Владимир Тимофеев - Игрушечный мир. Отдохнем по-взрослому (СИ) Страница 4

…Ну а в москонском небе луна нормальная, без изысков. У нас проблема в другом аспекте выявилась. Совсем в другом.

Когда терраформировали Москонию, думали, в первую очередь, о климате. Причем в средних и высоких широтах. А на экваториальный пояс, мягко говоря, наплевали – ну не любим мы постоянно в жаре находиться, а тем более жить. Не любим – и баста. Хотим, чтоб и снежок зимой шел, и елку на Новый год нам нравится наряжать, и лыжи там, коньки, лед на речках, морозец по утрам, да чтобы после баньки в сугроб…

Справились, конечно. Устроили всё как надо и руки умыли. А экватор… да что экватор, там сейчас облачность сплошная, духота, жара, болота всякие, гнус тучами роится. Но вот ведь незадача – два года назад обнаружили (внезапно, конечно), что в тропической зоне до сих пор работают большие формат-реакторы. С десяток, не меньше. Как запустили их пятьсот лет назад, так до сих пор и пашут они как проклятые, и чего там сейчас производят, одному богу известно. И документации на них, увы, нет как нет.

В ДПС, конечно, тут же объявили всепланетную тревогу, а весь личный состав отправили на поиски этих дурацких реакторов. А затем: одни – глушить, другие – переводить постепенно в спящий режим, над третьими – сооружать защитные саркофаги. Накрывать их, так сказать, медным тазом. То есть не медным, конечно – пластобетонным.

Наша с Жанной личная жизнь после введения чрезвычайного положения накрылась по той же схеме – медным тазом со всеми вытекающими. Сегодня она по медицинской части сутки работает, потом отсыпается, а через день меня в научную командировку отправляют. Встречаемся дай бог раз в две недели. Да и то, на самом «интересном» месте обязательно начинает трезвонить либо ее, либо мой коммуникатор, отрывая нас друг от друга.

Такая вот, короче, житуха пошла. Хуже горькой редьки. Хорошо хоть реакторы эти гребанные отыскались. Все одиннадцать штук. Рабочие. Неубиваемые. В итоге, как последний полгода назад нашли, пошел я к начальству да как стукнул кулаком по столу. Мысленно, правда. В отпуск, мол, хочу и баста. А начальство тоже по столу кулаком, но уже натурально – хрен, говорит, тебе, а не отпуск, вся планета, понимаешь, в едином порыве, а ты тут, б…, е…, х… В общем, послали меня. Далеко и надолго. По этому поводу я, кстати, в тот же день от жены втык получил. Конкретный. Правда, ее тоже, как выяснилось, с отпуском продинамили, но она на этом внимание не заостряла, да и я не вякал. Так что, боюсь, ничего бы у нас с Купоросом не вышло, но случай помог, везение редкое.

И месяца после разговора с начальниками не прошло, как в очередной командировке обнаружила наша лаборатория залежи «газзона» аккурат между седьмым и восьмым реакторами. А героем дня оказался ваш покорный слуга – первым сообразил, чем дело пахнет, и доложился по инстанции. К докладу, как водится, приложил техотчет и свои соображения… Идиотские, прямо скажем, соображения, но суть, по большому счету, не в них. Суть в том, что всё подтвердилось. Везде, по всему поясу. Отчего, почему, никто не знает и не узнает, видать, никогда. Главное, что наши правители углядели во всем этом бардаке, – это газзон. Тот самый, что любую планету сделает процветающей. И не только ее одну, а и все прилегающие миры, сколько бы на них народу ни проживало.

Газзон, если кто не в курсе, – полезное ископаемое. В обычных условиях газообразное, хотя иногда встречается и в жидком виде. Чаще всего его используют как топливо, и в этом качестве равных себе оно не имеет. А для гиперпространственной техники так и вообще чуть ли не единственное. И стоит ого-го сколько. Что в дубелях наших, что в столлерах мериндосовских, что в секто. А уж про глинийские понты, хелипонские хрени и хрюани ханьченьские я и говорить не хочу – за эти валюты вам газзон даже на Харькодесском Привозе не продадут. Даже контрафактный. Тот, которым шарики воздушные надувают.

Но, в принципе, всё это не столь важно.

Гораздо важнее то, что это ценнейшее ископаемое добывают в основном у нас – на Уренгуте. В очень больших количествах. А потом через подпространственные газзонопроводы распределяют по всей Галактике. За деньги естественно. А кто не платит, тому мы краник того, перекрываем. Ну то есть не мы конкретно, а общерусслийская компания «Газзонбром». Почему бром, спросите? А черт его знает? Скорее всего, опечатка вкралась в регистрационные документы, а потом решили не исправлять – дороговато в Синеговии обходятся подобные процедуры.

