Пирс Энтони - Взрослые тайны Страница 4

А потом еще и потребовала, чтобы все присутствовавшие крылатые чудовища (включая принца Дольфа, пробравшегося на свадьбу под видом стрекозы) поклялись защищать и оберегать будущего малыша. Видимо, Симург – коль скоро сочла необходимым позаботиться о его безопасности еще до рождения – и впрямь придавала этому ребенку особое значение.

В положенный срок на свет появился Че. Он не был принесен аистом или найден в капусте, ибо кентавры – включая крылатых – получают своих отпрысков иным способом, возможно, не столь удобным, но зато позволяющим им обходиться без посредников. В конце концов, близорукость аистов вошла в поговорку – этим носатым ничего не стоит доставить младенца не по тому адресу.

Люди, по своему легкомыслию, могут полагаться на этих птиц, но для благоразумных кентавров такая беспечность в столь серьезном деле категорически неприемлема.

Че родился красавчиком, с гладкой темно-коричневой шкуркой и маленькими мягкими крылышками.

Связанные клятвой, крылатые чудовища присматривали за ним, так что ему не приходилось опасаться ни драконов, ни грифонов, да и вообще никаких летающих существ, вплоть до гарпий и маленьких, но опасных (когда они сбиваются в стрекадрилъи) стрекозлов.

Семья крылатых кентавров вела на своей поляне спокойную, прямо-таки идиллическую жизнь. Если родителям требовалось отлучиться, желающие посидеть с малышом находились всегда. Как-то раз понянчить Че вызвался грозный, наводивший ужас на весь центральный Ксанф, дракон Кондрак, причем сделал это даже не из-за клятвы, а из чувства благодарности к спасшему в свое время его гнездо скелету Косто. Скелет дружил с кентаврицей, а драконы весьма щепетильны в вопросах чести, и если кому-то чем-то обязаны, то считают себя обязанными и по отношению к его друзьям. Правда, случается такое нечасто: мало кому удается оказать услугу дракону. Таким образом, Че всегда окружали внимание и забота, и он был совершенно счастлив.

Однако что же особенного усмотрела птица Симург в его будущем, так и оставалось тайной. Каким образом Че, даже когда вырастет, сможет изменить историю Ксанфа, никто не имел ни малейшего представления. Обычные кентавры вовсе не хотели его знать, а люди относились к нему точно так же, как и ко всем прочим полукровкам. Малыш был бойкий, смышленый, но сколько ни присматривались к нему родители, никаких признаков грядущего величия усмотреть не удавалось. Однако птица Симург – хранительница семян! – была почти, а то и вовсе, всеведущей и ошибиться в таком вопросе никак не могла.

Значит.., и тут в голову Чекс пришла ужасная мысль.

Точнее, ужасные мысли. Во-первых, прорицание Симург вовсе не обязательно относилось именно к Че: он, безусловно, появился на свет в результате союза Чекс и Чериона, но кто поручится, что у них не будет других детей? А во-вторых, – что куда страшнее, – оно могло все же относиться к Че, но вовсе не в том смысле, как это всем казалось. Вдруг на историю Ксанфа должна повлиять не его жизнь, а его смерть? Вдруг само исЧЕзновение и убийство малыша ввергнет крылатых чудовищ в бешенство, а весь Ксанф в неслыханные кровавые раздоры?

Но нет, ей следовало немедленно выбросить подобные глупости из головы. Она просто обязана верить, что ее сыночку суждено вырасти и свершить нечто столь выдающееся, что никому даже и не представить. Если бедняжку ждал безвременный конец, то Симург не могла этого не знать, а коли так, то чего ради она стала бы затевать всю эту историю с церемонией, пророчеством и клятвой? Нет, хоть его похитили, но похищение не должно стать роковым, тем паче, что совершено оно определенно не птицей Рок. Малыша найдут, вернут, вырастят, и он еще покажет, на что способен.

Несколько успокоив себя с помощью такого рода доводов, Чекс продолжила облет поисковых групп, разошедшихся лучами по всем направлениям от замка Ругна.

Гранди имел представление, кому где следует находиться, а если кто и отклонялся от маршрута, голем всегда мог получить нужные сведения от окрестных растений.

Вскоре Чекс увидела внизу двух девушек – Наду и Электру, – направлявшихся к замку Доброго Волшебника с очевидным намерением спросить его, куда подевался Че. Предполагалось, что Добрый Волшебник всеведущ и за плату в виде годичной службы способен ответить на абсолютно любой вопрос. Правда, сам Добрый Волшебник Хамфри отсутствовал и его обязанности временно исполнял Грей Мэрфи, но он справлялся совсем неплохо, тем более, что если требовалось, находившаяся с ним в замке принцесса Айви всегда могла магически усилить его способности. Конечно, в замок Доброго Волшебника так просто не попадешь, но Чекс надеялась, что уже скоро девушки узнают все, что требуется.

