Сергей Редькин - Шустрые ребята Страница 37

пригодиться и, тоже с собой унесли.

— Интересно, куда же они все-таки пошли?

— Если хотите, я могу показать, тут неподалеку.

— ладно, пошли, а заодно и милиционера поищем!

— Давно бы так! — радуется маленький-умник, и тащит меня

прочь от этого нехорошего места.

По дороге встречаем какого-то мужика в сером костюме, с какимито совершенно незнакомыми мне финтифлюшками, а еще вдобавок, на голову у него надето что-то странное, во всяком случае, точно

не платок.

Как выглядит последний я все еще почему-то смутно помнила.

— о, вот и милиционер, — говорит мальчик, — сейчас все и выясним!

«Так вот он какой, милиционер-то! Хорош, ничего не скажешь», —

радуюсь в душе я. На такого, определенно, можно положиться. Подходим мы к этому самому «надеже и опоре». Я и спрашиваю

у него:

— Мужчина, если вы и в самом деле, тот за кого себя выдаете, окажите нам, пожалуйста, любезность.

— Какую? — интересуется страж порядка.

— Проводите, пожалуйста, этого ребенка к его папе Роману Абрамовичу, да и мне заодно помогите отбить у бомжей мои вещи. Мужчина, очень внимательно оглядев меня, и не мудрено, я женщина видная, во всяком случае, так мне показалось, когда я рассматривала себя последний раз в зеркале, сразу же после того, как пришла

в себя, делает вид, что ему стало все понятно и заявляет:

— Ну, это мы запросто, только, с кого начнем?

Тут я не на шутку призадумалась, в самом деле, с кого ему начать-то?

Хорошо хоть ребенок выручил, пискнул, что лучше с меня, потому

как до бомжей значительно ближе, чем до его дома. Нашли мы этих самых бомжей и, действительно, как и обещал

ребенок, вышли на них достаточно быстро. После чего все втроем

отобрали у них, причем мелкий усердствовал больше всех, те самые

папки и остатки еды. Потом еду, правда, назад возвратили, ибо мне

157

Сергей Редькин. Шустрые ребята

совестно стало лишать этих жизненных страдальцев, такой насущной

надобности.

Заглянула я внутрь этих самых папок, а там... Ну, тут я все разом и вспомнила. И выходит, никакая я не дама Игрек, а самая

что ни на есть Малышева Елена Григорьевна, тридцати пяти лет

от роду, не замужняя.

— Блин, — говорю я, а заодно и спрашиваю, — товарищ милиционер, а какое сегодня число?

— Двадцать первое, — поясняет он.

Тогда я гляжу на часы. Бог мой, 17.30! Это выходит, что в моем

распоряжении осталось всего полтора часа. — А далеко ли отсюда

до улицы Правды? — нервно интересуюсь я.

— На машине можно успеть минут за сорок.

— Тогда чао, — говорю я. — Где тут ближайшая стоянка такси?

— А вы что, и правда, сама Малышева?!

— А то кто же?

— Тогда не спешите, я сам довезу вас, если, конечно маленький

Абрамович не против? — Да не, я — за, — говорит замечательный

мальчик, можно мне поехать с вами?

— Коли так, то надо спешить, — заявляет милиционер, — машина

у меня вон за тем углом. Ну мы все, стало быть, ноги в руки и быстрее

ветра до его машины, даже малек, и тот не отстал. Видно, ему дюже

захотелось прокатиться за чужой счет.

Поспели мы вовремя примерно в 18.10 были уже на месте. Выпорхнула я из машины, хотела уж было попрощаться с добрым милиционером и широкой души мальчишкой, а потом вдруг с чего-то

передумала, попросила их обя зательно меня подождать. На что те, причем оба, с радостью согласились. Наверное, им было интересно

узнать, чем же все-таки моя эпопея закончится. Когда примерно через час, сияющая и счастливая я вернулась обратно, они все еще преданно ждали меня. Передав им привет, а за компанию, и похваставшись своими успехами, я снова села в машину, и мы двинулись на поиски старшего Абрамовича. К моему немалому удивлению это оказалось не сложным делом. Ибо кто такой Роман Абрамович знали абсолютно все за исключением меня. Вот, что значит крепко удариться головой. Похоже, память ко мне возвратилась не до конца, ведь я до сих пор не только

не знаю, где живет этот самый Роман, но вообще даже не помню, как

он выглядит.

