Феечка в драконьей академии (СИ) - Дашкевич Софья Страница 40

 Гнев Копперброка моментально поутих. Старик разогнал зевак, послал одного из студентов за следователем, а сам чуть не за шкирку потащил Лейгарда в столярку. Вид у золотого был жалкий, но я запретила себе испытывать к нему хоть каплю сочувствия.

Вот он, момент правды! Еще немного, и все встанет на свои места. Обвинения с меня будут сняты, а настоящего преступника отдадут под суд. На долю секунды я даже прониклась уважением к ректору драконьей академии, ведь без него я бы от Талеи ничего не добилась.

Про магию истины я слышала только на лекциях, да и то вскользь. Поэтому сейчас мне не терпелось поглядеть, как она работает, увидеть чудо своими глазами. Однако в столярке меня ждал сюрприз.

 — Куда?! — резко одернула меня Талея, едва я переступила через порог.

 — В смысле? Я хотела послушать… Это ведь я его поймала! — я повернулась к ректору Копперброку в надежде получить поддержку.

Наивная! Медный уже был на стороне Талеи.

 — Нечего тебе там слушать, — сказал он. — За сигнал спасибо, можешь быть свободна.

 — Иди переоденься пока, — бросила ректоресса через губу, и деревянная дверь захлопнулась прямо у меня перед носом.

Ну разве это честно?! Конечно, мне и самой порядком надоело разгуливать в панталонах и лифчике, но возвращаться в спальню я пока не планировала. Благо, столярку я успела изучить хорошо и знала идеальное укромное местечко для послушивания.

С северной стороны вся стена мастерской была увита хмелем. Шершавые листья сплошным ковром закрывали постройку от фундамента до самого конька крыши, в том числе и узкое окошко, — именно поэтому внутри было так темно. Я не раз предлагала Лею расчистить заросли, чтобы впустить хоть немного света, а он лишь лениво отмахивался: потом, мол, как-нибудь в другой раз. И теперь я очень радовалась, что не настояла на своем.

Вызвав крылышки, я подлетела к окну, осторожно сорвала резной листок хмеля и, сложив ладони козырьком, прижалась к замызганному стеклу. Его не мыли, вероятнее всего, никогда, но это не помешало мне увидеть рыжую шевелюру Копперброка и прямую, как флагшток, спину ректорессы. Они стояли возле верстака, а рядом на высокой табуретке восседал опухший Лейгард.

Успела я как раз вовремя: оглушительный грохот возвестил о приходе капитана Ристреда, — он споткнулся о ящик с инструментами. И этот тип еще называет себя следователем! Даже под ноги посмотреть не удосужился!

  — Боюсь, вам лучше подождать снаружи, — обратилась Талея к мужчинам.

  — Что за чушь? — рассердился капитан, потирая голень. — Я отвечаю за расследование! Если кто и должен уйти, так это вы, как вас там. Лично проведу допрос и…

 — Талея-тэй любезно предложила применить магию истины, — перебил его Копперброк. — Я, конечно, не специалист, но, как по мне, это сильно упростит процесс.

 — Послушайте, я не уполномочен принимать такие решения, — возразил Ристред. — И мы избегаем магии во всех проявлениях, потому что это палка о двух концах. Она может искажать результат, влиять на подозреваемых… У нас уже был случай: наш отдел приобрел у ведьм кристалл, который они выдали за артефакт правды. После этого пятеро лучших моих подчиненных еще год страдали, с позволения сказать, от ночного недержания.

Я зажмурилась и вжала голову в плечи: капитан, сам того не ведая, нарвался на крупные неприятности. Музы, они там что, по объявлению следователей набирают? Да любой ребенок знает, что нет лучше способа оскорбить фею, чем сравнить ее с ведьмой!

 — Вы что, обвиняете меня во лжи и мошенничестве?! — голос Талеи скакнул на октаву выше, даже стекло в окне задребезжало, норовя вот-вот лопнуть.

 — Ничего против вас лично не имею, просто магия имеет такое свойство… — примирительно начал Ристред, но ректоресса уже закусила удила.

 — Да будет вам известно, наша магия не имеет ничего общего с ведьминой! Как вам только в голову пришло! Поставить на одну доску меня и каких-то грязных жуликоватых особ… Нонсенс! Да их дешевые трюки даже магией назвать нельзя! Это жалкая пародия, ничтожные фокусы!