Ну, а пока она повернула назад, туда, где к северу от Провала принц Дольф обследовал Элементарии, сферы Стихий или Первоэлементов. Все они находились в северной части центрального Ксанфа, и каждой из них соответствовал один из пяти Первоэлементов – Воздух, Земля, Огонь, Вода и Ничто. Чекс, которой приходилось иметь дело с Воздухом, знала, что управляться со Стихией это не стихи почитывать, поскольку каждая из них была по-своему опасна, однако Дольф умел менять облик и мог превратиться в то существо, для которого данная Элементария есть естественная среда обитания. Увидеть его не удалось, однако кентаврицу это не расстроило: скорее всего, принц, в соответствующем обличье, углубился в одну из Элементарии и если обнаружит там Че, то выведет его наружу.

Облет завершился без результатов: все поисковые группы занимались своим делом, но никаких новостей, ни дурных, ни хороших, ни у кого не было. Ей не оставалось ничего другого, как вернуться в свое жилище, передохнуть, подкрепиться и вылететь снова. Она будет летать сколько потребуется, лишь бы только малыш был спасен.

При подлете к дому Чекс заметила кого-то на поляне, и сердце ее екнуло: неужто Че сам вернулся домой.

Но увы: снизившись, она увидела, что это не ее сынишка, а эльфийская девочка. От разочарования Чекс приземлилась недостаточно плавно, основательно стукнувшись оземь всеми четырьмя копытами. Потом она сложила крылья и обратилась к эльфессе, взиравшей на нее с очевидным изумлением.

– Ты кто? Как тебя занесло так далеко от вяза?

Эльфесса смущенно переминалась с ноги на ногу.

Вблизи было видно, что она еще ребенок, хотя и необычайно рослый. Эльфы редко вырастают выше, чем в четверть человеческого роста, а эта была человеку по пояс.

У нее был вздернутый носик, веснушчатое личико и довольно растрепанные каштановые волосики. А карие глазки девочки казались близорукими, и это заставило Чекс вспомнить про кентавра Арнольда и Доброго Волшебника Хамфри, исправлявших подобный дефект зрения с помощью очков. Последнее, учитывая, что ни того, ни другого кентаврица отродясь не видела, было довольно странно.

– Мой котик… – пролепетала девочка.

– Но в Ксанфе нет никаких котов, – рассудительно указала Чекс. Действительно, при всем многообразии таких представителей кошачьего семейства, как котильоны и котапульты, при наличии котастрофеев и котофеев, при том, что в замке Доброго Волшебника обитала ксерокошка Копи, настоящих котов и кошек в Ксанфе не водилось.

– В Ксанфе? – переспросила эльфессса с весьма растерянным видом.

– Ну да, у нас в Ксанфе. Не хочешь же ты уверить меня, будто явилась из Обыкновении.

– Конечно, нет, я из Мира Двух Лун. Мой котик…

– Я же сказала, здесь нет… – Чекс осеклась, увидев лежавшего на земле усатого, хвостатого, мохнатого, ярко-рыжего зверя, все черты которого носили несомненный отпечаток чего-то эльфийского, но который при этом не мог быть никем иным, кроме как самым что ни на есть настоящим котом.

– Откуда он…? – растерянно пробормотала Чекс.

– Спроси лучше, откуда она, – вмешался Гранди, и округе нет ни одного вяза; в такой дали от своего дерева любой эльф ослабеет настолько, что и стоять-то не сможет. Да и росточек у этой девицы – о-го-го! Она ж с гоблина вымахала!

– Мой котик Сэмми может найти все что угодно, кроме дома, – сообщила эльфесса, как будто это что-то объясняло. – Он все время ищет, хотя я обычно не знаю, что. Он ищет, а я бегаю за ним, а то ведь что ищет, найдет, а сам потеряется. Впрочем, – она устремила близорукий взгляд на кота, – кажется, на сей раз мы потерялись вместе. А искал он, как вижу, перышко.

И впрямь, рыжий котяра держал в когтях перо.

– Ой! – вскричала Чекс. – Это не простое перо. Таких очень мало: это перышко первой линьки из крыла моего сыночка.

– Значит, ему захотелось найти особенное перышко, – откликнулась эльфесса, а потом, подняв на Чекс глаза, застенчиво попросила:

– Может быть, ты не откажешься сказать, кто ты такая?

– Крылатая кентаврица, кто же еще, – растерянно ответила Чекс. – Ты что, никогда кентавров не видела?

– Нет, – покачала головой девочка.

– Выходит, твой вяз растет в какой-то глуши.