Станислав Лем - Приёмные часы профессора Тарантоги Страница 4

Тарантога. С обеими сторонами?!

Шустрый. Разумеется. Как с полицией, так и с похитителями, которые не бросают слов на ветер. Несомненно, начнется эскалация, но, вероятно, вы понимаете, что в конечном итоге защита победит, ибо наступит момент, когда похититель вынужден будет действовать в тройном асбестовом комбинезоне, прикрывшись системой броневых щитов, используя ракеты и лазеры, а это уже не удастся миниатюризовать так, чтобы упрятать в карман! Уже сегодня примитивные похищения — анахронизм. Техника решает все.

Тарантога. Ну что ж, благодарю за сообщение. Мой секретарь даст вам ответ в ближайшее время…

Шустрый. Не надо спешить, профессор. У меня нет недостатка в предложениях, Мое почтение (выходит).

Тарантога. До свидания. (Немного передохнув, открывает дверь в приемную.) Прошу. Кто из вас следующий?

Первый предвосхититель. Мы вдвоем с коллегой.

Тарантога. Прошу обоих. Присаживайтесь.

Первый предвосхититель. Предварительно должен пояснить, пан профессор, что мы не предлагаем никаких изобретений.

Второй предвосхититель. Мы представляем новое направление в науке, появление которого продиктовано потребностями времени. Мы предвосхитители! Мы считаем, что мало делать изобретения, их необходимо еще и упреждать.

Тарантога. Должен вас разочаровать. Вы не первые напали на эту мысль. Был у меня уже человек, носящийся с идеей закрывания изобретений.

Первый. Мой коллега неточно выразился. Под изобретательской профилактикой мы понимаем подготовку общественности к новациям, а не удушение творческой мысли. Если позволите, мы изложим наше предложение на конкретном примере.

Тарантога. Слушаю.

Второй. До сих пор неожиданности прогресса обрушивались на человечество, как заряд дроби на зайца в чистом поле — без предупреждения и подготовки. Господа Бенц и Даймлер отпилили дышло у конной брички, запихнули в нее бензиновый мотор, но никто не взял на себя труда предсказать последствия этого шага, благодаря которому сегодня у нас полно свинца в костях, дыма в легких и дыр в карманах. Кто-то легкомысленно ремесленничает, а потом все человечество сгибается под грузом последствий. Так дальше продолжаться не может.

Тарантога. Одним словом, вы занимаетесь футурологией?

Первый. Ни-ни. Лучше всего вы поймете суть нашей деятельности на наглядном примере (шелест). Вот, профессор, атлас будущей анатомии человека.

Тарантога (листая атлас). Какое-то фантастическое существо. Что это за шарики?

Второй. Шарикоподшипники в суставах. Конец ревматизму. Правда, ученые сейчас пытаются уговорить друг друга вообще отказаться от генной инженерии на человеке, но даже дитя малое знает, чем это кончится. Подобная ситуация складывалась в свое время с воздушным шаром, самолетом, железными дорогами, небоскребами и так далее, а результат? Известен! Так что мы можем спокойно сказать, что, несомненно, грядет время переделки естества человека. Гомо сапиенс будет научно раскритикован, переконструирован и усовершенствован. Вот здесь, на таблице, вы видите результаты реорганизации пищеварительного тракта…

Тарантога. Что у него в желудке? Зубы?

Первый. Эре деликатесов приходит конец. Чтобы питаться древесной корой, недостаточно иметь зубы во рту. Необходимо дробить ее в пищеварительном тракте. Этот индивидуум сможет питаться абсолютно всем, включая и торф. А здесь вы видите нижние конечности женской и мужской особи человека в 2150 году плюс-минус десять лет допустимого отклонения.

Тарантога. Так колени у них будут сгибаться назад, а не вперед? Можно полюбопытствовать, зачем?

Второй. Сидящий человек занимает больше места, нежели сидящая птица того же размера. Извольте проверить сказанное на этой вот схеме. Сидя, человек вынужден выдвигать колени вперед, тогда он занимает дополнительное пространство, кроме всего прочего, создавая дополнительные хлопоты проектировщикам автомобилей. В то же время курица или страус садятся на собственные ноги, которые вообще не выступают за контур тела. Такая переделка коленных суставов потребуется вследствие растущей толчеи, то есть недостатка места. Люди с коленями, торчащими вперед, вскоре превратятся в позорное пятно, на них будут указывать как на образчик дурного тона, темноты и глупости традиционализма…

Первый. Гораций, не распаляйся! Мой коллега — энтузиаст-педекласт, профессор.