 — Не такие уж и ничтожные, — вмешался Копперброк. — Наш лекарь полагает, что принца отравляет именно ведьмина магия.

 — Вот именно! — Талея презрительно фыркнула. — Она несет разрушения, в то время как мы, служители муз, занимаемся чистым искусством! А искусство не может лгать!

 — Ну, тут я бы поспорил, — поморщился капитан. — Мне уже доложили, что ваши студентки злоупотребляют магией иллюзии… И где гарантии, что вы не поступите так же? Тем более, вы зачем-то пытаетесь выгнать меня и господина ректора…

 — Магия истины одна из самых мощных во всем мире! Если я прочитаю свою элегию, каждый, кто услышит ее, окажется под воздействием. Вы уверены, господин Как-вас-там, что вам скрывать нечего? Потому что все ваши секреты станут достоянием общественности!

Капитан явно стушевался: Талея умела загнать в угол любого. Пусть сейчас она и не говорила стихами, ее слова все равно обладали силой.

 — Я должен все обсудить с гердом Тарвином… — промямлил следователь. — Все же Лейгард — его брат, и…

 — Он совершеннолетний, — оборвал его Копперброк. — Никакого особого разрешения не требуется. Знаете, я начинаю думать, что у вас во всем этом деле есть какой-то личный интерес! Идите, капитан. Мы проведем допрос без вас.

 — Нет-нет, я же не против! — спохватился бедолага. Еще бы: на него разом обрушились два титана! — Я просто хотел учесть все предосторожности… Но если вы берете ответственность… Если рассуждать логически, то попробовать можно… С другой стороны…

 — Возьмите уже себя в руки! — медный не пытался скрыть раздражения.

Его, старого вояку, наверняка бесило поведение следователя. Трусливые оговорки, невразумительный бубнеж… К тому же, у ректора был свой резон: мне всю эту историю пришить не удалось, и дражайший внучок медного вновь оказался под угрозой.  Потому-то ректор с таким рвением и пытался добыть доказательства против Лея. Что ж, тут мы с ним по одну сторону баррикад.

— То есть вы оба остаетесь? — подытожила Талея с интонацией «не говорите потом, что я не предупреждала».

 — Да, — ответил Копперброк и за себя, и за капитана.

Талея что-то пробормотала себе под нос, но спорить не стала и принялась декламировать элегию истины.

Стихи были древними: непривычный уху размер, куча устаревших слов, о значении которых я могла только догадываться. Что-то там про занеже и доброзначность… Но главное, меня охватило жуткое разочарование. Я ждала чуда, правды, но Лей продолжал молчать. И так мне стало обидно! Так остро захотелось с кем-то поделиться этой досадой! В груди наливался тяжелый ком, он давил на меня изнутри, мучил… Хоть криком кричи! Нет, если я сию же секунду не выговорюсь кому-то, то меня раскурочит в прямом и переносном смысле! Стоп… Это что, и есть знаменитая магия истины?!

 — Я подслушиваю, я здесь! — вырвалось у меня против воли, и я спешно зажала рот обеими руками.

Отлично! Признаться должен был Лейгард, а понесло почему-то меня! К счастью, мое чистосердечное так и осталось незамеченным: в столярке творился сущий хаос.

 — Я вообще не должен был сюда лететь! — стенал капитан Ристред. — У меня отпуск со вчерашнего дня, я его три года ждал. Мне девок готовили деревенских. Румяных, сочных, как я люблю. Уже и слугам записку послал, а меня майор на выходе из королевского замка поймал. И на кой мне, спрашивается, возиться с этими феями? Сдать надо было страже ту синюю — и домой, в баню… Но нет! Проклятый Тарвин Гульдброк!

 — Ага, день помучился и уже на стенку лезешь? — вторил ему ректор Копперброк. — Мне аж трех скинули, и нянчись тут с ними. И вешалка эта старая… Ни груди, ни филейки, а все туда же: платьишки да туфельки…

 — Господин Копперброк! — Талея вспыхнула. — Я бы вас попросила…

 — А мне-то что с этого?! — продолжал изливать душу медный. — Что? Ни золота дополнительно не дали, ни лишнего места в совете медному клану. Как будто мне с внуком проблем мало. Да может, это он все… — тут старик стиснул зубы и побагровел, изо всех сил сопротивляясь магии Талеи.