Александра Руда - Ола и Отто. Выбор Страница 31

— А на чьей стороне ты дрался? — поинтересовалась я. — Ты же и за наших, и за ваших? И студент и гном в одном лице.

— А я пару минут подождал, пока драка студенты против гномов не превратилась в драку «все против всех». Фонбеки должны быть довольны — знатное развлечение получилось. Только помещение цирка разнесли в клочья.

— Вы чего сидите? — спросил подошедший Трохим. — Ола, почти всех твоих друзей поймали, можешь слезать.

— Она не может, — сказал полугном. — Тебя ждем, чтобы ты ее снял.

— Я что вам, скалолаз ударник?

— Ты мой спаситель! — я придала голосу трагичности примадонны театральной постановки.

Трохим обошел вокруг склепа, подумал и сказал:

— Бросай сюда свою юбку.

— Зачем? — испугалась я.

— За шкафом. Бросай!

Я с тяжелым вздохом рассталась с любимым предметом одежды. Трохим и Отто растянули юбку и скомандовали:

— Прыгай!

Юбку было жалко, но себя было жальче еще больше, поэтому я прыгнула. Под моим весом ткань затрещала и порвалась, но все обошлось благополучно.

— Пошли Иргу из могилы вытаскивать, — сказала я, обматываясь несчастным куском материи.

— Ола, мне тебя искренне жаль, но может, пусть он там лежит? Будешь цветочки иногда приносить, оградкой обнесешь…

— Он живой еще, — сказал Отто.

— Ух, ты! — восхитился Трохим. — У вас там было романтичное свидание? А это мысль!

— Там неудобно, — поделилась я своими впечатлениями. — Тесно.

— Зато как запомнится!

Мы подошли к месту нашего заключения. Ирга сидел в той же позе, в какой я его оставила, и не отзывался. Мое сердце замерло на минуту, а потом застучало, как бешеное. Неужели мы опоздали? Неужели Лойд сначала его убил, а потом уже погнался за мной?

— Ирга! — закричала я и спрыгнула в могилу. — Ирга!!!

Я тормошила возлюбленного за плечи, пока он не застонал и не открыл глаза.

— Ола, — прошептал он. — Дай мне спокойно умереть.

— Обойдешься, — сказала я, начиная плакать. — Я тебя сначала вылечу, а потом сама убью. Долго и мучительно.

Мы извлекли слабо трепыхающегося Иргу из могилы и потащили к целителям. Всю дорогу от пережитого я плакала, пока у меня не началась истерика. Когда мы вошли в Дом Исцеления и положили Иргу на кушетку, Трохим с садистской улыбочкой залепил мне такую пощечину, что в моей голове зашумело, а потом быстро прояснилось.

— Не люблю, когда девушки воют, — объяснил мой друг, поймав мой злобный взгляд.

— Это я еще не начинала выть, — предупредила я, потирая щеку. — Мог бы и воды попросить у целителей, а не бить.

— Так быстрее, — пожал плечами Трохим.

Целители унесли стонавшего Иргу, а мы пошли к отделению городской стражи давать показания.

Лойд сотоварищи сидели за силовым Щитом.

— Они хотели убить меня и моего жениха, — сообщила я Дежурному магу под Заклятьем Правды. — Ни я, ни мой жених не причиняли им вреда, способного вызвать желание нас умертвить.

— Хорошо, — сказал маг, снимая с меня заклятье.

— А что им за это будет? — спросила я, пока Отто и Трохим давали свидетельские показания.

— На рудники отправят, — равнодушно сказал охраняющий злодеев страж.

— Я не хочу на рудники! — завопил Лойд.

— А нечего было на мои ноги бесплатно пялиться. И на все остальное, что тебе там снизу видно было, — злорадно сказала я.

— Сука, — с чувством сказал Лойд. — А я тебе еще совместное будущее предлагал!

— У сук с козлами не бывает совместного будущего, — просветила я его в зоологии. — И вообще, жадность — это плохо.

— На себя посмотри, — буркнул Лойд.

— Я не жадная, — сказала я с некоторым сомнением и вышла на улицу, раздумывая над свойствами своей натуры.

Когда мы шли назад, Трохим спросил:

— А как ты воешь?

— Что? — удивилась я, вырванная из своих мыслей.

— Ты сказала в Доме Исцеления, что ты еще не начинала выть. Так как ты воешь?

— А! — обрадовалась я поводу выплеснуть переживания. — Сейчас покажу!

— Не надо! — испугался полугном, но я его уже не слушала.

— Аааа ууууууу оооооо ууууу, — завыла я от души.

— Хватит! — заорал Трохим, зажимая уши.

Я отбежала от него подальше и продолжала завывать, пока из ближайшего дома на меня не попытались выплеснуть какую то гадость. Помои на меня не попали, но настроение ухудшили.

— Надо же! — удивилась я. — Люди еще спят?! Утро на дворе!

