Виктор Кувшинов - Ангел во плоти Страница 3

В общем, кинулся наш герой без оглядки Сэйлар спасать. Конечно, его можно понять: перед тамошней принцессой в отставке трудно устоять даже ангелу. Но хорошо сказать: пошел миры спасать! А кто за телом в реале следить будет? Так вот же паршивец, знал, куда идти. Да, этого у него не отнимешь — чутье, как у собаки. Ну откуда ему было знать психологию ангелов? Так просчитал ведь, что предложить ангелу пожить в реале, все равно, что алкоголику с похмелья стакан с водкой протянуть.

Он, когда пришел с этой вестью ко мне, я аж сдурел поначалу! Вы ж поймите, я тысячу лет очеловечивался и, чувствую: не достиг результата. И никак его не достигнешь. Про слияние с душами я даже думать боялся. Есть, конечно, возможность, как Будда или Христос — инкарнировать, но тут надо пожертвовать своей личностью — ведь то, что себя осознает на Земле, будет уже далеко не тот ангел, что вселялся, а нечто другое. А мне это надо? Нет, спасибо. Я уж так лучше — еще тысчонку лет в астрале перекантуюсь, глядишь, и совсем расчувствуюсь, как человек.

Ну так вот, приходит он и говорит:

— Зоофилия там или ксенофилия, знать не хочу — иду принцессе помогать! — и быстренько озадачивает меня программой действий: чтобы я его нагрузил всей нужной инфой и схимерил с Заровой душой, вместо которого он на Сэйлар собрался. А сам мне свое тело подпихивает. — Мол, ты там присмотри, с месяц-другой, кто его знает, насколько дела затянутся.

Мамочки! Сказать что я обрадел и обалдел при этом известии — значит ничего не сказать. Мое размякшее сознание поплыло в розовом тумане: я уже представлял себя в белых одеждах и всепрощающей улыбке, раздающим благословления и учащим людей любви и добру. Куда там древним предшественникам — им приходилось сначала в люльках под себя ходить, да от родителей оплеухи еще пару десятков лет получать, пока до них доходить начало, что с ними что-то не так. Да и потом половина народа на них молилась, а половина проклинала.

А у меня — красота! Вокруг народ образованный, можно сказать — культурный, и я, не дитя малолетнее, а сразу в возраст Христа, как в копеечку! Надеюсь, и без крестов с кострами обойдется. Все ж на дворе, чай, двадцать первый век. Эх! Ну и соблазнище! Хотя от проповедей, пожалуй, воздержусь. Здесь главное, тело хозяина беречь и лелеять — это сам бог, вернее Женька, велел! Но, несмотря на осторожничанья, перед глазами так и плыли сцены святых писаний со мной, любимым в главной роли: вот я, благостно умиляясь, благословляю моих последователей, вот я читаю проповеди, а сзади монахи с хоругвями на подтанцовке, вот я… чего там еще-то делали пришельцы из астрала? Надо будет посмотреть. Плагиат, конечно, нехорошо, но за давностью лет… кто там умный сказал: все новое — это хорошо забытое старое. Вот, человеки тоже не дураки — знают, что с плагиатом делать!

Из розовых мечтаний тогда меня вывел только хороший тычок в бок. Грозно надо мной нависший Женька скомандовал:

— Хватит мечтать! А то слюнями уже весь пол залил! И чтобы мне там без всяких проповедей, знаю я вашего брата — только дай людям мозги заморочить!

«Ну откуда он знает?!» — только и оставалось мне удивляться.

— Не пол и был: как замочится, так и высохнет, — хило возразил я, но согласился с нравоучением. Ангел ведь и создан для того, чтобы служить. Так что я «отдал под козырек», счастливо рявкнув. — Ja voll, mein Herr! — и припустил по астральным весям и перелескам, разыскивая требуемые Женькой умения и прочую полезную инфу.

Однако не забыл и про себя. А что — и мне умение драться, вдруг, да пригодится? Остальных премудростей тут в астрале и так полно, а вот насчет подраться — раньше все как-то нужды не было. В общем, не прошло и несколько дней, как мы, всем гуртом провожали главного сталкера нашей службы. Красиво было, только беленьких платочков для подтирания слез не хватало. Пока все умилялись, я в подсознании уже дробил чечетку и гопака в одном танце: «Ну держись, Земля! Идет твое спасение и наказание, надежда и проклятие! И все это в одном флаконе!»

М-да, если бы я знал, чем это все обернется, был бы поскромней в своих мечтах. Ну да на то ж они и мечты, чтобы хотя бы в них развернуться со всего богатырского плеча. Первый же выход, еще под Женькиным присмотром неслабо повеселил хозяина этого бренного тела.

