в вашу сторону, и она может паковать багаж!

– Король милостив, – процитировала я Алберта.

Чего все так на меня уставились?

Волнения из-за банкротства и бегства главы семейства Берц через пару дней улеглись. Церцея, скрипя зубами, покинула дворец, не попрощавшись даже с Бертой. Впрочем, банкирша выцарапала бы ей при встрече глаза. Не знаю, кто рассказал Питбулю о замыслах Церцеи на ее счет, но бесилась она знатно! И столько заковыристых проклятий послала на голову «подруги», что, будь она хоть капельку магичкой, от всей семьи Берц даже нейтронов бы не осталось.

На одну соперницу меньше. Некоторых обрадовал сразу возросший шанс на победу, меня – на остаться в живых. Одна Берта уже таких опасений не вызывала. Да и хвост ей прищемили. Ведет себя паинькой.

Зато беспокойство вызывал Вольф, который третьи сутки безвылазно сидел во флигеле, обложившись кучей справочников, и выводил формулы. Мы по очереди и все вместе его навещали, заставляли есть, пить и… В туалет он ходил самостоятельно, а вот мыться забывал. И считал, считал, считал…

Иногда отрывался от тетради, смотрел на меня внимательно, вдумчиво и задавал очередной вопрос:

– Сколько слов в заветной фразе?.. Сколько гласных?.. Сколько слогов?..

Еще что-нибудь околонаучное. Я была уверена: то, что со мной тогда происходило, формулами описать невозможно. Это было за гранью науки. Даже за гранью магии. Это была ВЕРА. Моя вера в единство всего сущего. Точнее объяснить я не могла, как ни пыталась.

Но Сарториус был настойчив, даже упрям. Мы сошлись на том, что если человек хочет чего-то добиться, то мешать ему не стоит. Пусть его считает…

Тем более что нас самих ждало увлекательное путешествие в подземелье.

Жорж, как и обещал, раздобыл план подвальных помещений. Оказалось, что удобнее всего попасть на нижние этажи из восточного крыла. Но нам с Хлоей вход туда был запрещен. А в нашем, северном крыле подземелья вообще не было, так как эта часть здания строилась уже при отце нынешнего короля. Подвал-то был, но там располагались котельные. Нашелся еще один вход, располагающийся во флигеле, отданном нам под лаборатории.

Смотреть на план просто. Непросто что-либо найти на местности.

Почти час мы потратили на поиски входа в подземелье. Ремонт флигеля, проведенный перед началом конкурса, спутал нам все карты. Новые стеновые панели закрыли от ищущих взглядов все, что могло нам дать хоть какую-то подсказку.

– Жорж, может, проведем как-нибудь девчонок через восточное крыло? – Алберт был готов нарушить королевский указ.

– В обслугу их переоденем?

– Ангидрит твою хлорпикриновую! Должен же быть этот диеновый вход! Жорж, дай мне план! – Поняла, что кричу на… Смутилась… почти. – Пожалуйста.

Уставилась на картинку. Ко мне присоединилась Хлоя. Посмотрели вместе. То ли справедлива поговорка про то, что одна голова – хорошо, а две – лучше, то ли коллективный разум включился, но дельная мысль посетила нас, похоже, одновременно. Переглянулись и дружно пошли с ней на улицу. Парни с ехидными улыбками последовали за нами.

– Вот! – дуэтом произнесли с Хлоей.

– Что? – так же ответили парни.

– Вы что, не видите? – Я подозрительно сощурилась. Издеваются?

– Петра, ты покажи, где дверь, – попросил Жорж.

Ну как я могла ему отказать? Да когда еще и просит…

– Это не совсем дверь, Жорж. То есть не привычная для тебя дверь. – И я указала рукой в нужном направлении. – Теперь видите?

– Да.

– Теперь видим.

Старые, если не древние, заросшие мхом распашные не то ворота, не то двери, похожие на оконные ставни, которыми испокон веков закрывали погреба, упирались в стену флигеля. На них даже замка не было. Видно, про этот ход все давно забыли. А мы, значит, вспомнили…

Алберт аккуратно открыл ставни и заглянул внутрь темного лаза.

– Лестница есть. Каменная. Зажигайте фонари.

– Воздух здесь какой затхлый, – сморщила нос Хлоя.

– А ты представляешь, какой воздух в склепе? – замогильным голосом спросил Алберт.

– Ты что-то рано глумиться начал, – спокойно ответила ему подруга и смело шагнула в лаз. – Оставь хоть немного страшилок на подземелье.

И зачем она это сказала?

Глава 11

– Пойдите прогуляйтесь по свежему воздуху, а то вы зеленого цвета.

– Какого?

– Зеленого. Не расстраивайтесь. Зеленый – цвет надежды.

Подвалы королевского дворца.

Два первых этажа использовались в хозяйственных целях – кладовые, хранилища, прачечные, еще какие-то подсобные помещения. Туда мы заходить не стали. Спустились на третий этаж. Судя по кладке, этот уровень был гораздо древнее верхних. Грубо обтесанные огромные валуны стен были плотно подогнаны друг к другу. В голову сразу полезли мысли о пыточных камерах, мрачных сырых казематах, стонах и проклятиях узников.

– Брр… – Мне стало не по себе от мысли, что когда-то этот этаж использовался под тюрьму.

– Жутко-то как, – прошептала за моей спиной Хлоя.

– Ну что вы, леди, – нарочито весело отозвался Алберт, – вполне уютное подземелье. Вон, факелы старинные даже сохранились. Раньше здесь кипела жизнь!

– Или стонала, – дрожащим голосом ответила ему Хлоя и прижалась к Жоржу. – Это же тюрьма, разве вы не видите?

– Ладно, пошли отсюда. – Я зябко передернула плечами и вернулась на лестницу. – Тут, конечно, не очень приятно находиться, но нам надо еще ниже. Могу себе представить, какие сюрпризы ждут нас там.

– Петра, не пугай раньше времени! – взмолилась подруга. – Мне и так уже жутко! А эхо тут какое!

Эхо и впрямь здесь было примечательным. Каждый шаг, шорох или сказанное слово дробилось о своды каменной кладки и рассыпалось, расползаясь по углам обрывками звуков, множилось, вызывая содрогание плоти.

Каменная лестница сменилась земляной, кое-где укрепленной старыми прогнившими досками. По ним запросто можно было скатиться кубарем или проехаться на пятой точке, если особо повезет. Приходилось цепляться за мокрые осклизлые стены, что тоже не придавало энтузиазма.

Четвертый этаж подземелья выглядел еще мрачнее третьего. Низкий потолок, узкие проходы, промозглая сырость. Под ногами хлюпало и чавкало. Слава богам, эха здесь не было. А то звуки, издаваемые нашими ногами, испугали бы нас не хуже настоящих привидений.