Тарантога. Простите, как вы сказали?

Первый. Я сказал «педекласт», или вам что-то послышалось? «Педис» — нога, «клазия» — ломание, сгибание. Колени назад. Это открытие сделал он. Но коленный вопрос — это еще не все.

Тарантога. Итак, вы все-таки занимаетесь футурологией, если предвидите…

Второй. Предвидение изменений в анатомии нам необходимо только как основа для нашей деятельности. Это был всего лишь пример. Опираясь на данные, вытекающие из предполагаемых перемен, мы кодифицируем, советуем, предостерегаем, организуем и планируем. Вот, например, уголовный кодекс на 2150 год, а это гражданский кодекс, приспособленный к будущему строению человека…

Тарантога (листает). Но здесь что-то о службе здоровья…

Второй. Вы просматриваете медицинский кодекс. В этой сфере произойдут наибольшие изменения. Обратите внимание: человек своими органами чувств обращен вовне, а не в глубь собственного организма. Вы в состоянии заметить птичку на дереве с расстояния в сто метров, можете услышать кваканье лягушек за прудом, но не имеете понятия о том, что творится в вашем костном мозге, в животе либо в ухе. Сообщения, приходящие изнутри вашего тела, всегда туманны, неопределенны, а тем самым обманчивы: тут что-то гнетет, там что-то поскрипывает. Такая нечеткость чрезвычайно затрудняет работу врачам. В будущем у человека пониже шеи будет располагаться эстетично выполненная табличка со стрелками, указывающими актуальное состояние жизненно важных органов. Один взгляд на стрелки — и диагноз поставлен. А спустя еще пятьдесят лет отпадет надобность во врачебных визитах, потому что центральная служба здоровья будет на расстоянии опекать жизненно важные процессы каждого гражданина, чтобы в Случае надобности по радио начать лечение…

Тарантога. Ну хорошо… колени назад… табличка со стрелками на животе… Но чему служит вон та рукоятка в ухе?

Второй. Это не рукоятка, а модулятор интеллекта. У каждого человека, как равного среди равных, будет потенциально высокий интеллект. Однако в повседневной жизни такой интеллект не нужен и даже вреден. Поэтому каждый сможет установить себе уровень интеллекта вот этой ручкой в зависимости от требований текущего момента. Разве не просто?

Тарантога. А как может повредить высокий интеллект?

Первый. Есть сто способов, профессор! Общество, состоящее из одних гениев либо, упаси боже, профессоров университета, незамедлительно распадется. Интеллектуал капризничает, все подряд критикует, переделывает, как правило, в худшую сторону. Однако следует признать, что и абсолютное отсутствие интеллекта тоже нежелательно. Поэтому при рождении каждого человека устанавливается — лотерейным методом, — до какой степени ему будет дозволено подкручивать личный модулятор интеллекта. На полную мощность разум разрешено будет включать только в исключительных и чрезвычайных ситуациях. Совсем так, как сегодня только в состоянии необходимой самообороны человек имеет право действовать без ограничений.

Тарантога. А винт в другом ухе?

Второй. Модулятор эмоций. Чтобы можно было выбирать и регулировать характер и настроение. Зачем страдать и мучить себя чем-то таким, против чего нет средств? Если у вас наступают тяжелые минуты, вы вначале устанавливаете себе интеллект на полную мощность, как я уже говорил, а если и это не помогает, тогда, действуя вот этим винтом, подправляете себе настроение. Маленькая кнопочка на затылке — дефрустатор, соединенный со стирателем памяти, чтобы можно было убрать неприятные воспоминания. Конец всяческим обидам детства и приглушенным комплексам подсознания! Одно движение пальца — и то, что было неприятным и мешало, забывается. А здесь вот предохранитель, чтобы как-нибудь, почесывая в голове, не стереть себе случайно всю память — я хочу сказать, не погрузиться в полную амнезию. А вот это — механизм управления чувствами. Чтобы можно было полюбить не того, кто на глаза попадет, а того, кого любить следует из высших соображений… Однако мы не можем, профессор, дальше вдаваться в детали…