Олег Шелонин - Запретная любовь Страница 43

— Свободу Стесси!!! — дружно, в один голос, завопили присяжные заседатели, адвокаты и все потерпевшие, за исключением Грева.

— Обязательно дам, раз уж того требует народ, — кивнул судья, — если она честно ответит на один вопрос: как в нарушение моего приказа оказалась в постели Джима?

— С расстройства, — сделала траурную мордочку Стесси. — Эх, думаю, что ж я, дура, делаю? Хороших людей подставила! Пошла поплакаться в жилетку к Джиму, а ее на нем не оказалось. Я же не знала, что он по ночам в постели без жилетки спит.

— Протестую! — на этот раз заволновалась Нола. — У меня все записано! В жилетку Джиму ты плакалась до того, как напала на наемников.

— Протест отменяется! — завопили в один голос адвокаты.

— Это еще почему? — Бладу было интересно, как на этот раз девчонки вывернутся.

— Потому что программным глюкам тут слово не давали! — воинственно сказала Алиса.

— Глюкам? — возмутилась Нола.

— Да еще каким! — поддержала Лепесткову Лилиан. — У тебя же типичное раздвоение личности. То ты пай-девочка, то семихвостой плеткой тут помахиваешь.

— А мой жених, между прочим, прекрасный программист, — похвасталась подсудимая. — Он в твоих программных чакрах поковыряется и докажет, что все это — поклеп!

— Свободна! — грохнул по столу судейским молоточком Блад, вдребезги разнеся очередную столешницу под оглушительный хохот почти всех участников судебного заседания.

22

Обвенчать молодых в походных условиях имел право только капитан, но он, как в сердцах высказалась Стесси, сволочь такая, сделать это категорически отказался под тем предлогом, что вопрос серьезный и ему нужна неделя на раздумье, а до тех пор ни-ни, и комендантский час никто не отменял. Все сразу начали что-то подсчитывать, косясь при этом на Алису, до дня рождения которой осталось всего шесть дней, и одобрительно кивать головой, дивясь законопослушности капитана, который в принципе на корабле и царь и бог. Алиса же просто цвела. Простой математический расчет говорил, что Блад предпочел ее, а не свою ушастую подданную, и это радовало.

Больше ничего примечательного на корабле в этот день не произошло. Греву в лазарете дроиды быстро вырастили новые зубы, Джим, о чем-то пошептавшись с Лилиан, нырнул вместе со Стесси в рубку управления и начал издеваться над бортовой программой, не обращая внимания на истерические вопли Нолы. В результате этого оперативного вмешательства в программу корабельные датчики перестали замечать как его, так и Стесси по их желанию, и они со спокойной совестью продолжили наслаждаться медовым месяцем после отбоя, наплевав на все запреты капитана.

Самому же Бладу этой ночью было очень тяжело заснуть. Несмотря на отсутствие внешних признаков, на него накатило тревожное ощущение надвигающейся беды. И не только у него. Капитан ворочался с боку на бок, а на столе волновалась лягушка в аквариуме. Квакала, прыгала, словно хотела что-то ему сказать, но до края бортика своей стеклянной тюрьмы не доставала. В конце концов усталость все же взяла свое, веки капитана сомкнулись и он сразу провалился в тяжелый, тревожный сон.

— Третий помощник, срочно зайдите в каюту капитана.

Блад прибавил шагу, на ходу одергивая на себе белоснежный китель с серебряным позументами. Добравшись до каюты капитана, поправил на боку шпагу, снял с головы белую фуражку с золотой кокардой и, держа ее на запястье полусогнутой левой руки, почтительно постучал в дверь.

— Войдите, — услышал он до боли знакомый голос. Знакомый и в то же время незнакомый.

Блад нахмурил лоб, пытаясь сообразить, где он его раньше слышал. А ведь он слышал его очень часто. Пит помотал головой, пытаясь стряхнуть наваждение, но голова третьего помощника при этом не шелохнулась. Он (третий помощник) без колебаний надавил на ручку двери и вошел внутрь.

Сидевший за столом человек развернул кресло, и Блад увидел в этом кресле… самого себя! На нем был точно такого же покроя камзол и точно такая же шляпа, в которой Блад рассекал по «Ара-Белле» с тех пор, как ввязался в эту авантюру, только белого цвета.

— Вызывали, капитан? — щелкнул каблуками третий помощник, и только тут Блад сообразил, что разговор шел на чистом русском языке.

