Галина Курдюмова - Восток — дело темное, Неневеста! Страница 32

— …с ума посходили… я же мужчина…

Глава 19

ВСЕ ДОРОГИ ВЕДУТ В…

Перспектива быть накрашенным, как женщина легкого поведения, Жука почему-то не обрадовала, вследствие чего он впал в легкий ступор.

— Очнись! — дала ему подзатыльник бабка. — Ты взрослый мужчина и должен рассуждать здраво. Твое лицо засветилось во всех Домах новостей, тебя теперь все знают. Популярность — дело хорошее, но не в нашем случае. А кем мы можем еще загримировать тебя, чтобы не вызвать ни у кого подозрения? Твои варианты?

Жук почесал затылок:

— Ладно, женщину… но почему легкого поведения?

— Патруль в Центральном королевстве может посадить представительниц древнейшей профессии, только если они не платят налоги, при этом арестованные должны волосы завязывать платком. Нам очень даже подходят эти образы.

— Ладно, — вздохнул проводник, — только сначала ее! — И ткнул в меня пальцем.

— Утром, все утром, — махнула рукой бабка, — сейчас уже темно, можно, конечно, зажечь огонь, но если весь сеновал сгорит, то где мы будем прятаться?

— Еще одна проблема, — сказал вдруг Жук. — Женщины легкого поведения в таких одеждах не ходят.

— Это точно, — кивнула Ара. — Ну что ж, ложитесь спать.

— А вы?

— А мы с Терой сходим, посмотрим, не вернулись ли хозяева, надо у них кой-какую одежонку занять. Или у их соседей, если здесь женщины не живут.

— А вас не схватят? — забеспокоилась я.

— Да мы же ведьмы! — хором ответили бабка и Тера. Ишь, какие дружные!

Они ушли, а я не выдержала, взяла магическую коробочку, то есть косметический набор, и красиво так накрасилась, как сама захотела. Жук посмотрел на меня, хмыкнул и завалился спать. Ох и мужики, ничего не понимают в женских делах. А я смотрелась-смотрелась в зеркальце, да и уснула.

И приснился мне сон, хотя лучше и не снился бы вовсе. Я видела огромный глаз, летающий над толпой, беснующейся, словно на рок-концерте. А я парила рядом на белых крыльях и, держа двумя руками щетку, красила королевскому глазу ресницы. «Длиннее, еще длиннее!» — скандировала толпа. «У его отца были длинные, а у него еще длиннее!» — многозначительно произнесла восточная красавица лет семидесяти, выдвинувшись из безликой массы, и бросила карты. Приближаясь, карты выросли до размеров комнатной двери, перелетели через глаз и плюхнулись на облако. Глаз скосился, чтоб рассмотреть их, я тоже подлетела поближе. На белом облаке лежали трефовый король, трефовая шестерка и карта с изображением шута. «Король-то трефовый! — еще более многозначительно произнесла восточная красавица. — Слышите, трефовый!» — и растаяла. За ней растаяло облако и карты, лежащие на нем. Дольше всех задержался шут, подмигнул мне и начал медленно исчезать. Его улыбка еще какое-то время висела, словно улыбка Чеширского кота, затем исчезла и она. А я открыла глаза и проснулась. Точнее, глаза-то я открыла, потому что кто-то меня довольно сильно тряс за плечо, но не проснулась — мне показалось, что это восточная красавица-гадалка.

— Да слышу я, слышу, что трефовый, — махнула на нее рукой.

Образ героини сна трансформировался в мою старую знакомую ведьму.

Она перестала меня трясти и переспросила:

— Тебе что, карты снятся, Неневеста?

Я неуверенно кивнула головой.

— Глаза закрой и припомни, какие карты, все припомни.

Я послушно закрыла глаза. Сон не вернулся, но я смогла прокрутить в памяти основные моменты сюжета. Прикольный сон. А меня теперь будить не будут? Я недоверчиво чуть приоткрыла один глаз. Это была ошибка! Меня тут же засекли, и поспать больше не удалось.

— Ага, ты уже проснулась! Расскажи, что тебе снилось, — вместо «доброго утра» начала бабка.

— Сон нехороший, мне королевский глаз снился. — И я передала содержание увиденного.

— Да ничего плохого вроде бы и нет, — задумчиво сказала Ара. — Но и понятного мало. Трефовая шестерка — дальняя дорога. Трефовый король — хороший король, помощник, но откуда он возьмется?

— Может, это я? — вмешался Жук.

— Не ты, это точно, — отмахнулась старуха. — Но больше всего меня интересует шут.

— А что он означает? — спросила я.

— Неопределенность, неизведанность, тайну…

— Да у нас этого хватает.

— Шут показывает, что твоя судьба еще не определена, ты сама строишь ее, делая выбор в каждый момент своей жизни.

— Да никакого выбора я не делаю! Живу себе просто… как получается.

— Жизнь каждого — это его выбор, и больше никого. Только некоторые делают свой выбор еще до рождения, точнее, до зачатия, и следуют ему всегда. А другие, как ты, творят реальность каждую секунду, не понимая этого.

— Да я все понимаю! Я одного не понимаю: зачем я сама себе творю такую реальность, в которой нет мне покоя, если все мои мечты — о вилле на Канарских островах?

— Это твои открытые мечты. Мечты, о которых ты можешь рассказать всем и каждому, пожаловаться, что не сбываются. А теперь подумай о тех мечтах, о которых не расскажешь каждой подружке, которые внутри тебя. Чего ты желала последнее время страстно и безудержно, каждой клеточкой своего естества?

— Кащея я найти хотела…

— Вот ты его и ищешь. А ответь мне еще на один вопрос. Хотела бы ты просто встретить его на улице, прогуливаясь или спеша на работу?

— Нет, конечно! Мне хотелось сделать для него нечто такое, чтобы он понял силу моих чувств к нему.

— Вот и причина всех твоих приключений. Недаром говорят мудрые люди: осторожней с мечтами, они имеют свойство сбываться. Только, как сама видишь, сбываются твои внутренние, порой даже неосознанные мечты.

Я задумалась. А ведь и правда, все так и есть! Но тогда… Получается, что и пленение Кащея, и возможность конца света в этом мире произошли только от того, что я хотела доказать ему свою любовь? Или все это не зависело от моих чувств и мыслей? Мои мечты помогли мне попасть сюда и дали шанс спасти всех? И если бы не они, я никогда бы даже не узнала, что есть такой мир, Карритум, точнее, был, ведь некому было бы спасти ни его, ни Кащея.

Я совершенно запуталась в своих мыслях.

Ясно одно: не все так просто, как хотелось бы. Или наоборот: все просто и ясно. «Делай добро, бросай его в воду…»

А ведь еще не факт, что мне удастся спасти Кащея и этот мир. Впереди Восточные земли, о которых здесь вообще стараются не говорить. Дойду ли я? Смогу ли что-нибудь сделать? Или пропаду вместе с Терой, Жуком, старой ведьмой и всем Карритумом? Возможно, я больше не увижу Кащея никогда…

Я так задумалась, что даже не заметила, что Тера уже вовсю занимается визажем. Кисточки мелькали в ее руках, словно бабочки.

— Прикрой глаза. Подними голову, — начала командовать она.

Когда все закончилось, я с нетерпением ухватилась за зеркальце.

На меня смотрела странная особа с боевой раскраской пьяного индейца. Яркие румяна покрывали мои скулы, картину дополняли ярко-красные губы и густо обведенные черным карандашом глаза. Да уж…

— Платок надень. И платье. — Бабка протянула мне узелок.

Пришлось снова спрятать нормальную одежду в сумку. Ара помогла надеть мне платье, явно сшитое на скорую руку из двух других, так как к зеленой основе была пришита длинная оборка красного цвета снизу и такие же воланы — к рукавам. Совершенно не гармонирующий с вызывающим нарядом скромный сиреневый шарф надежно спрятал мои волосы.

Тера приступила к экзекуции Жука. Он обреченно вздохнул, отдавая себя в руки молодой ведьмы. Я с любопытством смотрела, как симпатичный молодой мужчина превращается в какого-то трансвестита. Охотника раскрасили так же ярко, как и меня. А платье его оказалось еще нелепее. При росте метр восемьдесят пять из него получилась такая бой-баба, что близко не подходи. Розовый платочек из тонкого шелка смотрелся на нем, как на корове седло. И это называется «не привлекать к себе внимания»? По-моему, все только на нас глазеть и будут. Но… на переправе лошадей не меняют. Поздно менять что-либо, пора в путь и… будь что будет. Или что должно быть.

Мы осторожно выбрались с сеновала, вытаскивая по дороге друг у друга соломинки из волос. Похоже, что хозяева так и не появились, что нам было очень на руку. Мы подобрались к забору в том месте, где вчера проникли во двор. Жук подтянулся и выглянул на улицу, откуда доносился непонятный шум, затем оглянулся и прижал палец к губам. Мы выждали, пока снова станет тихо.

— Теперь можно, — спрыгнул на землю охотник за снупсами. — Два патруля беседовали, нас ищут. Глаз пролетал. Но сейчас вроде бы тихо.

Жук приподнял часть забора, и мы выбрались на улицу. Ара и Тера уже надели личины патрульных, бабка схватила за руку проводника, а ее внучка — меня, и сделали вид, что ведут нас, злостных неплательщиков налогов, эти самые налоги платить.