Михаил Успенский - Дорогой товарищ король Страница 31

Тут король расцвел и стал живописать, как хорошо живется огригату под новым руководством, насколько повысились хватательные свойства щупалец и острота зубов, скольких рыцарей, витязей и богатырей он сумел поставить на место. «Броню только так перевариваем!» - хвастался он. Виктор Панкратович, по его словам, добровольно взвалил на себя серьезную общественную нагрузку - охранять проход в Мир, а то развелось много желающих не разделять с родным Листораном временных трудностей. Всякие попытки всучить взятку огригат Востромырдин строго пресекает, взяткодателей же отправляет в желудок на спецобработку...

Шмурло заметил, что проход, насколько известно, ведет в Новоафонскую пещеру, следовательно, фактически Виктор Панкратович несет службу по охране государственных границ СССР, пограничные же войска подчиняются Комитету государственной безопасности, полковником которого как раз Шмурло и является, следовательно...

- Ничего не следовательно, не наглей, полкан! - закричал Деряба. - И так на морде белое пятно на всю жизнь останется. Не вяжись к человеку...

Тогда Шмурло предложил считать Востромырдина представителем местного населения, помогающего пограничникам, и по этому поводу выпили и спели старинную песню про коричневую пуговку, которая валялась на дороге.

Потом к застолью присоединилась какая-то непонятная, но жутковатая личность.

- Это секретарша моя, степная хопуга, - пояснил Виктор Панкратович. - Не побоялась злых языков, пошла за мной, как жены декабристов. Понятно, не Софи Лорен, но все-таки живая душа...

Хопуга сразу же стала оказывать самые выразительные знаки внимания красавцу Миканору, и на этой почве даже вспыхнула было драка, и пришлось снова пить мировую.

- ...А то шел бы с нами, Виктор Панкратович, - уговаривал Деряба наутро, когда проспались и опохмелились.

- Нет, ребята, - сказал Виктор Панкратович. - Вы уж там от меня поклонитесь родной земле. Ведь в этом огригате жить можно практически вечно. Он знаете какой старый? Должно быть, еще Ивана Грозного помнит.

На самом деле чудовище было гораздо старше, просто Иван Грозный был древнейший из государственных деятелей, ведомых Востромырдину.

- Да и потом, как еще в ЦК на мою работу посмотрят, - продолжал Востромырдин. - Вдруг там новая линия вышла... Так что вы, ребята, помалкивайте, а то в дурдом угодите...

Маркграфу Миканору тяжело было расставаться с любимым конем, но король-огригат обещал за животиной присмотреть.

Шмурло вздыхал и охал: он, оказывается, устроился на ночлег в печень, а там было полно камней.

- Забирайтесь на хребет, я вас маленько подвезу, - предложил Виктор Панкратович и полез обратно в организм.

И в самом деле, сберегли километра два. Потом стало совсем темно, пришлось зажечь факелы - Востромырдин любезно предоставил для освещения собственный нутряной жир.

Огригат тяжело развернулся и пополз назад, помахав на прощание хвостом.

- Не сожрал, - облегченно выдохнул Шмурло.

- Да все люди, в общем-то, нормальные, - сказал Деряба. - Это жизнь у нас сволочная.

Дальше шли без приключений, только зябко было. Мало-помалу в разговорах перешли на русский. При этом выяснилось, что у маркграфа чудовищный кавказский акцент и весьма ограниченный запас слов, более всего подходящий для обольщения курортниц.

Наконец Деряба обернулся и погрозил оставшемуся позади Замирью кулаком.

- Мы еще вернемся! - устрашающе пообещал он, а потом подумал и добавил: - Хотя зачем?

Потом маркграф налетел в темноте на кабель и заорал, что здесь полно змей. Они уже были в освоенной части пещеры. Но светильники не горели и экскурсантов, к счастью, не оказалось. По мосткам шлось веселее. Потом, чертыхаясь, побрели по шпалам железной дороги, ведущей на поверхность.

Наверху света тоже не было, не было даже сторожа, а то Шмурло на всякий случай разработал легенду о заблудившихся пьяных туристах, благо перегар был натуральный.

Входные двери пришлось взломать. Они оказались на невысокой каменной площадке. Стояла густая южная ночь - хорошо, что факелы не бросили. Света в поселке Новый Афон не было, внизу стоял обгоревший остов «Икаруса». Внизу, у моря, поднималось зарево, что-то горело. Где-то вдалеке тарахтели автоматные очереди.

- Куда-то мы не туда пришли, - сказал Деряба.

- Туда, туда, - уверил Миканор. - Вот влево немножко подвинемся - там хорошая женщина живет. Библиотекарь. Наташа зовут...

- Подруги есть? - с надеждой спросил Шмурло.

Март 1992 г.