— Да, Эрвин, — кивнул капитан. — Научный десант к высадке готов?

— Так точно, господин капитан, — опять щелкнул каблуками третий помощник.

— Прекрасно. Я принял решение назначить тебя начальником базы на Радуге.

— Но как же так, — явно растерялся третий помощник, — господин капитан…

— Вижу, у тебя есть сомнения. Давай подсаживайся к столу и поговорим неофициально. В данный момент я для тебя не император, не верховный главнокомандующий, не капитан, а просто Питер Блад.

Эрвин (а вместе с ним и Питер Блад, во все глаза таращившийся на своего двойника) подсел к столу.

— Так какие у тебя сомнения? — повторил вопрос Блад.

— Капитан, я не ученый!

— Знаю.

— Что я буду делать на этой Радуге? Для организации охраны объекта достаточно одного взвода, которым сможет командовать любой фельдфебель. Все сооружения будут под землей, к проблеме маскировки мы подходим очень серьезно…

— Эрвин, ты не понял главного. Объект на Радуге имеет высший статус. С этой базы будет координироваться работа всех научных центров этого сектора Галактики. У нее статус Альфа-один. А ученые они и есть ученые, их зачастую заносит. Твоя задача не столько охрана и поддержание режима секретности, хотя и эта функция целиком и полностью возлагается на тебя, сколько контроль. Я давно к тебе присматриваюсь. Ты грамотный офицер, прекрасный хозяйственник и очень ответственный человек. И в то же время твое образование позволит разобраться в разработках наших ученых. Пусть не очень глубоко, пусть в чем-то даже поверхностно, но достаточно для того, чтобы вовремя выявить проблему и быстро ее устранить. Лучшей кандидатуры на этот пост я просто не вижу, полковник.

— Ну если вы ставите вопрос так…

— Именно так. Это наша третья по счету база, но она будет центральной. Местоположение Радуги в этом плане уникально, и все вновь организованные базы на периферии этой части Галактики будут переподчинены тебе. Главное, не дать им отойти от темы: адаптация и создание на планетах оптимальных условий жизни для людей. Как только они будут созданы, сразу запуск СМК, Суррогатной Матери-Кормилицы. Наиболее благоприятные условия для этой цели именно на Радуге, а потому там будет центр, который ты первым делом спрячешь под «зеркалами». На кону стоит судьба человечества, и рисковать мы не имеем права. Через сто, двести, может, через триста лет они за нами обязательно придут, и мы должны быть к тому времени готовы.

— Мы будем готовы, капитан. Я вас не подведу. Клянусь!

Блад проснулся в холодном поту, сел на кровати, свесив на пол босые ноги. На столе из аквариума на него таращилась лягушка.

— Слышь, зелененькая, это не ты мне тут ночные кошмары навеваешь? Ну чего молчишь? Хотя бы квакни из приличия. А лучше навей что-нибудь приятное. Про мою ушастую подданную или про Алису.

Блад прошлепал босыми ногами в душевую, попил прямо из-под крана воды, вернулся, плюхнулся обратно на кровать и вновь погрузился в тревожный, тягучий сон.

— Проект «Тритон-головастик» близок к завершению, но на Альфа-три образцы не выживают. Я считаю изначальной ошибкой закладывать базу на планете, страдающей гигантизмом. Испытуемые прекрасно ведут себя в водной среде, но сразу становятся добычей морских обитателей, которые порой достигают размеров боевого линкора. А вот открытая вами Нереида…

— Предлагаешь эвакуировать базу туда?

— Со временем. На данном этапе там достаточно организовать небольшую станцию и доставить на эту планету-океан последнюю партию образцов. Если они там приживутся…

— Я понял. Даю «добро».

— От капитана Блада нет известий?

— Нет.

— Тридцать лет уже прошло. Вам не кажется, что надо послать в зону Бэтланда на поиски Истинного…

— Нет! Не забывайте про его запрет. Что бы ни случилось с капитаном Бладом и ковчегом, дело не должно страдать! Мы должны осваивать эту часть Галактики и ждать появления Истинного или его посланника. Продолжайте работу.

Бывший полковник, а ныне император Эрвин I, в империю которого, благодаря СМК, уже входило двадцать шесть бурно развивающихся планет, отключил связь и откинулся на спинку кресла. Однако отдохнуть ему не дали. Коммуникатор на руке императора опять замельтешил рубиновыми всполохами. Это вызывала База-18, сотрудники которой занимались агросектором.