Личный слуга или Мама на полставки (СИ) - Марс Тони Страница 44

— Делай, что должен. О цене поговорим позже. — сдавленно, сквозь плотно стиснутые зубы, проговорил Келион, обессилено опускаясь в кресло.

В какой момент все пошло не так? Ради любого другого слуги он и пальцем не пошевелил, даже если б тот истекал кровью, но Эрик…он совсем другой. Совсем…не такой. Загадка, которую удается разгадать через раз, ответ на вопросы, которые не заданы, солнце, светящее ослепительно ярко.

— Вы ведете себя как влюбленный мальчишка. — с ядовитым отвращением выплюнул слова Кифен.

Как мерзко.

Герцог, что так дорожит своим слугой, но при этом даже не может его защитить.

Сколько времени прошло с того дня, когда Дамба вернули после похищения? Меньше недели, но вот опять что-то произошло и Оля мечется на диване в полусознательном бреду.

— Я ухожу. — коротко бросил он. — Как закончу антидот, вам его доставят. Глаза б мои вас не видели.

Тихо схлопнулся портал и Келион опустил голову на руки. Для такого высокоморального идеалиста, как граф, Керналион сейчас, должно быть, выглядел до унизительного жалко.

Что Ибенир может сделать сейчас? Он резко встал, когда озарение настигло его, и уже через мгновение перенесся к дому Дамба.

Не церемонясь, герцог зашел внутрь. На кухне, стоя к нему спиной, готовила женщина, должно быть сестра Эрика. Он не хотел тратить время на долгие уговоры, просто вызвал Дарана, пусть тот все объясняет несчастной, когда она поймет, что ее сын пропал. Келион действовал импульсивно, не задумываясь о том, как это выглядит и чем может отозваться потом, и впрямь, как влюбленный мальчишка.

Он поднялся на второй этаж, зашел в одну спальню, затем в другую и едва завидев ребенка, схватил его за руку, утягивая за собой в портал.

Занефир ничего не успел понять, просто вдруг оказался в другой, красиво обставленной комнате с пугающим незнакомым дядькой. Дядька одним своим взглядом внушал трепет и словно всем видом давал понять, что его авторитет неоспорим.

Заир впервые встретил кого-то, кто был сильнее его и это вызвало в нем интерес. С отцом Кайшана Зафир чувствовал себя на равных, но этот мужчина источал пугающе огромную силу. Он тоже дракон, как и он, Зефир?

Они смотрели друг на друга тяжелыми взглядами, словно борясь, но Келион одернул себя спустя мгновенье. Он не для того сюда этого Зефира привел, чтобы в гляделки играть.

Ибенир выразительно посмотрел на чуть растерянного Заира и кивнул в сторону дивана. Мальчик с любопытством повернул голову и увидев маму, резво поскакал к ней.

— Зефир? — удивленно спросила Эрика, тут же сгребая сына в охапку и крепко обняв.

Герцог отстраненно наблюдал, как Эрик воркует с ребенком, не выпуская его из объятий, рассказывает глупые небылицы, поправляет волосы и не на секунду не прерывает зрительного контакта.

Осознание того, что Дамб к нему совершенно равнодушен во всех смыслах этого слова, почему-то странно коробило Керналиона.

Казалось бы, Келион должен вздохнуть с облегчением, ведь это означает, что Эйрикур не имеет на него никаких видов и те приставания в тот ужасный день, не более чем игра. Но…

Керналион не понимал себя, не понимал, чего хочет от Эрика и чего хочет от себя, не понимал, почему мысль о безразличном Дамбе неприятно задевала, и почему племянник его слуги, мать вашу, чистокровный дракон.

Глава 30

Герцог смотрел на Дамба, который умиротворенно поправлял волосы племяннику и что-то тихо шептал. Сейчас Эрик был совсем другим, таким мягким и искрящимся, словно сахарная вата, таким домашним и нежным, словно Зефир его родной горячо любимый сын, а не племянник.

И это озадачивало.

Келиону были чужды подобные чувства и переживания — в их роду на данный момент не имелось детей, потому Ибенир, как ни силился, не мог понять, почему же Эйрикур так трепетно любит этого мальчика, хотя тот, по сути, даже не родной.