— Утро, — проворчал полугном, — когда я пытаюсь тебя в это время разбудить, ты пинаешься и заявляешь, что еще ночь. Ты сейчас к Ирге? Ну, а мы — спать.

Я пришла в Дом Исцеления, чувствуя, как слипаются глаза. Целитель, укоризненно поцокал языком, не ободряя моего рвано грязного внешнего вида, но в палату к Ирге проводил. Некромант спокойно спал. Я свернулась клубочком в кресле для посетителей и заснула.

Проснулась я от ломоты во всем теле. Все таки, спать в кресле — это не на кровати. В могиле и то было лучше — там хоть распрямиться место было. Смачно потягиваясь, я услышала голос.

— А как же не спать возле кровати умирающего любимого, проливая горькие слезы?

— Горькие слезы я уже пролила, ты все пропустил, — ответила я, рассматривая Иргу. — Выглядишь ты лучше, чем вчера.

— А вот ты — хуже, — честно признался некромант.

— Я бы могла выглядеть, как картинка, — сказала я. — Да вот только пожертвовала душем и переменой одежды на то, чтобы сидеть тут, караулить твое дыхание.

— Так уж и караулить. Я уже час не сплю, целитель уже несколько раз заходил, а ты все спала!

— Ну ты же дышал, — возразила я, пытаясь расчесать пятерней волосы. — Значит, смысла просыпаться и кричать «Помогите, скопытился» не было. Ладно, уговорил. Я пошла приводить себя в человеческий вид.

— Ты и сейчас выглядишь вполне по человечески, — попытался меня удержать Ирга.

— Нет уж, я выгляжу, как зомби. Полночи в могиле, полночи — на склепе. Ты не мог себе другую профессию выбрать? Например, садовника! Я бы тогда полночи на цветах провела.

— Это я тебе и так могу устроить, — сказал Ирга.

— Сначала выздоровей. А потом видно будет.

Я плелась по городу, размышляя о том, что ярмарка для меня выдалась совсем не такой уж и веселой.

— Милочка, — вдруг обратился ко мне молодой, ухоженный парень.

Я постаралась ему лучезарно улыбнуться — не каждый день ко мне обращались на улице такие симпатяги!

— Нельзя же себя так запускать! — сказала парень, протягивая мне монетку. — На, пойдите в общественную баню, поешьте нормально, купите себе приличную юбку.

— Засунь себе эту деньгу знаешь куда! — возмутилась я. Он что, принял меня за нищенку? — Да у меня денег больше, чем у тебя! Впрочем, нет! Давай сюда. Пригодится.

Парень захлопал глазами, а я выхватила у него из рук медяк и быстрым шагом удалилась в ближайшую подворотню — вдруг передумает.

«Наверное, я все таки жадная» — сделала я неутешительный вывод, опуская медячок в свой кошель, полный денег. Вчера мне свои сбережения так и не удалось потратить, я только ходила и присматривалась к товарам.

Приведя себя в приличный вид, я бодро зашагала на ярмарку — успокаивать расшатанные ночным происшествием нервы.

Через несколько рядов и всего пять покупок обнаружилось, что мой кошелек сперли. Мой любимый, заговоренный от воровства, кошелек! Видимо, воры тоже времени не теряли и обзавелись всякими антимагическими штучками.

На проклятой ярмарке мне явно было больше нечего делать. Постанывая от жалости к самой себе, я поплелась в Дом Исцеления. Там я застала душераздирающую сцену — Илисса громко рыдала у постели Ирги.

— Это я виновата… Я… Из за меня тебя чуть не убили!

— Меня тоже, — сказала я, обиженная невниманием к своей особе и решая, что две рыдающие девушки у кровати одного парня — это перебор. — И это я, между прочим, спасла твоего братца от смерти!

— Ола! — обернулась ко мне Илисса. — Ола, откажись от своих показаний!

— Что? Как?

— Его же отправят на рудники, и там он умрет! У него такое слабое здоровье!

— Ты о ком?

— О Лойде.

— Послушай, Илисса, — сказала я, делая вид, что не замечаю знаков, которые подавал мне Ирга с кровати. — А может, тебя по голове хоть раз хорошенько стукнуть? Чтобы твои мозги на место стали. Этот товарищ хотел из за пары побрякушек убить твоего брата!

— Не из за пары побрякушек, а из за любви! Он любит меня, а Ирга с отцом не дают нам пожениться.

— Мне кажется, — пробормотала я, — что где то на Небесах, сотворяя младших сестер, им явно недодали мозгов.

— Я сам разберусь, — сказал некромант.

— Да уж разберешься, — язвительно сказала я. — Что, давно в могиле не лежал?

— Я сам разберусь! — сказал некромант с угрозой в голосе. — Больше тебя никто не потревожит.

— Потревожит! — сказала я с горечью. — Куда уж больше меня тревожить! Сначала в могилу положили, теперь вот все деньги украли.