Елена Самойлова - Синяя Птица Страница 45

Я покосилась в сторону темной кучки пепла, которую поначалу не заметила, и, окончательно успокоившись, погрузилась в здоровый, не иллюзорный, сон…

Лунный призрак погиб в собственном иллюзорном сне, поэтому и рассыпался пеплом. Такого почти никогда не случается, но даже во сне, который контролирует призрак, есть правило – смерть в иллюзиях всегда становится смертью наяву…

Наутро, когда солнце уже поднялось довольно высоко над горизонтом, мы наконец-то покинули столь негостеприимное и порядком опостылевшее Серое Урочище. Его густой туман вместе с бесчисленной нежитью и редкими травами остался позади, а впереди были только горы Гномьего Кряжа.

Я глубоко вдохнула свежий горный воздух и подставила лицо холодному северному ветру, яркому, уже почти не греющему осеннему солнцу.

И радостно улыбнулась, словно оставив тревогу позади вместе с густым жемчужно-серым туманом.

– Эй, мечтательница, ты идешь или будешь тут стоять? – Данте легонько хлопнул меня по плечу, проходя мимо, и, подмигнув мне, свернул на узкую каменистую тропку, змейкой поднимавшуюся в гору под названием Закатный пик.

Я усмехнулась и почти бегом устремилась вслед за Данте, тем самым начиная покорение Гномьего Кряжа.

ГЛАВА 13

Закатный пик возвышался над нами, сверкая в лучах осеннего солнца снежной вершиной. Гномы называли эту гору «Киррелин-виран-Гал», что в переводе с гномьего означало «снежный алмаз». Действительно – вершина Закатного пика блестела так, что на нее было больно смотреть – казалось, что где-то там, на высоте нескольких тысяч локтей, горело еще одно маленькое солнце. Холодное, но яркое…

Мало того что Закатный пик – одна из красивейших гор Росского княжества, так еще и вид оттуда открывался совершенно потрясающий: уже тронутые кистью осени золотые и багряные деревья, перемежающиеся зелеными пятнами елей и еще не успевших пожелтеть деревьев, составляли невероятную по своей красоте панораму. Темные квадраты уже убранных полей и где-то далеко – блестящая на солнце гладь Белозерья… Единственное, что портило картину, – это неровное пятно Серого Урочища, которое так неестественно смотрелось в окружении лесов и полей, что у меня даже не возникло сомнения в правильности теории о сумасшедшем некроманте, который нахимичил в этих местах черт-те чего, а потомки должны это все расхлебывать…

Жаль только, что горные тропы не блистали ни красотой, ни удобством.

Мы с завидным упорством взбирались вверх по узкой, в два локтя, тропе, которая змеилась между камней, причем по такой причудливой траектории, что мы с Вильей перебрали весь словарный запас ругательств на двух языках, идя по ней. Вдобавок ко всему на этой тропке от впереди идущего вниз сыпались мелкие камешки, которые, попадая под ноги, радости не доставляли. Я, попав под такой «камнепад», сыпавшийся из-под ног идущей передо мной Хэлириан, поскользнулась на мелких камушках и едва не ухнула носом вперед на тропу. Спасибо Алину, шедшему позади, – эльф в последний момент изловил меня за плащ, не дав упасть. Я бегло поблагодарила своего подстраховщика и одарила недовольным взглядом Хэл.

Н-да, подъем действительно не из приятных. Ладно была бы просто тропа – не-э-эт, Данте не мог повести нас по заброшенной гномьей дороге, которая хоть и вела к катакомбам, но делала, видите ли, слишком большой крюк! Он потащил нас по тайной тропке, по которой гномы контрабандой выносили припрятанные при добыче драгоценные и полудрагоценные камни и которая мало того что виляла меж камней, как вусмерть упившаяся змея, так еще и оборвалась в самом интересном месте, где мы и застыли, ошеломленные, перед монолитной стеной в двенадцать локтей высотой!

Ладно Данте, он по этой тропе уже ходил и скалолазом соответственно был отменным. Вилья тоже не подкачала – что с эльфов взять, если они по гладкому стволу вяза запросто взбираются, но мы с Хэл чувствовали себя по меньшей мере неуверенно. Хэлириан даже пришлось перекинуться в человека, дабы вскарабкаться как-нибудь по источенной ветрами и холодом стене, поскольку взлететь не позволяла малая ширина прохода между скалами.

Когда старания Хэл влезть на скалу не увенчались успехом, хотя ее старательно подпихивал Алин снизу и пытался втащить Данте, уже залезший наверх, я поняла, что скорее умру, но не позволю затаскивать меня таким способом, тем более что сами затаскивающие уже начинали подхихикивать, пытаясь помочь Хэл взять-таки означенную высоту.

– Блин, Ева, у тебя же вроде как веревка в сумке была! – Вилья, уже залезшая наверх и сдавленно похрюкивающая от с трудом сдерживаемого смеха, наконец-то смогла членораздельно говорить и первым делом вспомнила по веревку.