158

III. Бытовые истории с небольшой долей перебора

На этом можно, пожалуй, и завершить историю о даме Игрек. В заключение остается добавить лишь одно: воссоединение отца и сына

Абрамовичей, про исходило в теплой и дружественной обстановке. Старший был настолько обрадован тем, что его чадо так легко отыскалось, что выписал нам на радостях по чеку в размере моего заработка

за три последних моих романа. лучше, конечно, было бы, если оба

чека достались лишь мне. Но, похоже, от судьбы не убежишь. А уж

тем более, лишнего не получишь. За этот прикол, тот милиционер

потом за мной целый год впустую ухаживал, пока я, наконец, не смилостивилась и не вышла за него замуж. 12 апреля 2007 г.

(День космонавтики)

ДоВЕРЯй, Но ПРоВЕРЯй

На Петергофском шоссе, совсем неподалеку от резиденции Президента, лежал человек. На вид это был хорошо одетый мужчина средних лет. И хотя уже начинало смеркаться, при свете фар объехать его

не составляло большо го труда, особенно для наших питерских автомобилистов, на всю страну славящихся мастерством автовождения. Когда в первом часу ночи известный местный миллионер Равикович подъехал на своей «десятке» в окружении личного шофера и трех

телохранителей, телами отгородивших его от всяких там угроз со всех

сторон света к этому месту, человек все еще находился там. Зверски выругавшись, водитель ловким движением руля обогнув

нео жиданное препятствие хотел уже было двинуть дальше, как Нахум

Иванович дал ему приказ остановиться, когда авто, наконец, полностью остановилось Равикович посоветовал одному из телохранителей

сходить, узнать в чем дело.

Вскоре тот вернулся с докладом. оказывается, это еще живой человек, только до сих пор почему-то сильно пьяный. И что самое печальное, без посторонней помощи ему, определенно, не стронуться

с места даже на йоту!

— Плохо, — сказал светило регионального шоу бизнеса, —

так ведь и задавить недолго! особенно если руки с самого начала

не к тому месту баранки приставлены. Надо бы ему помочь. Знаете

что, мальчики, оттащите-ка его на обочину. Пущай там полежит, пока

сам не придет в чувство.

159

Сергей Редькин. Шустрые ребята

После того, как вверенное парням дело было исполнено в точности, Нахум Иванович самодовольно улыбнулся и приказал двигаться

дальше. Ведь теперь ему было чем гордиться перед приятелями. Когда пьяный, наконец-таки пришел в себя, уже наступило промозглое сентябрьское утро. Поеживаясь, очевидно от нахлынувших

на него одновременно с пробуждением воспоминаний, он первым делом взялся за висевший у него на груди смартфон со встроенной в него

видеокамерой, как дневного, так и ночного виденья и проверил базу

данных, чтобы установить, что с ним все же приключилось. И, когда

он где-то после часа непрерывного просмотра обнаружил-таки знакомое лицо, более того, в кадр попал и номер давно из вестной ему

машины, все, определенно, стало на свои места.

«Ну-ну, — вслух подумал мужчина, — значит вот ты как со мной

обошелся! Не только чем-то опоил, но и выбросил вслед за этим на дорогу, потом еще вдобавок ко всему, спустя какое-то время не поленился проверить что же из этого вышло! А когда понял, что затея не удалась, то и вовсе потерял над собой контроль, приказав своим козлам

сбросить меня с обрыва. Но ты, брат, жестоко ошибся. Я оказался

чересчур живучим для твоих поползновений. Ничего, как говорится, долг платежом красен!»

Весть о смерти миллионера мгновенно облетела весь город. Сюжет о панихиде показывали по телевидению. Многие были удручены

данным нелепым стечением обстоятельств, особенно его деловые

партнеры. И лишь один широко разрекламированный эстрадный

див, не будем называть его имени, чтобы лишний раз не нервировать

публику, не выразил никакого сожаления по данному поводу. Более

того, он цинично заявил, что при жизни покойный относился к нему

без должного уважения, за что, очевидно, и поплатился. И хотя компетентным органам было понятно, куда ведут нити, побудившие Нахума

Ивановича закончить свой жизненный путь досрочно, ему было всего

66 лет, значительно меньше, чем средняя продолжительность жизни

в обожаемой им Америке (США), никто не взял на себя смелости

публично заявить об этом, ибо и там прекрасно понимали весомость

поговорки из кинофильма «Кавказская пленница» — «За ошибки

нельзя заплатить даже валютой, их надо смывать только собственной

кровью!»

13 апреля 2007 г.