Кстати, окромя газзона у нас имеются и другие ископаемые. На Кузбастусе, например, еще один вид топлива выкачивают из недр. Точнее, выкапывают, поскольку он твердый. Причем мериндосы его гугелем называют, а мы – шмяндексом. Очень интересный, скажу я вам, минерал: ему надо лишь топку нужную указать, а дальше он ее сам найдет и внутрь запрыгнет. Главное, с количеством не переборщить и буквы в названии топки не перепутать, а то беды не оберешься. Жаль только, что этого ископаемого в Галактике много, и потому наш шмяндекс на большинстве планет котируется не слишком высоко. Зато яффуефть (это название ей мериндосы придумали) идет на ура. Наверное, потому что жидкая. Жаль только, что больше всего этой дряни производим не мы, а Даусовская Барабания, которая цены на яфтерынке регулярно сбивает своими оптовыми распродажами. Гады, конечно, но тут уж ничего не поделаешь – люди мы мирные, силой никого принуждать не собираемся.

Правда, если кто на нас дуром попрет, то тогда дело другое. Огребут так, что мало не покажется. Мы эту забаву страсть как любим. В смысле, отоваривать дураков непонятливых. У нас с этим просто. И не просто «просто», а очень просто.

Глава 3. Кажись, приехали

Новенький, с иголочки, трансфер неторопливо пылил по серой ленте дороги. Гудели кондиционеры, в боковых стеклах проплывали перемежающиеся эндемичной зеленью пальмы, монотонный голос гида бубнил что-то убаюкивающее. Жена тихо дремала, положив голову мне на плечо и цепко ухватив за руку, а я, слегка осоловевший и разморенный плавным покачиванием и высокой влажностью, тупо глядел в окно и вспоминал.

С Жанной мы познакомились почти восемь лет назад. На военных играх. Я тогда возглавлял взвод боевых роботов и после успешной высадки в заданный район и стремительного рейда по пересеченной местности получил от командования новое целеуказание – уничтожить опорный пункт или, скорее, тайную базу противника на краю лесного массива. Вдохновленный предыдущими удачными действиями своего отряда, я решил не ломиться через лес напрямую, а произвести фланговый маневр вдоль болота, на первый взгляд, кажущегося непроходимым. Однако уже на середине пути, когда мои закованные в композитную броню подчиненные растянулись походной колонной вдоль самого края трясины, прибрежные кусты отвалились в сторону и появившиеся словно бы из ниоткуда роботы противника в мгновение ока «перестреляли» всю нашу диверсионную группу. А я даже охнуть не успел, как в спину мне мягко ткнулся набалдашник ствола и нежный девичий голос ласково проворковал:

– Сдавайтесь, сударь. Сопротивление бесполезно.

Оставалось только одно – поднять руки и признать поражение. А когда я развернулся и разглядел свою пленительницу, то поднял руки еще раз. И снова сдался. Теперь уже навсегда. О чем сейчас нисколечко не жалею.

А вообще, наши боевые роботы (БР, быры, или бырики по-житейски) самые отмороженные во всей Галактике. И самые непредсказуемые. Уж как в свое время мериндосы ни пытались их (и нас заодно) прищучить, а всё равно толку – ноль. И локальные конфликты провоцировали, и хелиманцев науськивали регулярно, и даже своих супернавороченных «mechanical warriors» несколько раз в дело вводили, причем в самом распрекрасном для себя соотношении: то ли десять к одному, то ли двадцать. А результат всё тот же – полная и безоговорочная капитуляция. Не наша естественно, а совсем даже наоборот. Забавное это, прямо скажу, зрелище – сдавшиеся или выведенные из строя быры. Стоят себе железяки, щупальца опустили, глазки, у кого два-три, а кого и целая сотня, в пол смотрят, хлам трофейный в кучу свален – красота, да и только.

В такие дни рейтинги новостных голопрограмм взлетают чуть ли не до небес. Все мыслимые и немыслимые рекорды бьют. Ну еще бы, каждому охота посмотреть как наши в очередной раз ихних уделали. Или даже приобщиться к победе, вспоминая: «А вот шестьсот семнадцатого лично я этому приемчику обучал. Ну, помнишь, с забеганием по третьей линии» – «Не, не ты. Мы это забегание еще в прошлом сезоне отрабатывали» – «Да ладно врать-то, вы и слов-то таких не знаете» – «Это мы-то не знаем?!..»

Вообще говоря, люди давно перестали воевать сами. Да и себе подобных уже почти не убивают. Научились мы, наконец, жизнь ценить, и тысячи лет не прошло. Видимо, потому что маловато нас пока во Вселенной: даже собственную Галактику не то что освоить – изучить до конца не можем. А есть ведь еще и другие галактики, туманности разные, целые пространства, состоящие из темной материи. И кто там обитает, одному черту известно. Вдруг злыдни какие? Заявятся сюда и всыплют всему человечеству по первое число. Пока оно, человечество это, собачится само с собой.