«Вот, блин! Да еще каким комом!» — я ж не знал, что в реале все какое-то жесткое, неповоротливое и неудобное. В тело-то я вошел, как по маслу. Глаза открываю — та же Женькина квартира, только уже без него. Но это и понятно: остался парень на изнанке — из реала-то не видно.

Принял положение сидя — вроде ничего. Пошевелил руками — немного странно, какие-то они тяжелые, что ли. Нет, правильнее сказать, неуклюжие. Ладно, встал и сразу полетел носом в стенку. Руки почему-то выставил поздно. Результат — шишка на лбу, хорошо нос не расквашен. До меня начало медленно доходить, что у меня абсолютно отсутствуют навыки владения настоящим телом. Вернее навыки были позаимствованы из Женькиной души, но вот что с ними делать, я не имел никакого представления. В общем — все мои знания о реальном функционировании человеческого организма были не более чем мечты черепахи о стратосферных полетах. Пришлось резко поумерить свою прыть и, осторожненько вскарабкавшись на диванчик, ждать прихода Феди. Тогда я еще не знал, что он станет моей единственной и самой могущественной палочкой-выручалочкой, нет, дубиной-выручалищей в первые мои реальные дни. Причем, довольно часто эта «выручальная» дубина в воспитательных целях прогуливалась по моей хребтине (образно говоря, конечно).

Да уж, как вспомню, так вздрогну! Сутки Федька терпеливо возился со мной, как с тяжелобольным, причем, на голову. А вы пробовали попасть в унитаз чужим причиндалом, да еще забыв снять штаны? Вот то-то! И молчите, не смущайте ангела. А эти сожженные рукава на Женькиной газовой плите? Откуда мне знать, что газ надо зажигать сразу, а не спустя полминуты после поворота вентиля?

В общем, Федька вынес вердикт: я опасен для собственной жизни! Так что он был вынужден учить меня, как трехлетнего ребенка, начиная с ходьбы и уборки мусора за собой. Нет, я понимаю, что в Отраженном реале тоже бывает мусор, но он как-то сам собой из пакетов исчезает, а тут: это ж надо на двор тащиться, а вонища-то там какая! В результате моих усилий, к первому же вечеру я был весь в синяках, шишках и ссадинах, с ненароком обмоченными штанами и разбросанным повсюду мусором. Федька же потихоньку подвывал в углу и тихо материл всех ангелов и меня в частности.

Не знаю, до чего бы дело дошло, если бы не спасительное средство всех времен и народов (ну почти всех): вино. Слава богу, Женька к алкоголикам не относился, и в его кладовых нашлись изрядные запасы этого божественного лекарства. Правда Федька, после принятия решения расслабиться, почему-то примотал меня веревками к стулу и приказал никуда не рыпаться, за исключением самой крайней нужды, но и тогда поход до туалета должен был происходить под его неусыпным контролем. Да, дожили! Тысячу лет жили-были, и вот вам, пожалуйста — под конвоем на горшок! И ведь ничего не поделаешь — даже стакан в рот опрокинуть не просто поначалу. Ох, как там Женька в Заровом теле на Сэйларе? Но ему проще: он-то не ангел. Это нам бы все «крылышками порхать» — о реале и представления не имеем.

В результате принятых Федькой мер, вечер прошел в более спокойной и даже дружественной атмосфере, по крайней мере, без лишнего членовредительства. Я спокойно налакался живительной влаги, которая ввела меня в состояние требуемой расслабленности. Я только тихонько похрюкивал и на грани сознания внимал Федькиным речам:

— Буль, это, конечно, ангелам неизвестно, но тебе неплохо будет знать, что зачастую освоению трудных наук очень помогает принятие известного количества алкоголя. Эта истина установлена и доказана в неоднократно проведенных экспериментах еще в пору студенчества. Особенно полезным бывает алкоголь при вырабатывании механических навыков или изучении языков. Вот смотри, по трезвяку, сидим с какой-нибудь миловидной студенточкой из «Забугории» и молчим, как две рыбы на льду. А стоит принять грамм по сто и сразу, хоть sprechen sie deutsch, хоть parler Francais, не говоря уже о спиканьи на инглише. А если дозу увеличить, то там уже и до песен дело дойти может. И не важно, что партнер понимает тебя с точностью до наоборот — главное, что у тебя создается четкая уверенность в абсолютном владении языком, причем во всех местах. Э… это я о чем-то не том… Да, вспомнил, о чем: уверенность, брат мой ангел — это уже рефлекс. И с какой бы головной болью ты не проснулся наутро, а владеть языком ты станешь лучше на целый порядок, причем не только во всяких там местах, но и в абсолютном значении этого слова!

— Федь, смилуйся, какого слова? — жалобно взмолился я, не успевая за его высоконаучной мыслью. — Мне ходить толком научиться хотя бы не под себя, а ты, «entschuldigung sie bitte», хрень всякую несешь.