Шиари выбирает первой (СИ) - Чернованова Валерия Михайловна Страница 35

Договорить он не успел — в спальню вернулась Морри. Со стаканом воды и горящими от восторга глазами.

— Генерал уже здесь! Ждет вас в гостиной. Он сегодня такой… такой представительный!

Тяжело вздохнув, я поднялась на ноги. Сделала пару глотков, бросила беглый взгляд на себя в зеркало и пошла к представительному нашему радовать его своим здоровым румянцем.

Морри ошиблась. Вейнанд ждал меня не в гостиной, а в холле. Можно сказать, поджидал даже, считая в нетерпении секунды. Он явно любил пунктуальность, а я опаздывала, что не делало мне чести в его глазах. Ну и подумаешь! Последнее, что меня волнует, — буду ли я соответствовать его требованиям.

Эскорн стоял, заложив руки за спину, встречая меня таким цепким взглядом, что от волнения я чуть не запуталась в юбках и не покатилась к нему кубарем.

— Светлого дня, генерал, — поприветствовала его, честно пытаясь приклеить к губам улыбку.

Улыбка приклеивалась со скрипом, а точнее, просто не желала приставать к моим губам.

— Шиари Ноэро, — оборотник коротко поклонился.

Успела заметить гримасу боли, на миг исказившую его лицо, но она тут же исчезла за подозрительно теплой улыбкой.

Что это с ним?

— Выглядите очаровательно. И полной сил, — не преминул добавить, продолжая скользить по мне пристальным, изучающим взглядом.

Слишком пристальным и чересчур изучающим. Даже лицо от него зачесалось.

— Это хорошо, что вы не видели меня вчера. Бледная поганка и то будет краше.

Усмехнувшись одними уголками губ, Вейнанд спросил:

— Где ваша служанка? Боюсь, без нее нас отсюда не выпустят, — и скосил взгляд в гостиную, очевидно имея в виду цербера по имени баронесса.

— Сейчас спустится.

— С Рифером уже виделись?

Я запнулась на последней ступени и лишь усилием воли заставила себя двинуться дальше, к оборотнику. Ее милость заняла пост в кресле и теперь без зазрения совести прислушивалась к нашему разговору. Ей я уже соврала про встречу с братом. Придется врать и генералу.

— Виделись. Вчера.

— Надеюсь, остались довольны общением?

— А вот и Морри! — Заслышав шаги служанки, я обернулась и взглядом велела девушке поторапливаться. — Куда вы собирались съездить?

— Хотел показать вам город и обсудить наши дальнейшие действия.

— В отношении отлова женихов?

Эскорн чуть слышно усмехнулся. Поклонился баронессе, молчаливым изваянием восседавшей в кресле, пожелал ей хорошего дня и указал на дверь.

— В отношении вашего выхода в свет, Лайра, и представления вас императору. Времени до бала дебютанток осталось мало.

— Еще не передумали меня мучить?

— Я вас не мучаю, а пытаюсь устроить вашу жизнь.

— И у меня нет ни малейшего шанса отказаться от этой благодати?

Мы с Эскорном вышли на крыльцо, с которого спустились вместе и вместе направились к карете. Морри семенила следом.

Помогая мне забраться в экипаж, Вейнанд сказал:

— Вот увидите, вы меня еще поблагодарите.

— Или прокляну. — Очаровательно улыбнувшись мужчине, стала расправлять юбки.

Такого заявления он явно не ожидал, поэтому первые минуты, когда карета выезжала за ворота и катила по каштановой аллее, сидел и хмуро молчал. Морри расположилась у меня под боком и теперь усердно краснела, бросая робкие взгляды на красавца-генерала.

Очень непросто оставаться непредвзятой по отношению к человеку, так бесцеремонно ворвавшемуся в твою жизнь, но если уж судить беспристрастно, то Вейнанд Эскорн действительно был красив. Пусть это и была немного грубая красота, но светлые волосы и прозрачные серые глаза смягчали резкие, будто вырезанные из мрамора черты лица.

— Сколько вам лет? — спросила я.

Мой вопрос прозвучал несколько бесцеремонно, но уж такая я, прямая и бесцеремонная.

— Тридцать четыре, — коротко улыбнулся мужчина.

— И уже генерал Великого…

— Этого звания удостаиваются не по возрасту, а за заслуги.

