Бронислава Вонсович - Пролетая над орочьими степями (СИ) Страница 3

   Инор Корсини согласно склонил голову и внимательно посмотрел на себеседника. Тот несколько поежился под пристальным взглядом, но продолжил.

   - Как ты знаешь, я сегодня был в городе, - делая вид, что не замечает явного недружелюбия, продолжил Павоне. - И там я совершенно случайно узнал очень неприятную вещь, - он сделал паузу и выразительно посмотрел на собеседника. - Жених Виттории покупал любовное зелье.

   Невозмутимость дворецкого сползла с него как съеденная молью шуба с вешалки, и он громко охнул.

   - Это что же получается? Паренте ее опоил?

   Павоне прикрыл глаза, стараясь притушить довольный блеск в них, и сказал с трагическими нотками в голосе:

   - Получается, что так. Как ты помнишь, Франческо ей сначала совсем не нравился, хотя он сам и влюбился в нее с первого взгляда и так переживал, что не находит в ней ответного отклика. Парень-то он неплохой, из семьи хорошей, вот я и не возражал, чтобы он продолжал к нам приходить. Но я и подумать не мог, что сын моего боевого товарища способен на такое!

   Павоне даже слезу в голос подпустил и подумал, не переигрывает ли, но дворецкий выглядел весьма обеспокоенным и не обратил внимания на ненатуральность поведения собеседника.

   - Но ведь свадьба уже завтра должна быть, - наконец сказал Корсини. - И девочка ходит такой счастливой. Что же делать-то? Что же теперь делать, а? Инор Павоне, вы как человек отслуживший столько лет в армии, наверняка принимали решение в сложных ситуациях.

   Павоне надулся от гордости. В армии он никогда не служил, но при случае очень любил рассказать парочку армейских баек, подслушанных в разное время и от разных людей. Эти рассказы, а так же бравый вид позволяли ему выдавать себя за военного в отставке, что было особенно удобно для того, чтобы привозить в поместье разных, подозрительных с точки зрения дворецкого, типов. Ответ был один - "мой боевой товарищ."

   - Федерико, не поверишь, не знаю, - притворно вздохнул он. - Если бы мне стало известно хотя бы неделю назад, я бы без всяких колебаний рассказал бы все девочке. Но теперь я весь полон сомнений.

   - Парень-то он неплохой, - задумчиво сказал дворецкий. - Да и деньги у него есть, правда?

   - Франческо из хорошей семьи, - подтвердил Павоне. - Доходы у них всегда приличные были.

   Родителей парня он никогда не знал, а деньги, которые тот сейчас показывал, были получены в результате одной сомнительной аферы с вином. Но слова - это только слова, они ничего не стоят, их не жалко - сколько бы ни тратилось, меньше не становится.

   - Девочку он нашу любит, - продолжил Корсини. - Поступок с зельем, конечно, некрасивый, но он же не желал ей зла, правда?

   - Не знаю, не знаю, - опять вздохнул Павоне. - В семейной жизни честность - самое главное. Вот у меня от Терезы никаких секретов не было, да и не подливал я ей ничего - мы просто как встретились, поняли, что жить друг без друга не можем. Жаль, что злая судьба отвела нам так мало счастья. Вот меня и беспокоит, Федерико, что Франческо пытается начать их совместную жизнь со лжи. Как я могу быть уверен, что он и дальше не будет обманывать нашу девочку? Что я скажу Терезе, когда мы встретимся с ней за Чертой?

   Марчелло никогда не сомневался, что никого за Чертой он не встретит, но это всегда так эффектно звучало и вызывало сочувствие у окружающих. Вот и сейчас Корсини явно смягчился по отношению к нему, особенно после упоминания о Терезе. Павоне давно думал, что управляющий был влюблен в свою хозяйку, поэтому и не женился, да и к Виттории испытывал чувства скорее отца, чем подчиненного.

   - Даже не знаю, инор Павоне, что вам и посоветовать, - наконец после долгих раздумий сказал Корсини. - Так-то вроде партия для девочки и не плохая, может, она и сама бы в него со временем влюбилась бы.

   - Да только он ждать не захотел, - продолжил Павоне. - Федерико, как думаешь, может, поговорить сначала с ним? Сказать, что я все знаю? Или все же сразу обсудить это с Витторией? Но совсем нехорошо перекладывать груз решения на ее плечи. Если бы ты знал, как я расстроился, когда узнал...

   - Так, может, и нет ничего такого? - оживился Корсини. - Ведь и оболгать парня могли. Молодой, красивый, вдруг девочка сама в него влюбилась, безо всяких магических ухищрений?

   Павоне с интересом посмотрел на собеседника. Надо же! Этому пройдохе Паренте удалось за несколько месяцев сделать то, чего он сам не добился за многие годы - понравиться местному управляющему. Далеко парень пойдет, далеко. Жаль, что зелья на него не хватит, а то ведь не догнать будет.