– Точно! – Я едва не хлопнула себя по лбу, удивляясь своей забывчивости, вытащила из сумки моток веревки и, размахнувшись, бросила его Вильке, сопроводив бросок заклинанием.

– Перелет! – сообщила мне секунд через тридцать Вилька. – Ты ее на камни забросила, но достать можно. Сейчас попробую.

В конце концов Хэл запихнули-таки совместными усилиями наверх по отвесной стене, которая плюс ко всему еще и нависала над головой небольшим козырьком, и широким жестом предложили начать штурм уже мне. Я с поклоном вернула любезность Алину, категорически отказываясь лезть на стену ДО эльфа. На что уже откровенно посмеивающийся Алин ответил, что намерен остаться и страховать меня как инвалида, поскольку руки у меня еще не зажили и попытка заняться альпинизмом может доконать меня окончательно. Согласилась я лишь после того, как эльф пригрозил попросту запихнуть меня наверх. Прикинув, как это будет выглядеть со стороны, я тяжело вздохнула и решила, что дешевле будет подчиниться, иначе с Алина действительно станется закинуть наверх мое далеко не воздушное тельце, как мешок картошки.

Я сделала шаг к скале и, в последний раз одарив невозмутимо сложившего руки на груди эльфа пронзительным взглядом, полезла вверх.

Вернее, попыталась, потому что нога сорвалась на первом же шаге, и я бесславно сползла по скале обратно.

Подозрительное хихиканье над головой показало, что я на верном пути к окончательному позору…

Ребята сжалились, лишь когда я сорвалась с упрямой скалы, будучи в двух локтях от цели. Меня поймал бдительный Алин, который караулил снизу. Я свалилась в руки эльфа как зрелая груша под громовые аплодисменты сверху, причем непонятно было, чему аплодируют друзья – то ли самому падению, то ли удачному приземлению. Серебряные глаза Алина смеялись, когда он ставил меня на ноги, а я наконец-то вспомнила, что являюсь вообще-то ведуньей, и, пробормотав под нос заклинание левитации, плавно воспарила на указанную высоту.

– Нет бы сразу так! – хихикнула Вилька. – А то такой балаган устроила!

– Ну ты и нахалка-а… – протянула я, поправляя лямку сумки и отряхивая штаны от мелкого песка и пыли. – Могла бы и помочь!

– А я все ждала, когда же ты вспомнишь, что можешь просто взлететь с помощью магии, – улыбнулась подруга. – Не обижайся, вон Хэл еще интереснее залазила – и ничего.

– Не в этом деле, Виль. – Я двинулась следом за Данте, который, к счастью, от комментариев воздержался. – Я не умею лазать по скалам, а это может создать большую проблему, когда мы будем подниматься на Рассветный пик. Данте ведь говорил, что примерно представляет себе, где находится нужная Хэлириан пещера, вот только туда придется взбираться на высоту саженей эдак в двадцать-двадцать пять плюс-минус несколько локтей. На такую высоту я взлететь не смогу – мой «потолок» составляет локтей двадцать, ну, двадцать пять от силы. А там меня ловить будет некому.

– Хэл тоже не умеет…

– Она может перекинуться и элементарно взлететь. Это здесь чересчур узко, а там ей будет предоставлен огромный простор.

– У нас есть веревки.

– Виль, ты что, на полном серьезе считаешь, что я смогу подняться на пятьдесят локтей по веревке? Я не тренированный воин, я даже меч больше для вида таскаю, потому как в основном на магию полагаюсь. И подняться на Рассветный пик я попросту не смогу.

– Значит, заранее сдаешься? – Меня словно окатило ледяной водой. Я подняла взгляд от пропыленных сапог Данте, посмотрела в черные с серебряными искрами глаза. – Получается, что ты готова сдаться, не начиная сражения.

– Но…

– Никаких «но». Горы не терпят слабых духом. Либо ты идешь до конца и будешь идти даже тогда, когда нет ни сил, ни надежды, либо ты разворачиваешься прямо сейчас и идешь домой.

– Не слишком ли жестко? – поинтересовалась я. – Мы ведь не на войне вроде как…

– Это в первую очередь вопрос выживания. Гномы не просто так бросили богатые шахты, их что-то вынудило сделать это. К тому же я хочу быть уверен, что, когда мне понадобится помощь, я смогу рассчитывать на нее. Что бы ни случилось. Пойми, Еваника, в горах один слабый человек может утянуть всю команду в пропасть. – Данте подошел ко мне, взял в руки мои ладони, обтянутые черными перчатками, и осторожно сжал. – Ты не хуже меня знаешь, что в этой части Гномьего Кряжа что-то нечисто. И опасно. Именно поэтому, если ты не сможешь дойти до конца, то лучше и не пытайся. Потому что если ты не будешь верить, что дойдешь, то действительно можешь сгинуть на полдороге, а я этого не хочу.