— Выходит, на вашем счету немало трупов. Я хотела сказать, поверженных врагов.

Усмехнувшись, оборотних посмотрел мне прямо в глаза:

— Вы продолжаете меня ненавидеть.

— Я вас не ненавижу. Но вы же не думали, что я изменюсь за пару недель?

— Я на это надеялся.

Он вздохнул, а Морри неловко поерзала на сиденье и чуть слышно кашлянула, словно напоминала вести себя чуть больше как шиари и чуть меньше как Лайра.

— Я тоже надеялась, что вы передумаете насильно выдавать меня замуж.

— Лайра! — Эскорн подался ко мне, и я… вжалась в подушки.

Инстинктивно или машинально. Просто… вот не надо нам находиться друг к другу так близко! Шейла фон Верт была бы недовольна.

— Вы даже не даете себе шанса!

— По-моему, это вы мне его не даете, — буркнула, скрестив на груди руки.

— Вы молода и красива, но почему-то решили похоронить себя в деревенской глуши. А как же любовь, радость материнства?

— Я хотела выйти замуж, испытать любовь и, возможно, радость материнства, но вы мне не дали.

Вейнанд сощурился, и теперь его прозрачные глаза цветом напоминали грозовое небо.

— За простого солдата? Сына кухарки?

— Любви безразличны богатства и титулы.

Его глаза сверкнули, снова навеяв мысли о грозовых тучах, пронзаемых вспышками молний, пугающих и опасных.

— Вы его не любили и замуж за него не хотели.

— Как скажете, — согласилась я, запоздало осознав, что толку от этого спора никакого. Он все равно потащит меня знакомиться с Великим и его придворными подхалимами.

— Всегда бы так, — мрачно ответил Эскорн.

Будь мне лет десять, и я бы показала ему язык. Но, увы, я уже давно вышла из того возраста, когда все легко и просто, и никакие упрямые генералы не пытаются отдать тебя замуж.

Знакомство со столицей Вейнанд решил начать с парка Августины, названного в честь последней императрицы из династии Лимбургов. Наверное, летом здесь невероятно красиво, но и в разгар осени парк выглядел потрясающе. Все деревья в золотом и медном убранстве, настолько высокие, что устанешь задирать голову, чтобы как следует рассмотреть пышные кроны. Полуденные лучи, проникая сквозь них, стелились по насыпным дорожкам причудливым блестящим узором. Широкие аллеи и узкие, неприметные на первый взгляд тропки, величественные фонтаны и изящные статуи — в парке Августины можно было провести не один час, любуясь его красотами.

Но больше всего мне понравился Лебединый пруд, расположенный в сердце парка. По краям от него белели просторные площадки, обнесенные мраморной балюстрадой, а в центре пруда красовалась беседка под хрустальным куполом. В такой погожий день, как сегодня, ее многочисленные грани сияли в лучах солнца.

Морри, с тихим восторгом встречавшая каждую диковинку, поспешила на площадку, чтобы получше рассмотреть лебедей, величественно плавающих по воде.

— Здесь очень красиво, — сказала я, оглядываясь.

Последние несколько минут мы молчали, и из-за этого я чувствовала себя несколько неловко.

— Вы часто здесь бываете?

— Почти никогда. — Вейнанд улыбнулся: — Рад, что вам нравится, Лайра. Мне хотелось сделать для вас хоть что-то приятное.

— Признаю, хоть в чем-то вы преуспели. — Я первой отвела взгляд и первой двинулась по дорожке вдоль пруда.

— Скажите, — не стоило об этом говорить, но не спросить было выше моих сил, — если кадет решит прервать учебу, чем это для него обернется?

— Вы хотите сказать: дезертирует?

Я неопределенно пожала плечами. Мог бы и не уточнять. Мне это слово категорически не нравилось.

— Он будет недостоин называться мужчиной, а семья, воспитавшая слабака, покроется позором.

Все это мне было хорошо известно, но я надеялась… А не знаю, на что я надеялась!

Плохо. Очень плохо.

— И если у дезертира, например, имеется сестра на выданье… Ее ведь никто, такую опозоренную, замуж не возьмет?

Я говорила серьезно, но почему-то мои слова его развеселили. Вейнанд рассмеялся, а перестав раздражать меня своим смехом (глубоким, бархатистым), сказал: