Николас Поллотта - Бог Кальмар. Внезапное вторжение Страница 35

Мощеные улицы великого города были пустынны, кэбмены вместе со своими нервничающими лошадьми позапирались на каретных станциях. Неизменные завсегдатаи клубов и просто питейных заведений на сей раз пили дома, а сотни воров сдались полиции, чтобы провести спокойную ночь в тюрьме. Даже веселые дамочки Уайтчепела предпочли вести дела в безопасности своих постелей. Иногда какой-то пес начинал выть, но тут же умолкал.

Лишь на Уимпол-стрит, единственной во всем Лондоне, не было никакого тумана, и мерцающий огонь газовых фонарей ясно освещал Международный Британский музей и окружающую его территорию.

— … и аминь, — закончила Мэри, закрывая маленькую черную библию и осеняя себя крестным знамением.

Она стояла перед потрескивающим дровами камином; свежевымытая мисс куратор переоделась в элегантный костюм для верховой езды с кожаными сапожками до колен. На правом ее бедре выглядывала из кобуры рукоятка револьвера «Адамс-32», на охватывающем стройную талию поясе висел меч в отреставрированных римских ножнах, в то время как колчан со стрелами удобно покоился у нее за спиной рядом с китайским луком.

— Что это ты только что делала, милая? — спросила сидящая за ближайшим столом леди Данверс, не переставая точить американский нож Боуи. На столе перед ней были разложены четыре заряженных арбалета, груда железных стрел, два револьвера «Кольт» и крепкий деревянный ящик, полный маленьких динамитных шашек с умело вставленными в плоские концы навощенных трубочек укороченными фитилями, готовыми к действию. Рядом под рукой стояло прислоненное к стене смертоносное ружье «Х amp;Х Нитро-экспресс Спешэл-475».

— Благословляла музей, — ответила Мэри, убирая библию в книжный шкаф, набитый религиозной литературой. — Если кальмарники попробуют применить сегодня ночью какую-нибудь магию, может быть, это ее действие по крайней мере затруднит им проникновение.

— Интересная мысль, — отозвалась леди Данверс, убирая нож в кружевной рукав. — Но не знаю, сработает ли христианская молитва против этих дикарей-язычников.

— Господу молись, но боеприпасы передавай, — пробормотала баронесса Эджуотерс, наливая чашку кофе из дымящегося серебряного кофейника. На плече у нее висела изрядно послужившая на своем веку винтовка «Генри-50», поперек выдающейся груди протянулся патронташ, а на боку было пристегнуто смертоносное испанское мачете.

— Именно так, — согласилась Мэри, снова беря свой «ремингтон» и упирая приклад в крепкое бедро. — И поэтому я, просто на всякий случай, совершила еще и католическую церемонию, также как обряды иудеев, мусульман, буддистов, друидов и египтян. — Тут она нахмурилась. — Провела бы и по древнескандинавскому обряду, да не смогла найти живой козы для жертвоприношения Одину.

Осторожно выглядывающая из-за оконных ставней леди Пирпонт была одета словно для сафари: в рубашку и брюки цвета хаки, черные сапожки «Хоби» и пояс с набором револьверов «ЛеМа-44».

— Вы все правильно сделали, дорогая, — сказала она; произнося эти слова, леди Пирпонт достала один из револьверов, крутанула его в руке и снова убрала в кобуру. Действие это было настолько естественным, что, казалось, было совершено без всякой сознательной мысли, и только быстрота и изящество жеста говорили о богатом опыте. — Если это и не поможет, то уж определенно не повредит.

— Именно так я и подумала, — сказала Мэри Эйнштейн, смахивая с лица выбившуюся влажную прядь волос. Умытая и накормленная, спокойно поспав целый час, она чувствовала себя куда как свежее. Товарищеская поддержка подняла ее упавший дух, и она чувствовала себя готовой ко всему.

Пусть только эти кальмарники полезут сегодня ночью, — бушевала про себя Мэри, — узнают тогда, что такое настоящая английская закалка!

Вдоль дальней стены выстроились в ряд битком набитые рюкзаки со всем необходимым: картами, свечами, ножами, английскими фунтами, французскими золотыми соверенами, мясными консервами, сухарями, запасной веревкой, револьверными патронами. Катрина включила в число припасов даже парусиновую аптечку, в которой лежали электрический фонарик, пузырек с порошковым мышьяком, игла с ниткой, несколько французских кондомов и бутылка шотландского виски. Хотя дамы и смотрели на такой ассортимент несколько косо, все согласились с тем, что перестраховка лучше, чем наоборот, и нужно готовиться ко всему — от уничтожения оптом до соблазнения. На кону стояла судьба всего мира, но что еще важнее — в опасности была сама Англия!