Но что озадачивало куда больше, так это откуда в человеческой семье появился детеныш дракона. И Эйрик, и его сестра и даже ее покойный муж были людьми, а ребенок — дракон. Как такое возможно?

У драконов же такая строгая учетность рождаемости, каждый детеныш, как сокровище, и за последние десять лет не пропал ни один из них. Так откуда тогда взялся этот?

— Вы зачем ребенка сюда притащили? — первое что сказал Кифен, выйдя из портала с Веце. Нет, вампир, конечно, всегда знал, что у всех чешуйчатых того, врожденная травма головы, но чтоб настолько…

Графу Вальдернескому захотелось плеснуть в Ибенира кислоты или чего-то такого.

Как этому ящеру, крокодилу облезлому, в его пустую голову мысль пришла приволочь ничего не понимающего маленького ребенка к его матери, которая тут чуть ли не в конвульсиях бьется.

А о мальчике он не подумал, не подумал, что у того травма психологическая может остаться?

А если бы Занефир не воспринял все так спокойно?

Как вообще должен реагировать ребенок, когда его похищает незнакомый мужик и притаскивает в неизвестное место, где уже рядом готовенькая, то есть едва живая, лежит его мать?

— Я не вижу в этом никакой проблемы. — спокойно ответил герцог, бросив короткий взгляд на Кифена и его сопровождающего. Граф удержал себя от рукоприкладства, но беспристрастное лицо сохранить не смог.

— Надеюсь вам никогда не встретится та несчастная, которую вы захотите взять в жены. — как педагог, пусть и бывший, Степан искренне надеялся, что если у Керналиона и появятся кода-либо дети, тот нечаянно не сломает им психику. Или не убьет.

Какая недопустимая, преступная беспечность.

— Это сейчас не должно тебя заботить. — сухо сказал герцог. Кифен пренебрежительно фыркнул и отвернулся, направившись к Оле.

Он был на 99 % уверен, что она под ТПС, но на всякий случай принес тест-реагент и еще несколько других антидотов.

На данный момент тело Эрики являлось ее слабым местом — она должна беречь свое здоровье как зеницу ока, если надеется дожить хотя бы до шестнадцатилетия Занефира.

И по этой причине Степан не мог позволить себе допустить ошибку, потому как в случае с Олей эта самая ошибка может стать и фатальной и летальной сразу.

Вампир попросил Веце открыть саквояж и дать лакмусовую бумагу. Он на несколько секунд положил ее в рот Эйрике, а после ждал проявления цвета.

— Салатовый, среда нейтральная, Веце. — тот безмолвно кивнул, достав антидот. Степан облегченно вздохнул, потому как им не пришлось отходить от первоначального плана. Будь с Олей все в порядке, лакмус показал щелочную среду.

Закрывая саквояж, полукровка искоса смотрел, как его хозяин пытается уговорить Олю принять лекарство. Та будто и не слышала ничего вокруг, сузив свой мир до Зафира.

И разумеется, Кифен не мог беспалевно попросить помощи у ребенка, ведь тот даже не поймет, что от него хотят. Ну в самом деле, скажи граф что-то вроде: “Занефир, попроси своего дядю выпить лекарство, он заболел и не хочет слушаться врача, а тебя обязательно послушается!”.

Мальчик просто посмотрит тогда на него, непонятливо и чуть растерянно, ведь незнакомых дядь в комнате сейчас аж целых три, а своего у него нет. И не подумает даже, что вот этот вот дядька с клыками и красными глазищами имел ввиду его маму, а не кого-то другого.

И вообще, это все вина герцога-косячника, а не его, Степана, так какого лешего он должен об этом заботиться?

— Антидот я вам предоставил, — выдохнул вампир, ставя на стол перед Келионом склянку, — Дальше разбирайтесь сами. — и бессовестно быстро прыгнул в портал, прихватив с собой Веце. Ибенир посмотрел на Эрика, крепко вцепившегося в своего племянника, затем на антидот, и вновь перевел уже обреченный взгляд на слугу.

Про девять кругов ада слышали? Нет? А Керналиону казалось, что он их все прошел, пока пытался влить в рот обычно незатыкающегося Дамба хоть немного. Вроде бы ничего сложного: дать больному лекарство, но…

— Не кусайся! — гаркнул дракон, отдернув руку.

Не собирался он отнимать ребенка! Нет!