Жорж - иномирец 3 - Сергей Анатольевич Панченко Страница 44

— Там кто-то идет навстречу. — Борис махнул рукой вперед.

Над волнующимися волнами высохшей травы показались две фигуры, идущие нам навстречу. Я махнул рукой. Одна из фигур ответила мне таким же жестом. Глеб повторил за мной, тоже замахал, но на его жест никто не отреагировал.

— Борис, помаши им. — Попросил он.

Борис скромно подергал рукой. Удивительно, но человек ответил ему таким же жестом, будто скопировал его намеренно. Глеб помахал еще раз, бесполезно, ему никто не ответил.

— Что за игнор? Что я им сделал? Не любят пухликов? Может, развернемся, пока не поздно? — Взволнованно предложил он.

— Нет, надо понять кто это. К тому же их на одного меньше. В случае драки вы с Борисом берете на себя одного и я одного. — Предложил я, надеясь, что до этого не дойдет.

— Драки? — Переспросил Борис.

— Да, драки. Ты Борис падаешь и хватаешь своего противника за ноги, а Глеб его валит своей массой.

— А если у него масса поболе? — Глеб заглянул мне в глаза, чтобы увидеть в них другое решение.

— Вряд ли. — Успокоил я его. — Куда уж больше.

Глеб метнул в меня взглядом молнию.

— Шутка. — Произнес я.

Приближающаяся парочка очень сильно напомнила мне меня и Бориса. Когда до встречи осталось полсотни метров, я был уверен в этом на все сто. Нам навстречу шли наши двойники, но почему-то без двойника Глеба.

— Не к добру это. — Заволновался он. — Что если тут временная петля и это вы из будущего, в котором меня уже нет.

Его предположение мне показалось достоверным. Жаль было узнать, что Глеб не прошел испытание. Я привык к нему и те черты, которые вызывали во мне раздражение, уже не казались настолько невыносимыми. Если вспомнить всю мою жизнь, то настолько дружеских отношений, как с ним и Борисом у меня больше ни с кем не было.

— А все равно идти надо, иначе будет хуже. — Решил я и прибавил шаг.

Глеб отстал. Фигуры наших с Борисом двойников приближались. Подойдя еще ближе я заметил, что они просто копируют наши движения, словно мы идем навстречу своему отражению.

— Борис, тебе не кажется, что мы идем к зеркалу?

— Кажется. — Он махнул рукой.

Его двойник повторил за ним точь-в-точь. Я тоже махнул, и мой двойник повторил. Ситуация с Глебом стала еще непонятнее. Он догнал нас, когда мы остановились напротив самих себя в пяти шагах.

— Мужики, а я где? — Спросил Глеб то ли у нас, то ли у наших отражений.

— А тебя случайно Эрла не кусала? — Спросил Борис и пояснил следом. — Вампиры как будто не отражаются в зеркалах.

— Если бы она меня укусила, вы бы точно узнали. Я бы не стал скрывать этого.

— Почему ты не отражаешься тогда?

— Без понятия. — Глеб пошел вперед. — Как чуял, не надо было мне…

Дошел до наших двойников, прошел за них и развернулся.

— Нет здесь никакого зе… — Он замер с маской ужаса на лице. — … ркала

— Чего? — Спросил я его, и на всякий случай обернулся.

Ничего подозрительного рядом собой и Борисом я не заметил. Глеб в три шага вернулся к нам.

— Пока я там стоял, здесь никого не было? — Он ткнул пальцем себе под ноги.

— Нет. — Ответил Борис.

— А я видел себя. Стоял тут и улыбался. — Загробным голосом произнес Глеб.

— Ну-ка, я попробую.

Я сделал шаг вперед и уперся в невидимую стену. Здесь было зеркало и я это понял, прикоснувшись рукой к руке своего отражения. Я ощутил не тепло руки человека, а холод неживой материи.

— Ну почему же тогда я? — Забеспокоился Глеб. — Как это получается у меня? Я тоже хочу отражаться.

Он повторил опыт, пройдя дальше того места, в которое я упирался, как в барьер.

— Вот! — Он негодующе развел руками.

— А может это наоборот, хорошо. — Решил я. — Мы с Борисом дальше не можем идти, а ты можешь.

— Я никуда не пойду без вас. Мне страшно идти одному. Страшно невесело.

— Что ты видишь дальше? — Я кивнул в направлении отражения.

— Да ничего такого. — Глеб обернулся и посмотрел. — Ну, там уже другая природа, вроде. — Произнес он неуверенно.

— Тебе надо идти. — Посоветовал Борис.

— Я ни за что… — Глеб быстро подбежал к нам и встал рядом. — Один за всех! — Выставил перед собой руку, но не дождался от нас никакой реакции. — Ребята вы чего? — Он бросил на нас обиженный взгляд, будто мы хотим от него избавиться.

— Сейчас мы пойдем в другую сторону. — Решил я. — И посмотрим, что будет.

Я развернулся на прямой угол влево и пошел вдоль отражения. Постепенно мое отражение стало блекнуть, а Глеба проявляться, что придало ему душевного спокойствия.

— Уф, слава богу, а я подумал, что вдруг меня уже не существует? — Он вспотел, поспевая за нами, и часто утирался рукавом. — Бестолковый комбинезон, не могли придумать кондиционер.

Мне было плевать на жару и неудобства. Мои мысли занимала загадка с выборочным отражением. Теперь явно мы направлялись к зеркалу, в котором не было моего отражения. Через пару сотен метров моя догадка подтвердилась. Мы увидели две фигуры, двигающиеся навстречу нам. Коренастой, похожей на мою, среди них не было.

Мы подошли вплотную. Борис и Глеб уперлись в самих себя, а я прошел дальше. Обернулся и увидел себя среди нашей троицы. Помахал своему отражению, оно помахало мне в ответ.

— Это врата. — В своей минималистичной манере произнес Борис.

Он не догадался до этого первым, просто еще больше убедил в догадке, которая пришла мне по пути. Раз невидимый барьер пропускал меня одного, значит, для меня это место являлось вратами. Видимой границы на барьере не прослеживалось, что перед ним, что за, все выглядело одинаково.

Я вернулся к парням.

— Кажется, это испытание придется проходить порознь. — Поделился я своим предположением.

— Мне страшно. — Признался Борис и добавил. — Остаться одному. Впервые в жизни.

— Давайте подумаем еще. — Предложил Глеб, которому было страшнее всех. — Может, появиться такое зеркало, в котором мы не будем отражаться все трое.

— И как ты поймешь, что прошел сквозь него? — Спросил Борис.

— Как, как. — Он почесал затылок, пытаясь представить на деле, как будет выглядеть место, в котором никто не отражается и свободно сквозь него проходит. — Я без понятия.

— Не будем гадать, я пошел. — Заявил я решительно и развернулся в сторону зеркала. — До встречи.

— Постой, Вий. — Остановил меня Борис. — Последний из нас тоже не сможет понять, когда пройдет