Остерегаясь отбрасывать тень на окно и быть мишенью для снайперов, Мэри подошла к ставням и пригляделась к сияющим новым воротам, приделанным к потрепанной ограде. Удерживаемые на месте колючей проволокой, ворота стояли всего лишь для вида, но на пользу шла любая мелочь. Однако дубовые оконные ставни накрепко забили гвоздями. А задние и боковые двери забаррикадировали снаружи заполненными землей бочками, а изнутри — наваленной горами тяжелой мебелью. Лужайку заполнили медвежьи капканы, верх железной ограды опутали колючей проволокой, а в камине ревел огонь, и угля для него было более чем достаточно, чтобы протянуть ночь. Ничего большего они сделать не могли, но сделанное выглядело довольно обнадеживающе.

— Береги себя, дорогой Бенджамин, — тихо прошептала Мэри, доверяя прочувствованную молитву вечернему ветру.

Под равномерное тиканье часов время тянулось медленно и ровно. В конце концов, весь кофе вышел, а груда сэндвичей уменьшилась до горстки крошек. К тому времени каждая из женщин погрузилась в свои личные размышления, и, таким образом, никто поначалу не обратил внимания, когда хрустальная люстра на потолке начала тихонько позванивать. Но звон все усиливался, пока не стал различим даже сквозь потрескивание камина. Затем музей сотрясла вторая волна вибраций, и со стола упал на пол и разбился стакан с водой. Мгновенно насторожившись, женщины схватились за оружие и приготовились отражать атаку.

— Пенни, проверь заднюю дверь! — отрывисто скомандовала Мэри, взводя курки дробовика. — Катрина, подбрось угля в камин!

Внезапно задрожала вся комната, а затем и все здание! Картины на стенах заплясали, книги на полках задергались, а железные подставки для дров у камина упали с громким лязгом, который остался неуслышанным в доносящемся снаружи постоянно нарастающем грохоте.

— Это что, горнопроходческий комбайн? — спросила миссис Фоксингтон-Смайт, встав на колени и приникнув ухом к полу. — Нет, звук доносится не снизу.

Бросившись к окну, Мэри распахнула деревянные ставни и огляделась, при этом сдвоенный ствол «ремингтона» все время был направлен туда же, куда и взгляд. На улицах внизу с криками бегали люди, мимо прокатил без всяких лошадей кэб, а затем проскакала галопом упряжка лошадей без всякой повозки. И что же, черт возьми, происходит?

Город сотрясла новая дрожь земли, и на много кварталов во все стороны потрескались окна. Газовые фонари на углах улиц замерцали и замигали как безумные. На мостовую посыпалась с крыш черепица, а Биг-Бен принялся непрерывно звонить.

— Может, это землетрясение? — рискнула высказать предположение миссис Томпкинс, не мысля никакой другой возможности. Эта степенная дама нервно крутила в руках истертую рукоять своего викингского боевого топора.

Бледное лицо леди Данверс, сделавшееся при ярком свете луны белым как слоновая кость, выразило сомнение.

— Невозможно. В Британии не бывает землетрясений.

— Королева никогда бы такого не допустила, — фыркнула баронесса Эджуотерс, обшаривая серыми глазами горизонт, одновременно извлекая из патронташа патрон и вставляя лоснящийся смазкой заряд в приемник винтовки «Генри». — Но что же еще такое это может быть?

— Кажется, я знаю, — тихо произнесла Мэри, как раз в тот миг, когда содрогнулась, казалось, уже вся Англия.

За стенами музея разбились еще десять тысяч окон, а потом женщины услыхали, как в ужасе ахнула Мэри, и бросились к ней. Следуя взглядами за ее рукой, ошеломленные дамы увидели медленно вырастающий на горизонте округлый силуэт. Вскоре он стал выше домов, мостов, церквей, и этот таинственный объект все увеличивался в размерах. Даже в мерцающем свете поврежденных уличных фонарей леди могли разглядеть клубящиеся у основания этого сооружения тучи пыли. Внимательно прислушиваясь, они различили едва слышный треск вдребезги разбиваемой каменной кладки вперемежку с плеском воды.

Словно поднимающаяся из моря гора, гигантский объект навис над столицей, подавляя своей громадностью даже Биг-Бен и Тауэр, которые рядом с ним выглядели детскими игрушками. Он увеличивался, становясь все выше, все больше, пока не стало казаться, что даже звезды над головой будут отброшены в сторону, или же город провалится под ним.