   - Источник вполне надежный, - показывая неуверенность, сказал он. - Предлагаешь, сначала с ним поговорить? А вдруг действительно оболгали? Обидеть можно. Да, вот задача.

   - Должен же он понять, что вы о Виттории беспокоитесь, - горячо сказал управляющий. - Если и обидится, то ненадолго.

   - Хорошо, я так и сделаю, - изображая муки тяжелейшего выбора, сказал Павоне. - Как только Виттория пойдет спать, пригласи Франческо ко мне.

   Теперь Корсини подтвердит, что у Виттории были веские причины сбежать с собственной свадьбы, когда девушка пропадет. Паренте, конечно, все будет возмущенно отрицать, но кто же ему поверит? Привлечь не привлекут, но на заметку взять могут. Павоне довольно прищурился - пусть так, по мелочи, но он отомстит за попытку себя обмануть. А потом он придумает что-нибудь еще. Наглый щенок в этом городе денег больше ни с кого не снимет, все узнают, что он из себя представляет. Павоне придвинул конторскую книгу и начал заполнять ее всеми сегодняшними тратами. Приходов-то с этой свадьбой было намного меньше. Он только начал прикидывать, что удастся продать из закупленного на свадьбу, а что пригодится в поместье, как дверь распахнулась, и в кабинет ворвалась Виттория. Глаза ее радостно блестели. По всей видимости, она только недавно разговаривала с женихом, и хорошее настроение не успело ее покинуть.

   - Марчелло, что ты нам приготовил на завтра? - без предисловий спросила она, складывая руки на груди в умоляющем жесте.

   - Не скажу, - шутливо погрозил отчим ей пальцем, - а то неинтересно будет.

   Он нащупал в кармане флакон, и теперь думал о том, как бы никто им не помешал. Пробка вытаскивается очень быстро, он проверил. Таринель говорил, что превращение происходит мгновенно, за считанные секунды. Ему останется только ухватить зверька за шкирку и засунуть в клетку, пока девушка ничего не поняла.

   - Марчелло, ну пожалуйста, - заныла она. - Я Франческо ничего не скажу, Честно-честно. А то мне так интересно, что до завтра дотерпеть невозможно.

   - Да твой жених от тебя далеко не отходит, - отечески улыбнулся Павоне, вставая с кресла. - Стоит, поди, за дверью и прислушивается к нашему разговору. И только я открою подарок, сразу войдет.

   Как он любил вот этот элемент риска. Когда каждый может засечь его при попытке преступления. Только эти моменты горячили кровь и делали его жизнь полной. Сейчас он рискнул бы, даже зная, что за дверью стоит Паренте в сопровождении Корсини. Риск - вот для чего стоит жить. Деньги, любовь - это все вторично.

   - Да нет же, - Виттория порывисто распахнула дверь, чтобы показать, что там никого нет. - Видишь? Ну покажи, покажи, пожалуйста.

   Павоне умилился, как ей не терпится воплотить в жизнь его грандиозный план. Ну что ж, он вполне может пойти девочке навстречу.

   - Ну хорошо, - он жестом фокусника освободил клетку от укутывающего ее одеяла.

   Виттория жадно приникла к прутьям.

   - Но там же никого нет, - разочарованно сказала она.

   - Скоро будет, - подмигнул ей отчим.

   - Кто?

   Ее глаза зажглись таким восторгом, что Павоне испытал мимолетное сожаление от того, что собирался сделать. Но он слишком любил эффектные сцены, для того чтобы отказать себе в подобном удовольствии.

   - Ты, - ответил он и выплеснул содержимое пузырька.

   Девушка испуганно вскрикнула, и это было последнее, что она успела сделать в человеческом облике. Она начала стремительно уменьшаться, превращаясь вместе с одеждой. Миг - и там, где была счастливая невеста, теперь пищит гибкий зверек с блестящим черным мехом, на котором поблескивали невпитавшиеся капельки ядовитого зелья. Эти вот капельки и заставили Павоне испуганно отдернуть руку, уже поднесенную к шкирке. Эльф, конечно, говорил, что это совсем безопасно, но вдруг это безопасно только для эльфов, а для людей пропорции другие. Вот возьмется он за падчерицу и проведет остаток жизни рядом с ней в клетке. Такая перспектива привлекать его никак не могла.

   Этих нескольких секунд хватило Виттории, чтобы прийти в себя, и когда отчим решился все же ее схватить, она метнулась в сторону.

   - Ну же, девочка, не глупи, - ласково заговорил Павоне. - Ты себе только хуже сделаешь. Иди ко мне. У меня для тебя чудненькая клеточка с мягкой лежанкой.